Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 121
Рейчел продолжала рассказ о мании отца Джованни.
— Он был убежден, что христианство у кельтов было основано на культе Черной Мадонны, что этот образ представлял собой слияние старой языческой Матери-Земли с новым поклонением Деве Марии.
Всю свою жизнь отец Джованни искал эти связи, лежащие в основе данной мифологии.
Рейчел помолчала, судя по всему, слушая вопрос Пейнтера, затем ответила:
— Я не знаю, удалось ли ему это установить. Но он определенно что-то нашел, что-то такое, ради чего стоило умереть.
Она снова остановилась, слушая, потом сказала:
— Точно. Полностью с вами согласна. Передаю трубку коммандеру Пирсу.
Взяв телефон, Грей поднес его к уху и вернулся к окну.
— Сэр?
— Исходя из рассказа Рейчел, считаю, что ваш следующий шаг очевиден.
Грей не сомневался в правильном ответе.
— Обследовать место раскопок в Англии.
— Совершенно верно. Я не знаю, какое отношение убийства в Африке и в Принстонском университете имеют к исследованиям отца Джованни. Но какая-то связь обязательно должна быть. Я отправлюсь в Осло и займусь генетическими изысканиями — а ты выясни, куда указывает высохший палец.
— Слушаюсь, сэр.
— Тебе нужны еще люди в помощь? Или справишься вместе с Джозефом Ковальски и лейтенантом Вероной?
— По-моему, чем малочисленнее будет наша группа, тем лучше. Несмотря на все старания Грея, его голос едва заметно дрогнул.
Оставался еще один момент, о котором он до сих пор ни словом не обмолвился Пейнтеру Кроу. Грей посмотрел в сад, на красный огонек сигареты. Ему было мучительно больно лгать директору, даже если это был лишь грех недоговорки. Но если он расскажет главе «Сигмы» о своем новом союзнике, Пейнтер будет вынужден направить группу захвата, чтобы задержать Сейхан и доставить ее в специальный лагерь для допросов.
Этого Грей допустить не мог.
И все же он колебался.
Правильно ли он поступает? Или же без необходимости ставит под риск всю операцию?
Отвернувшись от окна, Грей поймал на себе пристальный взгляд Рейчел. В ее глазах он прочитал, что от его решения зависит не только его собственная жизнь. Однако он также вспомнил проникнутую болью просьбу, произнесенную два года назад.
«Верь мне, Грей. Хоть самую малость».
Снова повернувшись к окну, Грей уставился на свое отражение в черном стекле. Медленно сделав вдох и выдох, чтобы взять себя в руки, он сказал в телефон:
— Мы обойдемся собственными силами.
Глава 11
11 октября, 23 часа 22 минуты
Ивар Карлсен потянул тяжелую дубовую дверь, обитую коваными чугунными полосами. В безлунной ночи кружилась вьюга, время от времени резкими порывами снега врываясь в узкий проход под аркой. Мороз пощипывал неприкрытые щеки, а холодная железная ручка обожгла голые пальцы Карлсена, когда он открывал дверь. Утренний дождь действительно к вечеру перешел в первый настоящий снегопад.
Непогода возбуждала Карлсена, заставляла чаще биться его сердце. Быть может, в его жилах действительно текла кровь викингов, как утверждала старая bestemor.
Нырнув в дверь, Карлсен постучал друг о друга ботинками, стряхивая налипший на них снег. Впереди начиналась погруженная в темноту лестница, ведущая вниз, в подземелье замка Акерсхус. Откинув опушенный мехом капюшон, Карлсен достал из кармана фонарь. Щелкнув выключателем, он направился вниз по ступеням.
Эта лестница была сооружена в Средние века, вместе с первыми крепостными постройками. Шаги Карлсена гулкими отголосками отражались от низких сводов. Ему приходилось пригибаться, чтобы не задевать головой за низкий потолок. Внизу лестница заканчивалась в бывшем помещении для караульных, где на стенах сохранились нетронутыми железные гнезда для факелов. Массивные деревянные балки поддерживали потолок.
В дальнем конце выложенная из кирпича арка вела в коридор, вдоль которого тянулись крошечные тюремные камеры — ранее здесь в жутких, отвратительных условиях содержались опальные вельможи и прочие высокопоставленные преступники. Именно тут нацисты мучили соотечественников Карлсена, оказавших сопротивление германским оккупантам. У самого Ивара в этой тюрьме погиб двоюродный дед. В память о невинных жертвах «Виатус» постоянно выделял крупные суммы на сохранение и реставрацию Акерсхуса.
Карлсен направил луч фонарика в горловину мрачного подземного прохода. Эта часть замка была закрыта для обычных экскурсий. Мало кто знал о существовании этого подземелья… и немногим было известно его зловещее прошлое. В подземелье содержались те, кто предал родину и корону. Именно здесь провел последние дни в ожидании казни Видкун Квислинг, запятнавший себя сотрудничеством с нацистами. На протяжении столетий многие встретили в подземной темнице свою смерть.
Карлсен нащупал в кармане куртки старинную монету. С этой монетой он никогда не расставался. Это была четверная марка Фредерика IV, отчеканенная в 1725 году Хенриком Кристофером Мейером. Мейер тоже умер здесь, после наказания кнутом, за то что добавлял медь в серебро, из которого чеканились королевские деньги, а выручку прикарманивал себе.
Король Фредерик IV, среди современников считавшийся милостивым и справедливым правителем, тем не менее имел строгие понятия о чести. По слухам, у него в жилах текла кровь викингов. А, согласно кодексу чести викингов, любое предательство должно было караться очень сурово.
По приказу короля Мейера не только приговорили к пожизненному заключению; его били кнутом у позорного столба, после чего заклеймили как изменника короны — раскаленной кочергой выжгли на лбу знак. Король приказал использовать в качестве клейма одну из низкокачественных монет, отчеканенных Мейером, и ее образ был навеки запечатлен на теле предателя.
У Карлсена в кармане лежала одна из тех самых монет. Она уже несколько столетий хранилась в семье, передаваясь из поколения в поколение. Со временем монета стала олицетворением морального кодекса семьи Карлсенов: проявлять щедрость и милосердие, но не терпеть предательство ни в каком виде.
Вверху открылась и захлопнулась дверь, выводя Карлсена из раздумий. На лестнице зазвучали торопливые шаги.
В караульное помещение вошла стройная длинноногая женщина, принесшая с собой зимнюю стужу. Ее огненно-рыжие волосы были покрыты снегом, в золотистых глазах отразился свет фонарика. Она была в длинном пальто, надетом поверх темного костюма.
— Ивар, извини за опоздание, — сказала женщина. Она тряхнула головой, разбрасывая с волос снег, словно древняя богиня зимы.
Несмотря на то что ей не было еще и тридцати, Криста Магнуссен уже стала ведущим специалистом по генетике отдела биогенетических исследований зерновых культур «Виатуса». Ее карьерный рост был стремительным; молодая женщина продемонстрировала блестящий ум в паре с прямо-таки сверхъестественной изобретательностью. Но только в прошлом году Карлсен узнал истинную причину этой изобретательности. Откровение пришло тогда, когда его тщательно продуманные планы дали трещину. Карточный домик, выстроенный с таким старанием, начал крениться. Пришла пора ставить подпорки.
Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 121
