– Я не такая, как все другие. По крайней мере, как те, которых вы знали. Но вы слишком упрямы, чтобы разобраться, какая я. Боитесь обнаружить, что ошибаетесь.
В глазах опять появился огонь, щечки разгорелись. Она расправила плечи и тыкала пальцем ему в грудь. Господи, подумать только, он ее чуть не потерял! Дурочка, она так и не поняла, от чего он ее спас. От мысли, что она прошла бы через руки Скелета и множества других пиратов, у него переворачивалось все внутри. Отчаянно сжималось сердце – а он думал, что оно давно умерло.
Коул обхватил руками ее голову и впился в губы карающим поцелуем. Он почувствовал, что Бейли растаяла, страстно ответив ему. Легкий стон слетел с ее губ, но неожиданно она оттолкнула его.
Вытерев губы тыльной стороной ладони, Бейли посмотрела на него взглядом, который он не мог понять. Что в нем? Злость? Ненависть? Черт бы побрал эти глаза! Не следовало ее целовать, но она растопила его железную волю.
Она как будто вглядывалась в его душу, а он не мог отвести взгляд. Даже если бы захотел – а он не хотел.
К его изумлению, Бейли шагнула к нему, схватила за рубашку, притянула к себе и, запрокинув голову, потянулась губами. Коул почувствовал ее голод, хотя она медлила. Ее неопытность не остудила его пыл, наоборот, ее невинная дерзость возбудила тело. Он раздвинул языком ее губы и проскользнул внутрь. Она тихонько застонала и на этот раз ответила тем же. Его рука скользнула в декольте, пальцы ласкали бархатистую грудь. Бейли вздохнула и прижалась к нему.
Он должен остановиться.
Оставить ее.
Но Коул не мог, помоги ему Боже! Она была потрясающей! Оторвавшись от ее губ, он провел цепочку поцелуев вдоль шеи, чувствуя биение пульса под губами. Она запрокинула голову, и ее вздох почти лишил его сознания. Он лизнул впадинку под горлом, избегая касаться шрама. Она издала тихий, горловой, соблазнительный звук, и он принял его за приглашение продолжить ласки. Он стиснул лиф платья, и восхитительные груди вырвались из шелкового плена. Коул сжал их руками, лизнул хищным языком, она что-то невнятно пробормотала, опустила безвольно руки и закрыла глаза. Он ослабил шнуровку лифа, глазам представилась полная картина; его жезл болезненно отзывался на каждый ее шепот.
Словно не в силах это вынести, она выпрямилась и открыла глаза. Они горели страстью. Бейли попыталась закинуть руки ему на шею, но спущенный лиф не давал поднять руки. Тогда она обхватила руками его бедра и подняла лицо для новых поцелуев. Коул вместе с ней повалился на матрас, лаская губами ее тело. Бейли извивалась, высвобождаясь из рукавов, потом сорвала с Коула рубашку, погладила бицепсы.
Коул начал поднимать юбку, лаская нежную кожу, но вдруг в одурманенный страстью мозг ворвался чужой голос. Коул прервал поцелуи, Бейли ахнула и постаралась прикрыться.
– Дьявол, что это такое? – взревел Коул, развернулся и увидел два серых лица, с интересом наблюдавших за ними сквозь щель в пологе.
– Не хотелось выливать на тебя ушат холодной воды, капитан Лейтон, но Скелет велел проверить, хорошо ли устроилась леди, – сказал один.
– Да, может, она передумала и желает остаться здесь, с ним, – сказал второй.
– Святой Боже! – с отвращением проворчал Коул. – Бейли, Скелет желает знать, хорошо ли тебе со мной, или ты хочешь остаться с ним. Пожалуйста, просвети этих людей, пока я не проткнул их шпагой.
– У меня все хорошо, – пискнула она из-за спины Коула.
– Тогда ладно. Мы так и передадим старине Скелету, капитан.
– Вот и отлично, – проскрипел Коул.
Он услышал за спиной шорох и понял, что Бейли приводит в порядок платье. Он бы сейчас не вынес ее взгляда. Он сам не мог поверить, что потерял свой хваленый самоконтроль. Она – как мифическая сирена, которая своим пением заманивает моряков на гибельные скалы. Он об этом забыл, она заставила его забыть. Но больше он не даст завлечь себя на скалы.
Бейли по праву является его собственностью и должна принять это как факт. Он может пользоваться ею по своему усмотрению, а она не может сказать «нет». Будь все проклято, он использует ее для поисков Дракона. Она у него в долгу.
– Мне не следовало прикасаться к тебе. Больше это не повторится, спокойной ночи.
Он напрягся, увидев обиженное лицо и дрожащие губы, опухшие от поцелуев.
– Слушай меня внимательно, Бейли. Если сделаешь хотя бы попытку покинуть эту палатку, я заставлю тебя пожалеть об этом.
Он ушел в темноту, но где-то в самой глубокой, самой закрытой части его души сам собой вспыхнул огонек.
Что бы он делал, если бы она хоть словом обмолвилась, что хочет, чтобы он остался?
Коул тут же отбросил коварную мысль, напомнив себе, что такие размышления неизбежно испортят ему жизнь.
Глава 16
Бейли проснулась от того, что чья-то рука зажала ей рот, и попыталась закричать.
– Тихо, это я. Надо уходить, немедленно.
Шепот был настойчивый, и она быстро поднялась.
– Коул, в чем дело?
– Некогда, – ответил он, схватил ее за руку и вывел из палатки в предрассветную темноту.
Коул почти бежал по берегу и тащил ее за собой. Левой рукой Бейли подхватила юбки, но все равно то и дело наступала на подол. Ноги вязли в холодном мокром песке, но по серьезному виду Коула было понятно, что что-то пошло не так, и она не просила его идти помедленнее. Вскоре они добрались до берега, где две неясные фигуры стояли по колено в воде возле баркаса. Бейли едва успела узнать Майлза и Лью, как ее затащили в лодку, и оба матроса налегли на весла, выгребая из бурунов. Неподалеку ждала «Барракуда» и, когда они подплыли, Бейли увидела на палубе несколько человек. Они молча готовили корабль к отплытию.
Оказавшись на палубе, Коул коротко переговорил с Майлзом, тот отвел Бейли в капитанскую каюту, приложил руку к шляпе, буркнул: «Извините» – и закрыл за собой дверь. Она услышала, как щелкнул замок, но сейчас мало что могла с этим поделать. В темноте она подошла к иллюминатору и стала смотреть на берег. Костер угасал, но от него все еще расходилось оранжевое сияние, освещая белые буруны бьющих о берег волн.
На третий день Бейли встала у перил поближе к носу и стойко терпела полуденную жару, чтобы посмотреть на родину Коула, к которой они приближались. Мелководье переходило в красноватый песок, за ним шла полоса высоких пальм. «Барракуда» скользнула в защищенную бухту, и матросы стали спускать и закреплять тяжелые паруса, провисшие после захода в бухту.
Прошел час, и пока матросы сгружали на берег коробки, сундуки, бочки и ящики разных размеров, Бейли расхаживала по мягкому песку, остужая ноги в хрустальной воде. Майлз с другим матросом вывели ее на берег и исчезли среди деревьев, но вскоре вернулись с двумя лошадьми, запряженными в телеги, к которым, сзади были привязаны еще две лошади. Раз или два Бейли видела Коула, он ходил туда-сюда среди людей, но ни разу не посмотрел в ее сторону. Несмотря на жару, он был одет в черный костюм пирата, за исключением кушака, банданы и оружия. Даже издали казалось, что он движется медленно, как будто ему довелось мало отдыхать после отплытия из Нью-Провиденса. Бейли надеялась, что она явилась причиной его недосыпания, потому что сама не спала последние две ночи. Когда телеги были нагружены, к ней подошел Майлз, ведя в поводу меньшую из запасных лошадей, и помог забраться в седло.
