Татьяна Константиновна в спешном порядке загнала его в горячую ванну, после налепила на мощную грудную клетку Гены весь перцовый пластырь, имевшийся в доме, поясницу велела обмотать своей шалью, а на ноги обалдевшему от такого внимания зятю были напялены шерстяные носки с горчицей. Потом этот стихийный перформанс был водворен в Аннушкину кровать и оставлен в состоянии покоя.
Анюта умчалась на работу на крыльях любви. Татьяна Константиновна — та просто упорхнула, освободившись от того камня на душе, с которым провела эту впервые за последние два десятилетия бессонную ночь.
А Гена в этот день на работу не пошел.
После Нового года молодые съехали от Татьяны Константиновны на свою квартиру. Сопровождалось сие некоторыми неприятными событиями, а именно: первого января Татьяна Константиновна пошла по подружкам, коих у нее было не очень много, но зато по всей Заре, а ее чада остались дома, что само по себе неприятным событием не было, но послужило косвенной причиной для оных. За каким-то чертом вдруг Гене для сушки волос понадобился фен. И этот фен сгорел прямо в руках нашего героя. Хотя, конечно, не сразу. Сначала фен просто не хотел работать. Гена помнил, что вчера, накануне праздника, теща совершенно спокойно им пользовалась. Он несколько раз пощелкал переключателем скоростей, но безрезультатно. Тогда он решил реанимировать скоропостижно почивший предмет бытовой техники, тем более, что в общаге он чинил девчонкам утюги, магнитофоны, те же самые фены и прочую электротехнику. Нет, он не был электриком, но на уровне интуиции и здравого смысла мог разобраться в устройстве того или иного нехитрого электроприспособления.
Но на сей раз то ли факир был пьян и фокус не удался, то ли фатум Гены решил, что достаточно уже Топтыгин пожил в комфортных условиях, пора уже ему двигать сюжет нашей истории, но починка не заладилась. После получаса копания в чреве фена Геннадий решил, что Лазарь воскрес, и вставил вилку в розетку. Раздался хлопок, ослепительная бело-голубая вспышка озарила лицо Гены, и удушающе завоняло пластмассой — фен «Rowenta» умер.
На этот звук в комнату вбежала Нюра, вся бледная. Гена уже выдернул вилку из сети и стоял посреди комнаты с мокрыми волосами, совершенно ошарашенный. Вид умершего фена Анюту не воодушевил, но делать было нечего. Фен был аккуратно уложен в свою коробку и оставлен на видном месте, дабы предъявить тело маме, как только она вернется.
Некоторое время молодые люди спокойно сидели и смотрели телевизор, поедая остатки новогоднего пиршества, но тут на Аннушку напал странный жор — такое с ней иногда случалось — и она решила немедленно, то есть сразу, здесь и сейчас, организовать оладушки. Тесто для оладушек в семье Абрамовых готовилось в маленьком кухонном комбайне не импортного, но достаточно качественного отечественного производства. И вот, когда в емкость, в коей обычно производился замес жидкого теста на оладьи и блины, были низвергнуты все необходимые для этого замеса ингредиенты, а сама емкость водружена на свое место, Анна нажала кнопку.
Аппарат нехорошим голосом взревел и моментально взбитая масса из яиц, молока, соли, сахара и муки взлетела к потолку, правда, не достигнув его на какие-то жалкие двадцать сантиметров. Один из ножей взбивательной системы неведомым образом вылетел из своего паза, пробил пластмассовый бок емкости и улетел в раковину, где вдребезги разбил большое фаянсовое блюдо. Нюра в панике нажала кнопку «выкл.» и тихо села на табурет.
На шум, естественно, прилетел Гена, протянул ноту «ля», произведя upgrade в виде второй буквы русского алфавита перед упомянутой выше нотой, и стал оглядывать молодую жену на предмет обнаружения каких-нибудь механических повреждений кожного покрова.
— Ой, Гена… — скулила Аня. — Ой, Геночка…
Гена произвел быструю уборку места аварии, кое-как отмыв от кафельных стен несостоявшиеся оладушки, отпоил Аннушку пустырником, и взялся за ремонт комбайна.
Комбайн не чинился. Гена сидел над ним уже второй час, а проклятый кухонный агрегат не хотел открывать свой секрет. Несколько раз разобранный и собранный, комбайн все так же страшно ревел, а когда Гена разобрал и собрал его еще один раз, комбайн замолчал, и не реагировал уже ни на какие внешние раздражители.
С проклятиями Гена схватил непокорный комбайн и швырнул его в коридор, где спустя пару мгновений настиг несчастную технику и в особо циничной форме окончательно расправился над ней.
Именно за этим занятием и застала его любимая теща.
— И чем же ты занимаешься, Гена? — сурово спросила Татьяна Константиновна.
Гена мгновенно остыл.
— Комбайн чиню, — ответил он.
Татьяна Константиновна широко открыла глаза: такого ответа она ожидала в последнюю очередь. Но решила держать удар и сказала в свою очередь:
— Тебе, Геннадий, не кажется, что это несколько… хм… необычный способ починить комбайн?
Гена понял, что сморозил глупость, поэтому попытался оправдаться:
— Ну а чё он как этот самый… то работает, то не работает. Я же его всё нормально, а он, блин… Сначала фен, потом он.
— Ты и фен подобным образом чинил? — совершенно обалдела от полученной информации теща.
— Нет, он сам сгорел.
— Слава богу, — перевела дух Татьяна Константиновна.
Но лиха беда начало. Если этот день закончился более или менее мирно, то на следующее утро, когда Татьяне Константиновне понадобился утюг, оказалось, что он тоже не работает. То есть холодный, как могила. Как назло, на глаза Татьяне Константиновне попались наглаженные брюки Гены, и она кликнула зятя:
— Гена, тебя можно на минуту?
Зять тотчас явился пред светлые очи мамы и сделал стойку.
— Ты вчера гладил?
— Не-ет, — протянул Гена, чем вызвал у тещи еще бульшие подозрения.
— Так ведь у тебя брюки наглажены.
— Они у меня с Нового года наглажены, — более резко, чем следовало, ответил Гена.
Тут Татьяна Константиновна приняла решение. Она не стала вступать с зятем в дальнейшие споры, а просто за столом, когда все сели чаевничать, сказала:
— Ну, что же, пора вам, ребята, выходить в автономное плавание. Квартиру уже освободили, так что завтра будем переезжать.
Анна восприняла сказанное как месть за вчерашнюю аварию. Но проглотила пилюлю, потому что мама предупредила о переезде уже давно. На следующий день молодожены перевезли свои нехитрые пожитки на квартиру Аниной бабушки, и жизнь потекла своим чередом. Впрочем, продолжалось это недолго.
Удивительное природное явление имеет место быть в районе Зари. Называется оно телевизионным резонансом. Собственно, ничего особо невероятного в нем нет — обычная передача центрального телевидения. Однако… Что бы вы сказали во время своей очередной прогулки на лыжах в районе камня Палёного, что в трех километрах южнее Зари, числа этак двадцатого марта, если бы буквально в пяти метрах от вас абсолютно из ничего появилось вдруг в теплом весеннем воздухе, напоенном ароматом хвои и оттаявших почек, телевизионное изображение, живая картинка, представляющая, например, путешествия Юрия Сенкевича где-нибудь в Мексике или на Аравийском полуострове, и с легким ветерком понеслось бы вам навстречу? Ясен перец, что вы бы не обрадовались, а даже наоборот, испугались бы за свою нервную систему, перекрестились бы, зажмурились и… услышали бы, как с ветром уносится в сторону города подробный рассказ знаменитого путешественника об ацтекских пирамидах и обычаях бедуинов. Но я все же увлеку вас вслед за аномалией-эндемиком.
