Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 40
– …в «операции» по захвату комбината участвовали представители нескольких преступных группировок и коррумпированные работники судебных органов. В результате действий последних удалось получить судебные постановления о том, что имущество комбината принадлежит некоей до этого никому не известной компании под названием «Омега – Бизнес». Как вы можете предположить, владельцем «Омеги» является Александр Сергеевич Пинский. Однако захват комбината не принес ему ожидаемых дивидендов. Заняв посты гендиректора и председателя совета директоров комбината, господин Пинский продемонстрировал полное неумение руководить крупным предприятием и даже в ситуации исключительно выгодной экономической конъюнктуры – высоких мировых цен на сталь и низкой себестоимости после кризиса девяносто восьмого года – не смог сделать производство рентабельным. В результате…
Картинка в телевизоре изменилась. Теперь на экране появилось понтовое, но унылое новое здание мэрии с болтающимся на ветру «триколором».
– …Однако скоро стало понятно, что комбинат – не главная цель господина Пинского, а лишь стартовая площадка для борьбы за пост мэра города. Используя комбинат как ресурс в предвыборной гонке и не гнушаясь грязными политтехнологиями…
Комментарий оборвался. По экрану пошли помехи. Пинский посмотрел на меня.
Национальная политика
Место: Дома
Дата: 24/11/2006
Время: 01:44
Музыка: нет
Я открываю глаза, слышу крики. Первая мысль – кто‑то ломится в дверь. Значит, пришли за мной. Все. Пока – пока. «Гуд – бай, Джейн». Но нет, крики – на улице. Аня тоже проснулась, привстала на диване, трет глаза. На ней – светло – серая пижама с какими‑то дурацкими, детскими рисунками – то ли зайцы, то ли мишки.
Я спрашиваю:
– Что там такое?
– Не знаю…
Она пожимает плечами. Я встаю с пола, подхожу к окну. Человек двадцать дерутся на пустыре, на котором днем – «мини – рынок» с фруктами и овощами. Все – черноволосые, кавказского вида, орут на своем языке. У некоторых – трубы и палки. Одного уже отмудохали. Он валяется без движения на куче гнилых помидоров, капустных листов и разломанных ящиков.
Аня спрыгивает с дивана, подходит, шлепая по полу босыми ногами.
– Наверно, армяне и азербайджанцы, – говорит она. – Разборки за контроль над «мини – рынком». Здесь уже было несколько драк…
– Я думал, они из‑за своих национальных дел дерутся. Можно сказать, за родину…
– За родину?
– Ну да.
– Странно. Я вот не смогла бы драться за свою. Наверно, я ее не люблю… Нет, я понимаю, это плохо. Но ведь это зависит не только от меня, но и от родины… «С чего начинается родина…» Это ведь все чепуха, глупость, пропаганда… Ничего вокруг хорошего, одно какая‑то хрень. Что я здесь могу любить?
Я пожимаю плечами.
– А ты любишь свою родину? – спрашивает она.
– Если и люблю, то не на тупом попсовом уровне – березки, картинки в букваре… А за эти три года я понял, что могу прекрасно жить и без нее, могу жить в любом месте…
– Почему ты это так грустно говоришь? Что в этом плохого?
Драка закончилась. Тех, кто не может идти, товарищи волокут к машинам – неновым «пятеркам» и «восьмеркам».
– Какая, на фиг, разница? – говорю я. – Родина, не родина, любить, не любить…
Я обнимаю Аню. Мы целуемся.
Платформа Луговая
Место: Дома
Дата: 04/11/2003
Время: 20:34
Музыка: Инструкция по выживанию «Стая воронов»/блатняк
На полу стояли три пустые пивные бутылки. Я сидел на диване с четвертой. В ней оставалось на дне. На столе зазвонил мобильник. Я поставил пиво на пол, взял телефон, нажал на «ответ», поднес к уху.
– Дела наши хуевые. – Голос Антона дрожал. – Даже очень… Просто пиздец какой‑то… Санчеса сегодня замочили, прямо у подъезда расстреляли… За мной, кажется, тоже хвост. Срочно рви когти из города! Все, больше говорить не могу…
В трубке зазвучали гудки. Я сунул телефон в карман, одним глотком допил пиво, поставил бутылку на стол, открыл шкаф. На пол посыпались майки и свитера. Я наугад схватил несколько тряпок, бросил в рюкзак, отшвырнул попавший под ноги старый ремень. Он ударился в стену. От стены отклеился и упал на пол постер. Группа «Кино», «Черный альбом». Я выдвинул ящик стола, сбросил на пол журналы. Собрал со дна ящика деньги – доллары и рубли, все, что было. В другом ящике взял загранпаспорт. Что еще? Вроде, все.
Я вышел из комнаты. Мама, полулежа на диване, смотрела бессмысленный сериал.
– Мам, мне надо уехать. Срочно. На какое‑то время…
Она испуганно глянула на меня, взяла пульт телевизора, нажала на кнопку, пытаясь уменьшить звук. Нажала не на ту – звук стал громче. Она выключила телевизор вообще.
– У тебя что‑то случилось, Алеша?
– В общем, да… Я ничего не могу тебе сейчас рассказать. Потом когда‑нибудь, ладно?
Я взял, не считая, часть денег, положил на журнальный столик.
– Не надо, может, тебе самому…
– Мне хватит.
Я вышел в прихожую, сунул ноги в ботинки, схватил с вешалки куртку.
– Что, так срочно? Прямо сейчас?
Я кивнул. Мама заплакала.
– Хоть присядь на дорожку…
Я присел на ящик для обуви, завязал ботинки, встал, обнял маму. В комнате все еще играла музыка – я забыл ее выключить.
– Ты что, вообще без вещей, без ничего?
– Все, что надо, куплю. Не волнуйся.
Я еще раз обнял ее.
– Не волнуйся, все будет…
* * *
Шел мокрый снег, хлопья падали на переднее стекло, их размазывали дворники.
– А зачем тебе на Луговую? – спросил водила. – Ехал бы лучше на вокзал, там электрички… Мне, конечно, так выгодней, но тебе бы было дешевле…
– Поехали на Луговую.
«Городская жизнь»
Место: Дома
Дата: 24/11/2006
Время: 08:28
Музыка: нет
На полу валяются книги, тряпки, обрывки газет и журналов – все это жильцы «аварийного» дома бросили, переезжая в новую квартиру в каком‑нибудь спальном районе. Дом скоро снесут и построят новый торговый центр. Или еще одно здание мэрии.
Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 40
