Мы явились в последнюю ночь.
Кому стынь, кому синь с облаками.
Пролог
Это очень больно, когда в тебя попадают… Даже если осколок только обожжет плечо, коснувшись его и оставив после себя рваную, набухающую кровью борозду.
– Ох, бли-ин!.. – Денис ухватился здоровой рукой за рану, но пальцы сразу же стали горячими, липкими и чужими.
Опять громыхнуло.
На этот раз глуше и с расстояния, относительно безопасного: то, что некогда было припаркованным у самой трамвайной остановки «опелем», теперь представляло собой темный, бесформенный силуэт в клубах дыма и грязного пламени. Запоздало посыпались стекла в соседних квартирах и офисах…
Закричали – сначала женщина, потом ребенок. Кто-то пытался командовать, кто-то плакал, сбившиеся в кучу машины перегородили проезд, рыча захлебнувшимися от страха двигателями.
Меньше всего это походило на привычный шум городских улиц. Вскоре, однако, все второстепенные звуки перекрыл истеричный вой милицейской сирены.
– Младший лейтенант Нечаев! Уголовный розыск.
– Спасибо. Тоже, гляжу, зацепило? – Пареньку в форме и со значком ГАИ поручили переписать свидетелей, и теперь он возвращал Денису служебное удостоверение.
– Да, слегка. – Нечаев поморщился и показал глазами на внутренний карман своего пиджака:
– Пожалуйста, засунь – вот сюда! А то мне, видишь, никак…
Действительно, рану уже обработали и перевязали, но ладонь по-прежнему чернела высыхающей кровавой коркой: руки отмыть никто не предложил, а сам как-то постеснялся…
– Нет проблем! – улыбнулся коллега.
– Спасибо.
Удостоверение было новенькое, выданное только на прошлой неделе, и пачкать его не хотелось.
– Далеко живешь? Можем подбросить, когда закончим.
– Да нет! Мне здесь, чувствую, придется еще…
– А что такое? – удивился собеседник.
– Я же местный… Как раз эту территорию и обслуживаю – вон, от памятника и до границы района. Так что – моя «земля»!
– Повезло-о… – понимающе покачал головой коллега. – Но, в общем, смотри. Имеешь право послать их всех.
– Имею, – согласился Денис. Но было ясно, что предложением он не воспользуется. – Спасибо.
– Будь здоров! Желаю удачи.
К сотрудникам уголовного розыска в других милицейских службах относятся с определенной долей снисходительной зависти, поэтому гаишник кивнул Нечаеву и отправился возвращать документы уже переписанным свидетелям.
Пахнуло догорающей автомобильной резиной… Пламя сбили довольно легко, но из-под слоя химической пены продолжали цедиться в небо дымные язычки.
Вообще, ребята из Госавтоинспекции сработали на удивление толково – поток машин, притормаживая, направился по встречной полосе, а на повороте уже один за другим дребезжали скопившиеся за четверть часа трамваи.
Главной проблемой оказались зеваки – специальных ограждений, как обычно, не хватило, и задерганные, злые милиционеры с трудом оберегали место происшествия. Толпа, впрочем, вела себя не слишком агрессивно, да и глазеть с точки зрения избалованных острыми ощущениями соотечественников стало вскоре практически не на что: раненых вывезли, и только у края проезжей части одиноко белело прикрытое простыней тело.
Судя по всему, женское.
Снова пошел дождь… Аккуратно, стараясь не наступать на многочисленные пятна, стеклянную крошку и вспоротые взрывом куски асфальта, Денис вернулся на тротуар.
– Кто такой? – Навстречу шагнул здоровяк с физиономией отставного десантника. Вид у него был грозный: автомат на плече, галстук ручной работы и распахнутые полы двубортного пиджака.
– Нечаев, уголовный розыск. А вы, прошу прощения?
Парень был явно не свой, не милицейский – подобным образом обычно одевают службы безопасности крупных коммерческих фирм или привилегированные силовые структуры.
Так и оказалось:
– Мы прикомандированные… Из Главного управления охраны! – Автоматчик сделал неопределенный жест за спину, в сторону того, что совсем недавно было парадным входом шикарного офиса. Рвануло, видимо, как раз между дверью и «опелем» – и слава Богу, что из-за оцепления этот участок тротуара не просматривался.
Глубокой воронки не было. Кровь, перемешанная с грязными ручейками пены, казалась неестественно густой, но чуть дальше она уже почти не угадывалась на мокрой от дождя поверхности асфальта. Пять – нет, шесть неподвижных тел, укрытых потяжелевшей от влаги материей: взрослые, дети… Денис знал, что еще один убитый чернеет обугленным силуэтом в салоне потушенного автомобиля.
– Граната?
Здоровяк пожал плечами и смачно выругался.
– Нечаев! Иди сюда… Ты как? – По отделу сегодня дежурил капитан Красовский, он и командовал пока на месте происшествия – без ошибок, хотя и несколько нервно.
