— «Утро волшебника»? Да.
— Прекрасно. Принеси ее сюда.
Я встал, взял газету, которая лежала у меня на столе, и расстелил ее на полу.
— Открой рубрику с некрологами, — приказал дракон.
Я начал искать названную рубрику. Мне пришлось пролистать газету от корки до корки.
— Здесь такого нет, — сказал я.
— Вы очень проницательны.
— Это еще ничего не доказывает.
Я внимательнее посмотрел на Грифиуса.
— Ничего? Тогда посмотри и вчерашнюю. И за предыдущие дни. За неделю, месяц, за год. И тогда ты, Джон Винсент Мун, увидишь, что никто за это время не умер. Дела обстоят так, словно Смерти вообще не существует.
— Но…
— Я нахожусь в плену в теле дракона, — сообщил Грифиус и вперся взглядом в мои глаза. — Кое-кто поймал меня в ловушку. Наступили тяжкие времена.
Я провел рукой по лицу. Нет больше смерти? На первый взгляд, это полный абсурд.
В то же время нынче постоянно происходит что-нибудь абсурдное. Начнем хотя бы с этой золотистой штуковины, которая продолжает со мной разговаривать.
Я поднялся. Все это становится для меня слишком сложным. Но дракон (или Смерть, я уж теперь и не знаю) не дал мне отдышаться.
— Ну ладно, — сказал он. — Ты не придумал способ, как нам освободиться от этого идиота Овена?
Это мне подало идею. Я нагнулся и начал внимательно изучать кожаный ошейник с надписью Г.Р.И.Ф.И.У.С., к которому был прикреплен поводок. Затем встал, взял со стола нож для бумаги и начал его аккуратно резать.
— Что ты делаешь? — спросил Грифиус.
— Режу твой ошейник. Но не до конца. Просто делаю надрез. Я сделаю это так, что тебе останется просто дернуться, как только ты останешься один, я имею в виду, когда твой хозяин, этот Овен, привяжет тебя к чему-нибудь и отойдет.
— Грм-м-м, — проворчал дракон. — А потом?
— А потом ты прибежишь ко мне, и я тебя спрячу.
— Ты меня спрячешь?
— Ну да, вот так, поживешь у меня. А я займусь тобой.
Маленькое животное, похоже, изучило мой план со всех сторон, как это делают с не очень интересной игрушкой, потом медленно кивнуло головой.
— Идеальным это предложение не назовешь, но у меня нет ничего лучшего для выбора. Во всяком случае, этот план мне более или менее подходит. По крайней мере, мы начнем действовать.
Я быстро осмотрел ошейник — там был отличный небольшой надрез — и встал.
— Остается только небольшая проблема, — сказал я.
Дракон протопал к моему дивану и поднял там эластичную ленточку.
— И что же это за проблема?
— Не совсем понимаю, почему должен тебе помогать.
— Ты что, шутишь?
Я подошел к нему и слегка улыбнулся.
— Нет, это вполне откровенно, — возразил я. — Разве я похож на шутника?
Он ухмыльнулся и повернулся ко мне спиной.
— Придется тебе объяснить, почему ты должен мне помогать, — сказал Грифиус. — Во-первых, жидкость, которую я выпил, или, точнее, выпил дракон, предназначалась тебе.
Вот из-за нее-то я и оказалась пленницей этого тела.
Мы уже обсуждали нечто подобное на нашей первой встрече. Он мне все это объяснял, но многие тонкости и нюансы так и остались для меня очень туманными, хотя саму суть я все же уловил. Кто-то что-то подмешал нам в пиво. Звездная жидкость обладает тем свойством, что безудержно притягивает Смерть. Единственный нюанс: выпил-то эту гадость не я, а дракон. Вывод: Смерть должна была оказаться пленницей моего тела, а не тела Грифиуса.
— Согласен, — сказал я голосом, сладким как мед, — но, посмотри сам, маленькое чешуйчатое животное, я не имею ни малейшего отношения к этой досадной оплошности.
Ты должна предъявить свои претензии дракону. Вернее будет сказать, ты, которая сидишь у него внутри. Потому что, если уж говорить об этом пиве, то я и сам с удовольствием бы его тогда выпил. Впрочем, так оно и задумывалось.
— Это понятно, — согласился дракон, продолжая стоять, отвернувшись от меня. — Но есть и еще одна причина.
— Правда?
— Правда. Ты хочешь умереть, Джон Мун. Разве не так?
Он повернулся ко мне, маленькое существо с золотистыми чешуйками.
— Ну, скажем так, эта мысль часто приходила мне в голову.
— Так вот что. Я знаю, почему они выбрали именно тебя для того, чтобы выпить эту жидкость. Потому что ты вызываешь во мне безмерную страсть. Но в то же время, я отказывалась от тебя.
Все это становилось очень интересным.
— Ага! Значит, так оно и есть, да?
Дракон кивнул.
— Мне очень не хотелось, чтобы ты умер именно сейчас, Джон Мун. Не спрашивай почему, я этого еще и сама толком не знаю. Но факт остается фактом. И я хочу сказать тебе очень важную вещь: пока я нахожусь в этом теле, у тебя нет ни малейшей надежды скончаться.
— Ого!
— Дело обстоит именно так. Я хочу сказать, что ты можешь с тем же успехом броситься под поезд, нырнуть в Монстр Томсон, набив свои карманы булыжниками, или как дурак резать вены, сидя в туалете, — все это ни к чему не приведет. Если хочешь получить хоть малейший шанс отправить свою душу налево, мой милый дружочек, то ты должен помочь мне выбраться отсюда.
— Это уже шантаж, — пробормотал я.
— Нет, — покачал головой дракон. — Это судьба.
Я встал, прислонившись спиной к стене. Где-то пробило десять часов. На улице шел дождь вперемешку с талым снегом.
— Таким образом, пока вы находитесь там внутри, — сказал я, внезапно осознав, что обращаюсь к самой Смерти, и было бы неплохо соблюдать определенные формы вежливости, — у меня нет никакого шанса…
Зверек энергично закивал.
— А у других?
— Ни малейшего. Нет возможности даже для самой незначительной смерти, Джон Мун. Что бы там ни случилось. А хочешь, я тебе расскажу, что произойдет, если такая ситуация продлится достаточно долго?
Я сделал ему отрицательный знак: и сам вполне мог представить, что произойдет в этом случае. Перенаселение. Гражданская война. Но война без смертей, война без всякого смысла. Всеобщий хаос! Живущие образуют гору, которая достигнет неба. Это заставило меня подумать о Вампир-Стейт-билдинг, самом высоком здании в нашем Сити. Тысячи строительных деталей переплелись, как внутренности металлического цветка. Место, где мы живем, нельзя назвать веселеньким, но при таком развитии событий оно вообще превратится в ад. Ад, в котором все будут приговорены к вечной жизни.
Я бросил взгляд в сторону Грифиуса. Уютно устроившись на диване, он молча и внимательно смотрел на меня, и в глазах его отражался мир, судьба которого зависит от моего ответа.
