– Но зачем перемещать Эрика? Лофтус освобождает три комнаты рядом с тобой. Кора может занять ближайшую к тебе комнату, а две оставшиеся мы могли бы сдавать в аренду.
На этот раз Джеймс не поддержал ее идею.
– У меня уже есть план относительно этих комнат.
– Ты уже все решил? – Вся деловая жизнь офиса была перед ее глазами, но она ничего не знала о том, что комнаты Лофтуса были сданы в аренду.
– Как ты думаешь, кабинет Эрика подойдет для Коры?
– Уверена,– кивнула головой Мэгги.– Это вместительная комната с окном.
– Все мои здания имеют окна в каждой комнате!
– Да, но я сомневаюсь, что Кора знает об этом,– успокоила его Мэгги.– Поэтому она должна оценить твою заботу.
– Она, кажется, рассудительное существо. И спокойное.
– Угу,– согласилась Мэгги. Джеймс взглянул на часы, и она тоже посмотрела на свои. Четыре тридцать, а она еще должна отпечатать на машинке этот отчет.
– Позвони на распределительный щит и скажи им, что мы остаемся. Мы уйдем позже.
– Почему? – Мэгги подозрительно разглядывала его.
– Вечеринка.– Джеймс застегнул верхнюю пуговицу рубашки и привел в порядок галстук.– Я не говорил тебе об этом?
Мэгги попыталась вспомнить:
– Нет. Об этом ничего не было по почте.
– Джек Витлоу устраивает сегодня вечеринку в здании, которое мы для него спроектировали. Я обещал там появиться. Ты можешь выпить и закусить, пока я вежливо там пошумлю.
– Это должно быть событие, на которое стоит посмотреть,– поддразнила Мэгги.
– Возможно. Мы не останемся надолго. Предсказание Джеймса сбылось, и к семи они смогли вырваться.
– Было не так уж и плохо, правда? – Джеймс въехал в подземный гараж в доме Мэгги.
– Вечер был приятным.– Она нервно улыбнулась ему, не желая, чтобы все так быстро кончилось.– Зайдешь выпить кофе? – услышала она свой собственный вопрос.
– Хорошо бы,– сказал он, но не двинулся с места. Вместо этого он продолжал внимательно изучать ее.– Да, кажется, пора,– неопределенно пробормотал он.
Не понимая, о чем он говорит, она не ответила.
– Пойдем, дорогая Мэгги.– Джеймс открыл дверь.– Давай пойдем пить наш кофе.
На этот раз Мэгги не поддалась обычному воздействию, которое она испытывала, ощутив его прикосновение. Дорогая Мэгги? Слова эхом отозвались в ее ошеломленном сознании. Что он имел в виду? Он никогда не называл ее раньше дорогой. Это не было похоже на Джеймса. Он не привык разбрасывать нежности, как некоторые мужчины, которых она знала.
Она украдкой бросила на него взгляд, когда они вошли в лифт, но лицо его было бесстрастным. Может быть, он собирался отказаться от своей игры и принять поражение? Может быть, он хотел физической близости с ней? Но сдаваться не в правилах Джеймса. Но, может быть, он хотел физической близости с ней более того, чтобы она переехала к нему? Она все еще до сих пор не была уверена в том, что ему было нужно, чтобы она жила с ним. И боялась спросить его об этом.
– Посиди, пока я приготовлю кофе.– Мэгги повесила его пальто в стенной шкаф в коридоре. Она не посмотрела на него, торопясь на кухню. Сейчас, когда Джеймс находился в ее квартире, она чувствовала себя, как подросток на первом свидании!
Презирая свое умение варить кофе, она торопливо сделала растворимый. Она сбросила туфли, потом передумала и опять обулась. Она не хотела, чтобы он подумал, что она пытается дать ему идею, даже если и делала это. Надо быть хитрее, ободрила она себя. Быть тонкой.
Улыбка тронула ее губы, когда она вошла в гостиную. Ей не надо было подавать Джеймсу идею. Он сбросил не только свои туфли, но и пиджак, жилет и галстук. И расстегнул две верхние пуговицы рубашки.
– Я подумал, что так удобнее. Ты не возражаешь?
– Нет.– Голос Мэгги оборвался, и она прокашлялась, прежде чем повторить: – Нет, вовсе нет.
Она подала ему чашку кофе, пытаясь решить, где бы ей сесть. Джеймс занял среднюю подушку дивана. Если бы она села там, она бы касалась его. Но, с другой стороны, если бы она села на стул, она как бы обособила себя от него.
Подумав, Мэгги уселась в мягкую глубину дивана.
– Среди всех женщин, которых я знал, ты делаешь самый замечательный кофе.– Джеймс потягивал его, смакуя.
– Спасибо.– Мэгги осторожно откинулась назад, стараясь меньше прикасаться к Джеймсу.– Это входит в обязанности хорошего секретаря,– усмехнулась она.
– Нет, не входит.– Джеймс переместил кофе в левую руку, а правой притянул ее к себе.– Секретарша, которая была у меня до тебя, делала кофе, на вкус напоминающий аккумуляторную кислоту.
– Да? – Мэгги прижалась головой к его плечу. Она смело прильнула к его шее, языком чувствуя слегка соленый вкус его кожи. Возбуждение наполнило ее, когда его рука ободряюще обняла ее плечи. Она изогнулась и начала слегка покусывать его ухо. Она получила намного больше отдачи, чем ожидала.
Джеймс тихо приподнялся, порываясь расстегнуть пряжку своего ремня, торопливо расстегнул брюки и сдернул их.
Мэгги слегка удивилась силе его реакции на ее ласку, но она была слишком счастлива увидеть свидетельство его нетерпения. И вдруг она заметила, что чашка кофе, которую она держала в руках и о которой забыла, была пустой!
– Джеймс! – Она уронила чашку на пол и встревоженно разглядывала его ноги. На его правом бедре было воспаленное красное неровное пятно.
– О, Джеймс, извини. Больно? Я не хотела.
– Я знаю.– Он уныло состроил гримасу.– Ты так старательно соблазняла меня, что совсем забыла о чашке.
– Может быть, принести лед? – Она изучала красное пятно, готовая заплакать.
– Было бы неплохо. К счастью, ты ухитрилась не залить самые чувствительные места очень поддающиеся на такие вещи.
– Слава Богу! – Мэгги облегченно вздохнула, затем покраснела, когда он засмеялся.
– Я думала...– попыталась она исправить ситуацию.
– Я знаю точно, о чем ты думала, любовь моя,– сказал он сухо.– В будущем я буду внимательнее.
– У меня есть специальный крем! – Мэгги быстро заговорила, придя в замешательство от того, что он назвал ее своей «любовью».– Он для загара, он снимет боль. Я достану его. Подожди здесь.
– Я, вероятно, не смогу пойти куда-нибудь в таком костюме? – засмеялся Джеймс.
– Я тоже так думаю.– Мэгги остановилась и внимательно смотрела на него. Через наполовину расстегнутую рубашку была видна не только его широкая грудь, но и остальные части тела, которые она созерцала с мучительным чувством. Ее глаза не отрывались от рубашки. Его сильные голые ноги выглядели темнее на фоне белой рубашки. След от ожога побудил ее к действию, она поспешила в ванную и стала рыться в аптечке. Джеймс сидел там же, где она его оставила. Она взяла коробку с антисептиком, и, вернувшись к нему, опустилась перед ним на колени, тщательно осматривая пятно.
