Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 83
Подходя к дому, Лэни сказала:
– Я хочу посмотреть котят, которые родились вчера на конюшне. Пойдешь со мной, Джорджина?
– Не сейчас. Я должна вернуться в дом. Но ты пока иди, а я тебя догоню.
Подождав, пока Лэни будет достаточно далеко, Джорджина спросила Рэвенстона:
– Вы не хотели бы поехать со мной на верховую прогулку после обеда, милорд? – Она имела свои причины для такого приглашения и боялась, что присутствие Лэни помешает исполнению ее планов. Рэвенстон казался обрадованным и удивленным ее приглашением.
– С большим удовольствием. – Спустя час, когда они скакали по долине, он спросил:
– Куда мы направляемся?
– Я хочу показать вам часть Пенфилда, которую вы еще не видели. – Но она не говорила, куда конкретно они едут, желая удивить его.
Проезжая рысью мимо хорошо обработанных полей, которые зеленели всходами, мимо дубовых и буковых лесов, пастбищ, полных коров, Джорджина наблюдала, как Джастин внимательно обводил все оценивающим взглядом.
– Имение вашего отца кажется процветающим, здесь чувствуется хороший хозяин, – заметил он с одобрением.
– Да, вы правы, но так было не всегда. К сожалению, мой дедушка и дядя Кристофер, старший брат отца, не были рачительными хозяевами. Они гораздо больше времени проводили не в Пенфилде, а в Лондоне, спуская деньги в игорных домах.
Рэвенстон обернулся к ней.
– Ну конечно, карты – типичный порок английской аристократии.
Его полный отвращения тон удивил Джорджину.
– Я так понимаю, вас не затронула эта страсть, милорд?
– Нет, я вообще редко играю и никогда не делаю высоких ставок. – Его глаза сузились, а в голосе прозвучала горечь. – Мой отец, однако, страдал этим увлечением.
Джастин не сказал ничего больше, но по выражению его лица Джорджина могла понять, что он заплатил за пагубную страсть отца высокую цену.
– Когда дядя Кристофер умер, он оставил после себя одни только долги, – продолжала она. – Моим родителям пришлось очень много работать, чтобы вывести Пенфилд из того плачевного состояния, в котором он оказался по вине деда и дяди. К счастью, мама была наследницей большого состояния. Они с папой вложили часть его, чтобы поправить дела в хозяйстве и выплатить долги моего дяди.
Поднимаясь к вершине холма, они перешли на шаг. Когда они стали спускаться по другой его стороне, Джастин заметил полуразрушенный огромный дом в низине. Крыша над большей частью строения провалилась, как и отдельные участки стен.
– Что это?
Это, собственно, и была причина, по которой Джорджина привезла его сюда, но она только ответила:
– Это бывший главный дом поместья.
– Тот, в котором вы живете сейчас, намного лучше. Как давно новый дом был построен?
– Мои родители построили его после смерти дяди.
– Так он совсем не старый? А я и не догадался. Такая прекрасная работа слишком редко встречается в наши времена.
– Мои родители нанимали только лучших мастеров.
Дорога, по которой они ехали, вела вниз, как раз к развалинам старого дома. Когда они достигли частично разрушенных стен, Джастин слез с лошади и помог Джорджине сойти с ее серой в яблоках кобылы. Они пошли пешком, обходя разбросанные по земле камни.
– Как вы можете видеть, – заговорила опять Джорджина, – это был один из тех домов, которые десятилетиями достраиваются по прихоти владельцев с самыми разными вкусами и без всякого единого плана. Папа говорил, что найти дорогу в этом лабиринте комнат было так же трудно, как и в лондонских трущобах.
– Вот так, примерно, дело обстоит и в Рэвенкресте.
Она улыбнулась.
– Так я и поняла, когда вы сказали, что дом неуютный.
– Ваши родители построили новый дом потому, что считали этот слишком неудобным и старым?
– Нет, они сделали это потому, что папа ненавидел этот дом. Он был полон для него таких мрачных воспоминаний, что он просто не мог в нем жить.
Джастин внимательно взглянул на нее. Он сильно подозревал, что Джорджина привезла его сюда не случайно.
И он оказался прав. Слушая его рассказ о ненавистном ему доме в Рэвенкресте, наполненном тяжелыми воспоминаниями, Джорджина была поражена сходством его чувств с теми, что испытывал ее отец к своему родному дому. Он тоже не хотел возвращаться в Пенфилд после смерти брата. Но ее мать была достаточно мудра, чтобы понять, что его неприязнь относится только к дому, где он был несчастен в детстве, а не ко всему поместью.
По тому, с какой нежностью Рэвенстон говорил о красоте Корнуэлла, Джорджина сразу поняла, что он сейчас находится в таком же состоянии, в каком был ее отец. Если бы Джастин построил там другой дом, он мог бы совсем по-иному относиться к имению, даже, возможно, сделал бы его постоянным пристанищем для себя и для Лэни, которая в этом так нуждается.
Джорджина прямо встретила его вопросительный взгляд.
– Мама предложила построить совершенно новый дом на более подходящем месте, подальше от старого.
Рэвенстон был столь мрачен, что Джорджина подумала, уж не сердится ли он на нее. Затем его суровое лицо расплылось в широкой улыбке, и оживленный огонь загорелся в глазах. Такая неожиданная перемена настроения заставила ее затаить дыхание. Изучая его лицо и совсем не глядя себе под ноги, Джорджина споткнулась о лежащий на земле обломок кирпича.
– Осторожно! – Джастин молниеносно подхватил ее, предупредив падение. Его руки обвились вокруг нее, и он на секунду прижал ее к своему сильному телу. Этот мимолетный контакт вызвал в ней такую вспышку страсти, что она невольно вздрогнула.
Едва соображая, что делает, Джорджина повернулась к нему лицом и посмотрела в его глаза. Боясь, что голос выдаст ее смятение, она не решилась даже поблагодарить его, а просто улыбнулась.
Рэвенстон посмотрел на ее губы с таким вожделением, что она почувствовала в себе такую же неутоленную страсть. Ее сердце учащенно забилось.
Он безумно хотел ее поцеловать. И она тоже хотела этого, до боли хотела ощутить его поцелуй на своих губах.
Наконец Джорджина призналась себе в том, в чем до сих пор не хотела признаваться. Все время, начиная с того момента в Лондоне, когда он впервые поцеловал ее, она хотела опять пережить те же волшебные мгновения, она жаждала его поцелуя.
Джастин заглянул ей в глаза. Они долго молча смотрели друг на друга. Между ними повисло напряжение, готовое в сию же секунду перерасти в бурю чувств и эмоций. Его темные глаза стали теплыми, нежными, блестящими. Очень медленно он приблизил к ней свое лицо. Джорджина тоже потянулась ему навстречу.
Его поцелуй был полон страсти и нежности. Горячий и требовательный, он зародил в ней стремление к чему-то большому, тому, что, как она инстинктивно чувствовала, разожжет еще сильнее огонь внутри ее.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 83
