— Конечно, — Рейнуотер слегка замялся. — Вряд ли у вас есть что-нибудь спиртное…
Элла отрицательно покачала головой.
— Тогда кофе сварите, пожалуйста, покрепче.
Элла поставила перед ним чашку кофе и тарелку с пирожными и села за стол напротив.
— Зачем Олли вам звонил? Где вы были?
— Все оказалось не так страшно.
— Но что все-таки случилось?
— Около дома Томпсонов устроили, так сказать, акцию устрашения. Когда он звонил мне, там уже было около дюжины машин. Олли мало что видел из окна, кроме света фар. Они ездили вокруг дома на бешеной скорости, сметая все на своем пути. Одна машина наехала на стену хлева, сломала ее. Борова до сих пор не могут найти.
— И кто это был?
— Думаю, нетрудно догадаться.
— Конрад?
Подув на кофе, Рейнуотер сделал глоток.
— Полагаю, это было предупреждением всем нам. Должно быть, Конрад узнал о наших собраниях и решил принять меры.
— Или…
Не дождавшись продолжения, он вопросительно глянул на Эллу:
— Или что?
— Вы не думаете, что это может быть местью за стычку в магазине?
Рейнуотер чуть улыбнулся:
— Нет. При чем тут Томпсоны? Поверьте, это никак не связано с вами. Мы догадывались, что Эллис что-то предпринимает. За прошедшую неделю несколько фермеров получили извещение о том, что к ним приедут покупать скот. В назначенное время мы, как и планировали, собирались у фермы, однако федеральные служащие ни разу не появились.
— Ложная тревога.
— Вот именно. — Он сделал еще глоток. — Эффективная методика. Дело в том, что теперь фермеры не могут знать наверняка, приедут ли к ним или они вновь стали жертвой обмана.
— Разве нельзя позвонить и узнать?
— Мы пытались это сделать, но разве у нас можно у кого-нибудь что-нибудь выяснить? Тем более если речь идет о деньгах из федерального бюджета… Думаю, Конрад Эллис и его дружки попросту хотят нас измотать. Рассчитывают на то, что нам надоест ездить туда-сюда, и мы откажемся от системы взаимовыручки.
— А вы откажетесь?
— Даже и не собирались, — Рейнуотер доел пирожное и отодвинул тарелку. — А уж после того, что произошло сегодня, наше решение стало непоколебимым. Когда я добрался до Олли, машины еще были там. Они ездили вокруг дома и швыряли в него бутылками. Слышно было, как дети Томпсонов плачут от страха. Рев моторов, звон разбитого стекла… Им это должно было казаться концом света. Как я уже говорил, на деле все оказалось не так уж плохо, но как это объяснить перепуганным детишкам?
— Представляю, как им было страшно.
— Думаю, расчет был именно на это. Впрочем, наша система оповещения сработала быстро, и к дому Олли начали подъезжать и подходить очень серьезно настроенные мужчины. Как только дружки Конрада поняли, что нас уже больше, чем их, они просто сбежали — рванули от дома через пастбище. Кое-кто из наших пытался их преследовать, но эти мерзавцы выключили фары. Гнаться за ними в темноте мы посчитали опасным. На этом все и закончилось. Не осталось ли еще немного кофе?
Элла наполнила его чашку и спросила:
— А как Лола и дети? Никто не пострадал?
— К счастью, нет. Правда, напугались они до полусмерти. Тесть Олли забрал их к себе. Лола умоляла мужа поехать с ними, но Олли отказался. Он боялся, что дружки Конрада вернутся и спалят его хозяйственные постройки… а может, и дом. Несколько друзей решили переночевать сегодня у него, что, конечно, весьма кстати. Вот только их собственные семьи остались на это время без защиты.
— Когда же все это закончится? А главное, чем?
Рейнуотер посмотрел ей в глаза:
— Я не знаю. Боюсь только, что в ближайшее время ситуация может ухудшиться.
Этого же самого подспудно боялась и Элла, однако она не хотела признаваться в своих страхах даже самой себе.
— Почему вы так думаете?
— Мы стали им открыто противостоять, и теперь, полагаю, столкновения не избежать. Особенно с учетом того, что люди, представляющие закон, предпочитают не вмешиваться.
Элла встала из-за стола и подошла к раковине. Рейнуотер принес чашку из-под кофе и тарелку, добавив их к тому немногому, что она не успела вымыть. На кухне ненадолго воцарилась тишина. Почувствовав на себе взгляд Дэвида, Элла обернулась:
— Мне страшно.
— Я знаю. Мне так жаль…
— Вы ни в чем не виноваты.
— Нет, виноват. Вы меня предупреждали. Вы говорили…
— Я прекрасно помню все, что говорила вам, мистер Рейнуотер. Однако конфликт с Конрадом Эллисом у меня начался не сегодня и не вчера. Я и раньше старалась избегать его.
Дэвид продолжал смотреть ей в глаза, и в какой-то момент, не выдержав, Элла отвернулась. Чтобы занять себя, она начала мыть посуду.
— Конрад начал оказывать мне знаки внимания еще в старших классах. Моя мать была в восторге — как же, самый богатый парень в городе! Она полагала, что Эллис станет мне идеальным мужем. Сама я так не думала.
Теперь Элла ополаскивала только что вымытую посуду. Краем глаза она заметила, как Рейнуотер снимает пиджак и вешает его на спинку стула. Сделав это, он вытащил из манжет запонки, закатал рукава рубашки и взял кухонное полотенце.
— Нет-нет, что вы! — Элла протестующе замахала руками.
— Мне совсем нетрудно вытереть посуду, — эти слова были сказаны мягко, но настойчиво.
Эллу испугало, что простая домашняя работа вдруг обрела оттенок некой интимности. Но разве могла она признаться в этом Рейнуотеру? Проще было изобразить безразличие, которого на самом деле не было и в помине. И в конце концов, что плохого в том, что он поможет ей вытереть посуду?!
— Стало быть, богатство Эллисов не произвело на вас впечатления?
— Нет, конечно. Мы с Конрадом знакомы с детства. Он всегда вел себя отвратительно, но ему неизменно все сходило с рук. Эллис был избалованным и высокомерным. Не думаю, чтобы родители хоть раз ему что-нибудь запретили или не дали. Конрад всегда получал то, что хотел.
— А потом он решил получить вас.
Элла кивнула.
— Это было очевидно для всех. По настоянию матери я несколько раз ходила с ним на танцы и на вечеринки. Он очень развязно и нагло давал всем понять, что мы с ним пара, но это было не так. Я всегда чувствовала себя неловко наедине с Конрадом. Полагаю, он знал это. А еще его забавляло мое смущение.
— И до сих пор забавляет.
— Да, я знаю, — пробормотала Элла. — Когда все его попытки очаровать меня потерпели неудачу, он сменил тактику и официально попросил у матери моей руки. Та думала лишь о деньгах Эллисов. Маргарет знала, что представляет собой Конрад. Она пыталась поговорить с мамой, но та не желала ничего слушать. Когда я все-таки отклонила предложение Конрада, мать заявила, что я круглая дура и рано или поздно пожалею о своем решении.
