Ознакомительная версия. Доступно 30 страниц из 147
В тот день Бьерн влетел в клеть с радостной улыбкой на лице и, чуть не свалив меня с ног, принялся собирать вещи. Ничего не понимая и суетливо советуя, что лучше взять, я толклась возле него.
– Дара, Дара! – Бьерн бросил вещи и затряс меня за плечи. – Мы идем в поход! В морской поход! Понимаешь?!
О да, я понимала! Я хорошо помнила качающийся под ногами скользкий настил и грозный рев Эгира! И не собиралась отдавать ему своего Бьерна! Но сказать мужу об этом не могла – ведь он так долго ждал…
– Но как же?.. – только и выдавила я. – Может, я тоже… С тобой? Ведь я умею сражаться… Бьерн потемнел:
– И не думай! Забудь о битвах. – И, улыбнушись, добавил: – Лучше роди мне сына. Слышишь: с-ы-н-а.
– Хорошо, – кивнула я сквозь слезы. И осталась в селище…
Я не родила Бьерну сына. Я вообще никого не успела ему родить, потому что Бьерн не вернулся из того похода.
На верхушках деревьев уже вовсю резвилась пестрая осень, когда далеко в море мальчишки углядели корабли Олава. Все бросились на берег. Даже Гейра. Что-то приговаривая, рядом с ней семенил Диксин, а по бокам шли вооруженные воины, но в ее глазах было лишь ожидание.
Я тоже стояла на берегу и видела, как медленно и осторожно подходили корабли. «Рысь» уже не была самым большим драккаром, но мне сразу удалось узнать ее по высоким бортам, круглым щитам вдоль них и знакомым лицам гребцов. Только Бьерна нигде не было.
Корабли причалили. Приветствуя воинов, люди загомонили на разные голоса. Кто-то надрывно плакал, кто-то громко расспрашивал о походе и добыче, а я все еще смотрела на незнакомого, занявшего место моего Бьерна кормщика. У него было плоское, как блин, лицо и блеклые глаза. Воин заметил мой пристальный взгляд, подмигнул и улыбнулся. Он не знал, что я ждала Бьерна…
Рабов согнали на берег, добычу вынесли, и люди разошлись по домам, а я не могла оторвать глаз от «Рыси». Может, поэтому и не заметила подошедшего сзади Изота. Лив склонился и протянул мне большой узел:
– Вот возьми. Это тебе.
Я не взяла, и вещи Бьерна жалким кулем упали на землю. В грязь вывалилась его любимая теплая безрукавка. Я смотрела на нее и не плакала. Слезы текли где-то внутри, горячими каплями падали на сердце и застывали на нем большими горбатыми наростами.
– Я хочу рассказать тебе… – начал Изот.
– Не надо. – Мне и вправду не нужно было объяснять, куда подевался Бьерн. Помешать ему вернуться могла только смерть.
– Он был смелым воином, – не унимался лив. – Он сражался до конца. Теперь он в Вальхалле[44]– таким доблестным воином будет гордиться даже великий Один.
Я молчала. Какое мне было дело до Вальхаллы и одноглазого Одина?! Бьерна больше не было рядом и уже никогда не будет. Не будет его редких улыбок, его замечательных рассказов, его крепких объятий… Я уже не смогу позвать его или, провожая в дальний путь, поцеловать на морозном крыльце! И какая разница, как он бился и с кем? Уж лучше бы он вообще ни с кем не бился, а остался дома живой и невредимый.
– Мы не смогли похоронить его, – тихо признался Изот.
– Знаю. – Я подняла голову. – Его забрал Эгир.
Пока Изот рассказывал о смерти Бьерна, бесшумно подошли остальные воины. Тут были и те, что лазали со мной по болотам, и те, кого я едва помнила, и вовсе незнакомые, но все они стояли, склонив головы, и молчали. Глупцы! Чем могла помочь их скорбь, если они не сберегли Бьерна?!
– Откуда ты… знаешь? – заикаясь, произнес Изот. Я не ответила, а подошла к воде, опустила в нее ладони, и на мгновение показалось, будто пальцы прикоснулись к тянущимся издалека рукам Бьерна.
Воины потихоньку ушли. Дольше всех на берегу оставался Изот, но потом, вздохнув и потрепав меня по плечу, тоже ушел. А я еще ждала. Я хорошо знала Бьерна. Он должен был вернуться, он не мог бросить меня одну! Разве он, с его неизменной невозмутимостью, до зубам проклятому морскому великану?! Нет, Бьерн де мог пропасть вот так, не оставив даже следа, даже курганного холма, над которым загадочно шумели бы по весне белобокие тонкоствольные березки!
Я сидела у воды, думала о муже и не замечала подступающей темноты. Ночью ко мне пришел Олав. Уселся рядом и принялся что-то говорить. Он рассказывал о походе, о богатой добыче, о том, как на побережье Свей была тяжелая битва и благодаря умению Бьерна ее удалось выиграть, и как смертельно раненного Бьерна несли на корабль, но вдруг поднялась огромная, невиданная волна – он даже не знал, что такие бывают, – и украла тело моего мужа.
Олав говорил, говорил, говорил, и казалось, он никогда не замолчит. Я встала, подняла одежду Бьерна и повернулась к нему:
– Уходи, конунг. Тебя ждет жена. – И, не оглядываясь, пошла прочь.
В ту ночь я не вернулась в грод Гейры, как не вернулась и в наш дом, где все напоминало о Бьерне. Я пошла к селищу, туда, где он впервые назвал меня женой. Я помнила, как он любил сидеть там на берегу и глядеть на море. Бьерн мог вернуться после смерти только туда.
К рассвету я вышла на берег и сразу увидела его любимый камень. Усталость и облегчение навалились на плечи. Кое-как я добрела до камня и упала возле него. Больше никуда не нужно было идти…
Меня нашла Марша. Призвав на помощь угрюмого Меслава, она оттащила меня в избу, но теперь мне было уже все равно, что есть и где спать. Стоило Марше отлучиться, как ноги сами несли меня к морю и останавливались лишь возле камня у воды.
– Каженница, каженница, – шептались за моей спиной румяные, не познавшие горя Маршины дочери.
Так прошла осень, а зимой из грода приехал Олав. С ним были улыбчивые и уже давно забывшие о своих потерях Изот и Бажен. Я не вышла их встречать, но они сами ввалились в низенькую Маршину избенку. Наполнив тесную клеть запахом снега и мороза, Олав шлепнулся на лавку, заглянул мне в глаза, помрачнел и принялся о чем-то толковать с Маршей. Добрая баба причитала, тыкала пальцем то на меня, то на загороженный спиной Изота влаз и утирала слезы. Они говорили недолго. Олав все больше хмурился, а потом что-то коротко приказал. Косясь на меня, Марша и ее дочери выбрались из горницы, Изот с Баженом тоже вышли, и в избе остался только Олав. Он долго мялся, выискивал подходящие слова, а потом начал:
– Что с тобой, Дара? Люди говорят, что ты больна: ничего не ешь и иногда падаешь прямо там, где застает тебя болезнь. Марша думает, что тебе очень нужен друг…
Венедка ошибалась. Я больше не нуждалась в друзьях, я просто ждала Бьерна. Морской великан могуч и упрям, но я упрямее и, если это вернет Бьерна, всю жизнь просижу на ненавистном берегу!
– Послушай, – Олав положил руку мне на плечо, – любая жена сочла бы честью, когда все воины склоняются перед памятью ее мужа, а ты даже не пожелала заметить их горя! Зачем ты мучаешь себя, зачем позволяешь насмехаться над собой? Неужели не понимаешь, что Бьерн умер и теперь веселится в Вальхалле, у могучего Одина?
Ознакомительная версия. Доступно 30 страниц из 147
