Она нажала на клавишу «ответ» и начала писать письмо.
«.Привет, сестренка! Я чувствую себя отлично, – солгала она. – Очень занята на новой работе, и конца этому не предвидится. В ближайшие месяцы реализуем несколько новых проектов, так что дел выше головы. Я знаю, что ты любишь Маноло. Посылаю тебе его новый альбом. Я часто его вижу и могу сказать, что он очень симпатичный. Через неделю лечу в Брюссель на конференцию. Думаю, будет интересно. Я никогда не бывала на подобных мероприятиях в качестве директора-распорядителя. Обычно такие конференции очень утомительны, но, по крайней мере, в гостинице у меня будет „люкс“. Там должно быть много важных шишек. Карен Сторин летит тоже. Я тебе о ней рассказывала, она прелесть».
Перечитав ответ, Сэм поняла, что написала только о работе. Возможно, потому, что трещать о симпатичных сослуживцах и новых проектах было легче, чем говорить о том, что она чувствует себя больной, несчастной и одинокой. Да, именно одинокой. Она пятнадцать лет выбивалась из сил, чтобы получить шикарный кабинет с красивым видом из окна, а оказалось, что смотреть не на что. Удовлетворение от работы исчезало быстрее, чем последние месяцы сорокового года ее жизни.
Она сделала еще одну попытку.
«Сегодня обеду Катрины и Хью. Пойду на него с Джей, с которой, кстати, я в последний раз разговаривала на Рождество, почти месяц назад. Совсем закрутилась. По дороге нужно купить цветы или бутылку вина, так что пора выходить. Скоро позвоню.
С любовью, Сэм».
О планах приезда в Керри она не сказала ни слова. В Лондоне еще можно было поддерживать видимость того, что все идет нормально. Но Сэм знала, что стоит ей увидеть тревожные и всепо-нимающие серые глаза Хоуп, как эта видимость рухнет.
Она оставила в такси бумажный пакет с бутылкой шампанского, побежала к подъезду и нажала на кнопку с именем Джей Раскин.
– Джей, это Сэм, – сказала она, когда подруга ответила. – Такси ждет, так что давай поскорее.
– Минутку, – ответила Джей с протяжным акцентом уроженки Атланты, который так и не исчез за двадцать лет жизни в Англии.
Сэм вернулась в такда и устало откинулась на спинку сиденья. Она уже жалела, что не переоделась и осталась в деловом черном костюме и белой блузке, похожей на мужскую рубашку. В сочетании с пучком на затылке это выглядело чересчур официально. Но у нее просто не было сил сменить одежду.
Катрина всегда одевалась изысканно и в любую минуту выглядела так, словно ее собирались фотографировать для журнала в глянцевой обложке. Сегодня на ней наверняка будет что-нибудь от неизвестного дизайнера, портрет которого через месяц появится в «Вог».
Сэм утешало только одно: наряд Джей тоже будет неподходящим для вечеринки. Хотя по совсем другой причине. Стиль Джей был чем-то средним между стилем продавщицы магазина музыкальных инструментов и хиппи шестидесятых годов. Ее любимым нарядом была старинная кружевная юбка, ботинки мотоциклиста и майка с какой-нибудь надписью. Это не имело ничего общего ни со стилем деловой дамы, которого придерживалась Сэм, ни с королевским величием Катрины.
Когда они куда-нибудь ездили все вместе, Сэм замечала, что люди смотрят на их пеструю компанию с удивлением. Джей выглядела гораздо моложе остальных, а Хью – сильно старше. Никто не догадался бы, что все они когда-то были однокурсниками.
Хлопнула парадная дверь, Сэм подняла глаза – и ошеломленно заморгала. Джей была не похожа сама на себя. Вместо обычного наряда на ней была фисташковая юбка в обтяжку, едва доходившая до колена, и туфли на высоких каблуках – судя по всему, от Джимми Чуза. Она была не в своей пресловутой мерлушковой шубе (купленной на распродаже за восемь фунтов), а в белом кашемировом пальто из дорогого бутика. Раньше Джей бегала от бутиков как от чумы.
Сэм продолжала хлопать глазами, а Джей между тем уселась рядом с ней и придержала дверцу для идущего следом мужчины.
– Кажется, ты еще не знакома с Грегом? – спросила она.
– Привет, – вежливо сказала Сэм, пытаясь справиться с потрясением. Джей клялась не иметь дела с мужчинами после того, как ее бойфренд Стивен, футуролог по профессии, ушел от нее к лучшей подруге своей сестры. Чтобы забыть о нем, Джей понадобился год и море водки, выпитое вместе с Сэм.
– Рад познакомиться, – с обворожительной шотландской улыбкой ответил Грег.
Сэм пожала его широкую ладонь и начала исподтишка рассматривать нового дружка Джей. Он был невысок, жилист и слегка рыжеват. Пронзительно голубые глаза искрились умом и весельем, так что Сэм понимала, почему у Джей такой томный и счастливый вид. Зато она не понимала другого: почему Джей ни слова не сказала ей о своем романе.
Грег сидел на дополнительном сиденье, улыбался сидевшей напротив Джей, а та улыбалась ему в ответ. Сэм никак не могла опомниться.
– Мы познакомились в Лансароте, – сказала Джей подруге, улыбаясь Грегу.
– Я и не знала, что ты была в Лансароте, – небрежно заметила Сэм.
Джей похлопала ее по колену.
– Ты была так занята своей новой работой и всем остальным, что после Рождества мы даже ни разу не созвонились. Я собралась в мгновение ока. Мне было нужно развеяться. Неделю погрелась на солнышке.
Грег попросил шофера подъехать к киоску.
– Я на минутку, – сказал он и пружинисто выпрыгнул из машины.
– Ах ты, скрытница! – воскликнула Сэм, когда за ним захлопнулась дверца. – Почему так долго молчала?
– Хотела сделать тебе сюрприз, – улыбнулась Джей.
– И это тебе удалось. А теперь выкладывай все. Джей стала загибать пальцы:
– Ему тридцать четыре года, он дизайнер по ландшафту, никогда не был женат, шотландец, родом из графства Файф, и я от него без ума… Сэм, мы знакомы всего три недели, но я чувствую: это настоящее!
Сэм крепко обняла ее.
– Я так рада! – Она на мгновение задумалась. – А Катрина знает, что он придет?
Джей кивнула и отвела глаза, сделав вид, что смотрит в окно.
– Они знакомы. Мы вместе ходили на выставку на Дьюк-стрит.
Сэм тут же почувствовала себя ребенком, с которым никто не хочет играть. Она знала Катрину, Джей и Хью целую вечность, они дружили еще со студенческих времен. А сейчас она ощущала себя отверженной.
Кстати, когда она в последний раз была на выставке или ходила куда-нибудь не по делам службы?..
Хью, выглядевший типичным удачливым адвокатом, встретил их в дверях. На нем была полосатая рубашка, не скрывавшая изрядного брюшка. Конечно, он никогда не стал бы Мистером Вселенная, но у этого человека были самые добрые глаза в мире.
Увидав Сэм, Хью сразу по-медвежьи облапил ее.
– Где это вы скрывались, мадам директор-распорядитель? Неожиданно глаза Сэм наполнились слезами, и она зарылась лицом в пухлое плечо Хью.
