Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 42
— Она уже общественность моей бывшей школы на ноги подняла? Размах… Успокойтесь, Татьяна Николаевна, все уже кончилось. Я виновата, исправлюсь. Я вернулась в семью, к мужу. Все?
— Я совсем не поэтому… — вообще-то свою миссию можно было считать оконченной, с Ритой все в порядке, все живы и дома… Но — Максим? С мальчиком-то — беда…
— Рита, мне кажется, тебе не должно быть все равно, ведь то, что происходит с Максимом… — Татьяна Николаевна говорила горячо и взволнованно, чувствуя себя по-дурацки (все-таки лезет не в свое дело) и в то же время ощущая какую-то непонятную ответственность за всех этих… детей. Конечно; детей, ведь Рита, Юля — они ее ученицы, а уж Максим — совсем ребенок даже по возрасту. «Мне больше не о ком заботиться», — печально екнуло сердце. Что ж пусть так…
Рита некоторое время молчала. Таня не выдержала этой паузы.
— Даже если он тебя больше не интересует…
— Я не знаю, почему я должна вам это говорить, — вдруг медленным и тягучим голосом перебила ее Рита, — но я люблю его больше всех на свете. Я люблю Макса, как вы верно заметили, брата Юли. Я уже не девочка, Татьяна Николаевна, хотя, возможно, вам трудно это себе представить, и в жизни было и хорошее, и плохое, была семья, есть сын. Но я ничего этого не помню. Я родилась в тот день, когда встретила Макса. Теперь это все кончилось. И я просто умерла. Вы разговариваете с трупом, Татьяна Николаевна!
— Но ты же сама выгнала его! — закричала Татьяна Николаевна, Таня, Танечка, не учительница вовсе и не пожилая женщина, а девочка, которой нужно, просто необходимо, чтобы фильм, книга про любовь закончилась хорошо, чтобы влюбленные были вместе. — Как же ты могла? Зачем?
— Вы, простите, всего не знаете…
— Увы, я все знаю! Я понимаю твой ужас, твою боль. Но я не понимаю, отказываюсь понимать, как можно было так просто выгнать любимого человека?
— Черт… Да у нас не могло быть ничего реального, поймите вы! Да с какой стати…
— Ты помнишь, что я тебе сказала: он бросил институт, собирается в армию. Тебя это не пугает больше, чем все ваши трудности, чем Юля?
— Больше, чем Юля, — усмехнулась Рита, — может напугать только атомная война.
Они мчались по Суворовскому бульвару навстречу друг другу сквозь снег, не замечая людей, вспархивающих в испуге из-под их ног голубей. Бег получался тяжелый, вязкий, как во сне, потому что снег, как водится, не был убран, и даже на пешеходных дорожках лежали сугробы. Он бежал от «Арабской», она — от Тверского. Лица у обоих были испуганные, как будто они опаздывали на самый последний самолет, улетающий туда, где им надо быть непременно, иначе случится непоправимое. Поэтому так отчаянно вскидываются руки при каждом неудачном попадании в особенно большой сугроб, поэтому на глаза наворачиваются горячие слезы, которые мешают, мешают разглядеть, что там, за снегом, за этими идущими куда-то людьми, вернее, кто там? Это он? Нет, это не может быть он, этот идет слишком спокойно и неторопливо. Она? Это не может быть она, потому что эта села на скамейку и что-то ищет в своей сумке… Снег, сумерки, слезы, а вдруг я не заметил? Вдруг я пробежала мимо?
Они упали друг другу в объятия и обнялись так сильно, как только могла позволить зимняя одежда.
— Я идиотка, я дура, я ненормальная, — плакала Рита.
— Не надо! Это я — кретин распоследний. Я заслужил все это, — и опять ему пришлось слизывать ее слезы, градом катившиеся по щекам.
— Ты не посмеешь! Ты не посмеешь уйти от меня! — Она вдруг схватила его за плечи и начала встряхивать и говорить требовательно и строго. — Теперь все: глупости свои — забудь! Завтра ты переезжаешь ко мне. Послезавтра ты знакомишься с Ванькой.
— Разве так правильно? — шептал он, глядя в ее глаза, которые жили, светились. — А вдруг он меня не воспримет?
— Этого не может быть, — убежденно ответила Рита. — Он очень хороший человек и воспринимает всех, тем более, что мне он доверяет. Но…
— Что… но? — испугался Макс.
— Юлька… — еле слышно сказала Рита.
— Рит… Тут есть одна идея. Правда, не моя, мамина. И он рассказал ей…
…как было дело. Макс, как обычно, лежал на своей кровати, созерцая потолок. Вид у него был еще тот: синий цвет лица, темные круги вокруг глаз, у рта появилась горькая складка, которая взрослила, вернее, старила его лет на десять. Темные кудри в беспорядке, грязные, на щеках — трехдневная, как минимум, щетина. И пустой взгляд в потолок, в одну точку.
Дверь в комнату распахнулась. На пороге стоял отец с радиотелефоном в руке. Из-за его плеча выглядывала мама, нервно хрустя ухоженными пальцами.
— Мася! — ласково сказал отец. — Возьми трубку!
— К чертям собачьим, — спокойно ответил тот.
— Мася, сынок, это Рита, — громко зашептала мама.
— Что? — Макс приподнялся на локте и уставился на родителей. — Кто? — И он со страхом покосился на телефон.
— Это Рита! — вновь зашептала мама. — Она сказала: мы идиоты, мы сами убиваем любимых людей…
Макс одним прыжком подскочил к Володе и выхватил трубку у него из рук. Больше он ничего не видел, а ведь Володе пришлось подхватить маму на руки и отнести на диван — ноги ее не держали…
Потом Макс выскочил из комнаты и бросился в ванную. Там он был с полчаса и все время пел арию тореадора. Когда он вышел, свежий и благоухающий, взгляд его снова был мрачен. Исподлобья взглянув на родителей, он процедил:
— Как бы скрыть все это от сестры? Опять ведь что-нибудь удумает!
И тут Людмила Сергеевна сказала решительно:
— Уезжайте куда-нибудь. Недельки на две. Я возьмусь за нее, вправлю ей мозги, чего бы это ни стоило.
— А если не получится? — с сомнением спросил Макс.
— Я еще пока ее мать, — твердо ответила Людмила Сергеевна. — Уж как-нибудь справлюсь.
Откровенности ради надо отметить, что она совсем не была в этом уверена. Но сейчас важно было другое: Макс приходит в норму и это надо закрепить. Так или иначе. Правдой или неправдой, не имело значения.
— Только ты мне обещай, — горячо заговорила Людмила Сергеевна, — что ты вернешься в институт и оставишь свои глупости!
— Мама, я клянусь! — Макс торжественно прижал руки к груди. — Был дурак, исправлюсь. Раз она меня любит… Йя-ха! — И он подпрыгнул каратешным прыжком, прямо из него налетел на мать и крепко обнял ее. «Совсем мальчишка! — удивилась Людмила Сергеевна. — Как эта женщина за него замуж собралась?»
— Давайте решайте, куда поедете, — повторила свою мысль Людмила Сергеевна:
— Мы от Юльки спрячемся, спрячемся… Стой! Кто идет? — таинственным шепотом заговорил Макс, согнулся и сделал вид, что крадется.
— Прекрати дурачиться! Я серьезно! Володя, — обратилась она к улыбающемуся мужу, — сделай им путевки на Кипр, что ли…
Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 42
