Рейчел почувствовала, как он гладит ее волосы… И вдруг он оторвался от ее рта.
— Ты так и не ответила мне. Согласна ли ты выйти за меня? — горячо прошептал он.
Рейчел зазывно улыбнулась улыбкой сирены.
— Я ведь уже сказала, что выйду за тебя, забыл? Но ты можешь спросить еще раз. Мне так нравится слышать это.
Джастин шутливо куснул ей за ушко.
— Дерзкая девчонка, — пробормотал он. — Нравится дразнить меня, да? Ну я тебе покажу. — Он зарычал и, стиснув ее в объятиях, перекатился на нее и прижал к кровати. Заглянув ей в глаза, внезапно посерьезнел. — Значит, еще раз?
Джастин дотянулся до прикроватной лампы, щелкнул выключателем, и постель озарилась мягким светом. Волосы Рейчел разметались, в глазах у нее отразилось удивление: зачем ему понадобился свет?
— Я хочу видеть тебя, — ответил он на ее невысказанный вопрос. — Чтобы на этот раз все было ясно, любовь моя, никаких ошибок или недопонимания.
Она кивнула, ее сердце билось в унисон с охватившим ее волнением.
Джастин взял ее лицо в свои руки, нежно поцеловал и сказал:
— Я люблю тебя, Рейчел. Ты выйдешь за меня замуж?
Рейчел вложила в улыбку всю свою любовь, всю свою нежность.
— Да, любимый, я выйду за тебя замуж.
— Когда?
Ее лицо светилось счастьем.
— Еще не знаю, но желательно до наступления апреля. Что скажешь?
Джастин серьезно взглянул на нее.
— А как насчет завтра?
Рейчел радостно рассмеялась.
— Надо же, какие в Колорадо нетерпеливые мужчины!
— Да, я нетерпеливый, потому что не могу дождаться, когда назову тебя своей женой. Любимой женой, — добавил он, приникнув к ее губам в пылком поцелуе. Оторвавшись, он внезапно нахмурился. — Ты ведь не против того, чтобы жить на ранчо, нет?
— Конечно нет, дорогой. Разве я не сказала тебе с самого начала, что подумываю переехать в Колорадо?
Он снова надолго закрыл ее рот поцелуем, потом спросил:
— А ты сможешь руководить своей компанией, живя на ранчо?
— Уверена, что смогу, — ответила Рейчел. — Наверняка мне довольно часто придется летать в Миннеаполис, но ты мог бы летать со мной. Таким образом мы соединили бы приятное с полезным.
— Я буду летать, если ты этого захочешь.
— Уже хочу. — Она улыбнулась. — А теперь, может хватит разговоров?
В его глазах полыхнуло серо-голубое пламя.
— Ты права, любовь моя. Я так голоден, что готов проглотить тебя целиком.
— Я угощаю, — поддразнила она, принимая его в свои объятия.
Они провели в охотничьем домике два чудесных дня. Рейчел светилась от любовных ласк, а также от душевной близости, соединившей их. Как Джастин и обещал, он разговаривал с большой готовностью и рассказал ей о своем детстве, о мучивших его проблемах, о счастливых минутах своей жизни и о печальных. Он хотел услышать и ее историю, и она искренне и полно отвечала на все его вопросы.
Они много говорили о «Сердце ковбоя», и она узнала о планах Джастина, о которых он раньше так не хотел говорить, — о его мечте заняться разведением и выездкой лошадей. Рейчел сразу загорелась этой идеей и предложила деньги, которые были ему нужны для осуществления этого проекта, но тут же осеклась, заметив молчание Джастина.
Мне нужно следить за собой, поняла она. Джастин очень гордый человек, и не слишком мудро с моей стороны вот так сразу предлагать ему свои деньги.
— Давай так сформулируем мою мысль, — сказала она. — Мне бы хотелось вложить средства в твои идеи. Они представляются мне очень надежным размещением капитала, а породистые лошади очаровали меня с первого взгляда.
Джастин успокоился.
— Прости меня, мне не следовало так реагировать. Я хочу, чтобы ты тоже занималась ранчо. Хочу, чтобы ты была частью всего, что есть в моей жизни.
Этот разговор завершился часом восхитительной любви, нежности и страсти, как, впрочем, и многие другие. И когда они наконец решили покинуть охотничий домик, Рейчел чувствовала себя на вершине блаженства.
Лежал глубокий снег, на ослепительно-голубом небе сияло солнце. Собираясь в обратный путь, Рейчел снова оделась потеплее, а Джастин, когда они ехали, внимательно следил за каждым движением ее лошади. Они часто останавливались, и Джастин проверял подпругу и седло, желая убедиться, что Рейчел в полной безопасности.
На последней остановке перед тем, как спуститься в долину, взору Рейчел предстала такая прекрасная картина, что она замерла в восхищении.
— О, Джас! Посмотри, какая красота! — воскликнула она. — Отсюда видно все ранчо!
Он помог ей сойти с лошади. Вместе они стояли и любовались захватывающим дух своей красотой зимним пейзажем, раскинувшимся внизу.
Несколько минут спустя Рейчел спросила:
— Джас, ты ведь не затаил ненависти против Лилиан, нет?
Он глубоко вздохнул.
— Я очень стараюсь не делать этого.
— Ты ведь знаешь, она самый близкий нам человек, она будет нашему малышу вместо бабушки.
— Да, ее очень обрадует эта новость, — ответил Джастин.
— И отца тоже. Я позвоню ему, как только мы спустимся в долину и появится мобильная связь.
— И ты пригласишь его на свадьбу?
— Конечно. Я уверена, что он понравится тебе, милый.
Джастин усмехнулся.
— А я ему понравлюсь?
— Даже не сомневайся. — Она удовлетворенно вздохнула. — Чего тебе по-настоящему хотелось бы от будущего?
Джастин ответил не колеблясь:
— Тебя, ребенка и ранчо.
У нее заколотилось сердце.
— В таком порядке?
— Именно в таком. Если бы мне пришлось выбирать прямо сейчас, в эту минуту, ты или ранчо, я бы… — В глазах его заблестели лукавые искорки. — Впрочем, если подумать…
— Ах вот как? — Рейчел услышала смех в его голосе и, быстро наклонившись, зачерпнула пригоршню снега.
Джастин либо не понял ее намерения, либо не успел среагировать. Мягкий снежок попал ему в лицо.
Весело хохоча, Рейчел бросилась наутек, вернее попыталась. Многослойная одежда делала ее неповоротливой, а по глубокому снегу далеко не убежишь, поэтому Джастин быстро поймал ее.
— Значит, нам хочется поиграть, да? — Он пригрозил ей снежком.
Она рассмеялась, но тут Джастин уронил снежок, выражение его лица вдруг сделалось мечтательным. Губы приблизились к ее губам.
— Я бы лучше поиграл в эту игру. — Он прижался к ее губам, и поцелуй согрел сердце Рейчел. — Но на тебе столько надето, любовь моя, — простонал он, — что игры придется отложить. — Они отряхнулись от снега и опять рассмеялись. — Придется подождать до наступления ночи. — И прежде чем они снова сели на лошадей, чтобы продолжить путешествие домой, он обнял ее. — Я говорил серьезно, Рейчел. Для меня в этом мире, включая и ранчо, нет ничего дороже тебя. Я люблю тебя. Ты навсегда завоевала сердце ковбоя. — Он усмехнулся, и нежность засветилась в его глазах.
