На миг Шандра забыла обо всем и лишь молилась, чтобы Нолана ненароком не лягнул мул. Но она тут же напомнила себе, что ей все равно, что случится с этим мошенником. Она готова спорить на что угодно: Нолану прекрасно известно, что происходит, просто он отказывается ей объяснить. Все это вкупе с тем, что он обманом вовлек ее в брак, которого она не желала, окончательно ее взбесило. Так пусть же он камнем пойдет ко дну!
Однако Шандра все же вздохнула с облегчением, когда Нолан взобрался на головного мула и повернул его к противоположному берегу. Шандру охватывали противоречивые чувства: она была рассержена, смущена и… напугана. Господи, как бы ей хотелось остановить этот поток событий, слезть с лошади и хорошенько встряхнуть Нолана. Черт бы его побрал! Ее уже дважды чуть не пристрелили из-за его геройских выходок. Она никак не могла решить, хвалить ли его за доблесть и мужество или проклинать за нежелание объяснить ей, что же, в конце концов, происходит!
Нолан сообщил ей, что за ними следят от самого Натчеза, только когда всадники были от них на расстоянии вытянутой руки. Он не удосужился сказать ей, что испанцы не меньше его желают заполучить карту сокровищ. Да еще эта его безобразная выходка с женитьбой во время получения испанского разрешения. В довершение всего появляется какой-то неизвестный стрелок и помогает им уйти от погони. Нолан, похоже, нисколько не удивился, и это больше всего злило Шандру.
Она пообещала себе, что выяснит все у Нолана, как только ей представится такая возможность. Он не посмеет больше держать ее в неведении. Она не позволит так с собой обращаться. Шандра повернула лошадь к берегу, намереваясь высказать Нолану все, что она о нем думает.
Глава 11
Когда Нолану удалось собрать пугливых мулов на берегу, Шандра соскочила с лошади и решительными шагами направилась к нему. В глазах ее горел огонь, однако негодяй ухмылялся, глядя ей в лицо. Шандра была сыта по горло выходками Нолана, а он еще имеет наглость смеяться над ней! Да будь он проклят! Она размажет эту ухмылочку по его загорелой физиономии!
– Так ты соблаговолишь объяснить мне, что здесь, черт побери, происходит, или мне силой придется вытаскивать из тебя признание? – выпалила она.
– Силой? – Он насмешливо поднял черную бровь. – Ты вольна считать себя равной мне, дорогая женушка, но я все же сомневаюсь, что тебе удастся применить силу.
Он широко улыбнулся. Шандра сжала кулаки, твердо решив осуществить свое намерение. Но Нолан ее опередил. Не успела она ударить его, как он схватил ее за руку и привлек к себе.
– Ты можешь гораздо большего добиться от меня своими женскими уловками, чем кулаками, – выдохнул он ей в шею.
Шандра отчаянно вырывалась. Однако освободиться ей удалось, лишь когда он сам отпустил ее. И это разозлило ее еще больше. Она ненавидит его высокомерие, его привычку на все вопросы отвечать загадками, его неуважение к ней… и это далеко не все его пороки.
Взгляд, который она бросила на него, потирая онемевшую руку, был весьма красноречивым, и, обладай он материальной силой, Нолан давно был бы выпотрошен, разрублен на куски и изжарен на костре. И, сжигая его бренные останки, Шандра наверняка продолжала бы выкрикивать над ним проклятия.
Как только к Шандре вернулась способность говорить, не пересыпая свои фразы ругательствами, она выпрямилась и смерила его гневным взглядом.
– Я не унижусь до того, чтобы предложить тебе свое тело в обмен на сведения! – выкрикнула она.
– Но ты же соблазнила меня в Натчидочесе, – напомнил он ей, нимало не смущаясь.
Пробормотав что-то по-французски, Шандра бросилась к своей лошади, совершенно потеряв самообладание.
– На твоем месте я бы не ездил один, – спокойно предупредил ее Нолан.
– Ты – не я, – огрызнулась Шандра.
– Испанский патруль будет обыскивать этот берег. И не забывай о тех четверых бандитах из Натчеза, которые были бы рады развлечься с женщиной и заодно заполучить карту, которая откроет им путь к богатству, – крикнул Нолан ей вслед.
Шандра уже поставила было ногу в стремя, но после этих слов Нолана застыла в нерешительности. Нолан ухмыльнулся.
– Кроме опасностей, которые подстерегают нас на каждом шагу, есть еще и индейцы, которые без труда поймают одинокую путешественницу. Итак, на тебя могут напасть испанцы, индейцы или грабители. Тебе завяжут глаза, закатают в плащ и перекинут через седло. После того как у тебя выпытают, кто ты и что здесь делаешь, ты можешь стать испанской puta, индейской скво или попросту шлюхой у бандитов. Ты меня ненавидишь, но мне кажется, быть моей женой – это все-таки наименьшее из зол, которые тебя ожидают.
Нолан нарисовал ей безрадостную картину. Обернувшись, Шандра с отвращением уставилась на него, прищурив глаза и плотно сжав губы. Каждая черточка ее прелестного, но такого сердитого личика говорила о ее отвращении к нему.
– Ты женился не на мне, а на моей половинке карты, ведь так? – обвиняющим тоном осведомилась она. Шандру трясло от ярости, и голос ее тоже дрожал. – Ты также позаботился о том, чтобы иметь право пустить по ветру мое приданое в случае, если мы не найдем сокровища.
Нолан улыбнулся, нисколько не уязвленный ее намеком.
– Предусмотрительность никогда не помешает, – заявил он, протягивая ей руку. – Я хочу получить от тебя карту, любезная моя супруга.
– Только через мой труп! – выпалила Шандра.
– Я рассмотрел и такую возможность. К твоему сведению, я привык работать в одиночку, – напомнил он ей. – Конечно, я стану безутешным вдовцом, когда свет моих очей унесет злой рок. Но я переживу это горе.
Шандра мысленно пожелала ему гореть в аду.
– Я ненавижу тебя, – яростно прошипела она. – Мне отвратительны твои игры. Ты всегда хитришь и выгадываешь, чтобы выйти победителем.
Если его и задели ее обидные слова, он и бровью не повел, пряча свои чувства за безразличной улыбкой. Похоже, его ничем не проймешь – ему наплевать и на опасность, и на ее оскорбления. У Нолана нет ни сердца, ни совести, ни принципов. Когда ему что-то нужно, он любой ценой добивается своего.
– В Натчидочесе ты ненавидела меня гораздо меньше. Ты молила меня о ласках. – Улыбка исчезла с его лица. Он не сводил глаз с ее бурно вздымающейся груди. – А что, если я женился на тебе, чтобы завладеть страстной женщиной, которая скрывается под оболочкой упрямицы? Может быть, все, что я хочу, – заставить тебя вспомнить наслаждение, которое я забыть не в силах…
Последняя фраза и хриплый тон, которым она была сказана, ошеломили Шандру. Ее все еще бесило, что она так легко поддается его чарам: лишь минуту назад готова была его прикончить, а сейчас тает, как воск. Силы небесные! Этот мужчина – настоящий колдун. Он видит ее насквозь, он заставляет ее желать его, в то время как она изнемогает от ненависти к нему. И как ему это удается?
