Кстати, Дюрренматт, как можно понять из первой истории, ведет себя как завсегдатай, и кажется, он им и является. Он говорит слишком громко, особенно называя официантов по имени; он громко смеется, особенно над своими шутками; он принимается за еду с показным аппетитом и комментирует, то, что жует; он чавкает; он ковыряет пальцем в зубах, в то время как другой рукой кому-то машет; он без зазрения совести глазеет на даму за соседним столиком; он спрашивает меня, почему я на него так глупо смотрю, и смеется (тоже слишком громко). Он шепчет: «Не оборачивайся» и наблюдает за чем-то, что я не вижу, потому что слушаюсь его; он презрительно свистит и говорит слово, которое обозначает половой орган самца домашнего животного, хотя он имеет в виду человека. Затем он наклоняется ко мне и ласково спрашивает, на чем мы остановились.
Тем временем тележка снова проезжает мимо по невидимым рельсам, и он ее неоднократно останавливает поднятой рукой и протяжным криком «Стой», как будто он кондуктор (хотя у него нет ни фуражки, ни сигнального флажка), после чего машинист поднимает крышку и показывает мясо, от которого поднимается пар. Он поглощает лучшие куски, прежде чем заговорить о чем-то сущностном и основополагающем.
Когда я спрашиваю себя, как и когда начались наши встречи в «Кроненхалле», я могу дать простой ответ: они начались с чтения его романа «Обещание». Известно, что он состоит из описания поездки на машине из Кура в Цюрих с последующим продолжительным обедом в «Кроненхалле», причем один из героев рассказывает другому историю. (Тот, кому рассказывают историю, записывает ее и публикует под своим именем Фридрих Дюрренматт и под заглавием «Обещание».) Сама история происходит в маленьком городке под названием Мегендорф, недалеко от Цюриха. Название вымышленное, как доказала нам после прочтения романа учительница немецкого с помощью политической карты кантона Цюрих. «Города с таким названием не существует», — сказала она, выдыхая запах кофе. Для меня же Мегендорф был так же реален, как и «Кроненхалле», который, как я тогда предполагала, возможно (да и на здоровье), тоже был выдуман Дюрренматтом. «Кроненхалле» был не менее реален, чем кофейное дыхание учительницы. Даже закрывать глаза было бесполезно: все становилось только явственней — и учительское амбре, и интерьеры ресторана. И я хотела туда — не к дыханию учительницы, нет! И не в Мегендорф, Боже упаси! В Мегендорфе, как известно, девочек убивают[15]. Я хочу в «Кроненхалле», за накрытый стол. Потому что там рассказывают истории — истории, с которыми, как пишет Дюрренматт в конце своего романа «Обещание», «можно делать все, что хочешь».
И. С. Алексеева ЗОЛОТАЯ РЫБКА В РУССКИХ СЕТЯХ
Вот уже в третий раз молодые переводчики со всей России, пройдя сложный конкурс, собрались в Москве на настоящий праздник художественного перевода, который длился целую неделю. А мне выпала честь обсуждать с ними их творения, умерять некоторые слишком фантазийные порывы, вспоминать вместе с ними правила русского литературного языка — и радоваться, что по всей стране подрастает столь энергичная молодая смена.
Каждый переводчик представил на обсуждения перевод одного рассказа Моник Швиттер — оригинальной молодой швейцарской писательницы, которая под конец приехала к нам сама и помогла разрешить те непростые вопросы, которые мы не могли разрешить самостоятельно. Скажу честно: с самого начала и до самого конца нам было нелегко. Удивительное знание жизни в самых разнообразных ее проявлениях, порой совсем неприглядных, виртуозные диалоги, превращающие каждый рассказ в театральную миниатюру (безусловно, сказывается богатый опыт Моник Швиттер как актрисы и как сценариста), но главное — поразительно точный психологический рисунок каждого персонажа и каждой сцены заставляли нас сначала вживаться в образы героев и только потом подбирать для них слова. К этому надо добавить обилие озорной и красивой языковой игры, часто совершенно непереводимой (как, например, название рассказа «Haiku und Ноггог»), во имя которой приходилось жертвовать иногда точностью смысла.
Самая скрытая и самая сложная часть нашей переводческой работы, как и всегда, заключалась в преодолении культурных различий, порой трудноуловимых. Именно так случилось и с «золотой рыбкой», которая в русском культурном восприятии связывается с бесплатным подарком судьбы, а у автора означает просто короткую память. Та трагическая история, которую Моник Швиттер называет «Память золотой рыбки», лишилась бы своей эмблематической «тени», если бы мы назвали ее просто «Короткая память», и, что греха таить, возможно, превратилась бы в заурядную реалистическую новеллу про плохого отца. Вот почему мы дерзнули оставить исконный образ, а автор — Моник Швиттер — написала к нему пояснение.
Вообще, особым результатом нашей совместной работы оказалось не только оттачивание мастерства, но и приобретение новых друзей — и мы все горды тем, что дружим теперь с талантливой писательницей и очаровательным человеком Моник Швиттер.
Ну и главный результат — книга! Надеемся, мы внесли скромный, едва заметный, но все же вклад в русскую переводную литературу, поймав в сети свою золотую рыбку.
Спасибо фонду «Pro Helvetia» и Гете-Институту за этот праздник!
Ирина Алексеева
2013
Сведения об участниках переводческого семинара
Перевод выполнен в рамках переводческого семинара,
организованного Гете-Институтом в Москве.
АЛЕКСЕЕВА ИРИНА СЕРГЕЕВНА — руководитель семинара.
Переводчик с немецкого. Профессор кафедры перевода РГПУ им. А.И. Герцена, проректор по науке Института иностранных языков Санкт-Петербурга, директор Санкт-Петербургской высшей школы перевода РГПУ им. А.И. Герцена. Автор ряда книг по теории перевода и методике обучения переводчиков, в частности «Теория перевода» (1998), «Устный перевод. Немецкий язык» (2002), «Введение в переводоведение» (2004), «Текст и перевод» (2008), а также более ста научных статей. В ее переводах публиковались произведения Л. Тика, Э.-Т.-А. Гофмана, Г. Келлера, Г. Гауптмана, Г. Тракля, Г. Гессе, Г. Броха, Р. Музиля, Г. Бёлля, Э. Елинек и др.
БАРЕНКОВА АННА ВЛАДИМИРОВНА
Переводчик с немецкого и английского. В 2004 г. окончила факультет иностранных языков Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена. Участвует в семинаре по художественному переводу под руководством М.Ю. Кореневой в Институте им. Гете в Санкт-Петербурге. Призер XI Международного конкурса молодых переводчиков «Littera Scripta» (2011). Занимается в студии художественного перевода при Доме писателей под руководством Т.Н. Чернышевой. В ее переводах издавались «Татуированный пес» П. Маара, «Художественные материалы и их применение в живописи» М. Дернера, «Москва ‘41» и «Сталинград» А. Верта.
ВЕСЕЛОВА НАТАЛЬЯ ВЯЧЕСЛАВОВНА
Аспирант Ярославского государственного педагогического университета по специальности «Русская литература». Сотрудник Немецкой школы при Генеральном консульстве ФРГ в Санкт-Петербурге. В 1995 г. окончила факультет раннего обучения иностранным языкам Череповецкого государственного педагогического института. В 1993-1994 гг. в качестве стипендиата DAAD находилась на семестровом обучении в университете Лейпцига на факультете германистики и литературоведения. Преподавала немецкий язык в Череповецком государственном университете.
