Руди изобразил удивление и досаду.
— Да, да, Руди. Именно влюблена! — Вайолет смаковала слова, наслаждаясь произведенным эффектом. — Мы были с ней на выставке рекламы — там она впервые его увидела. Пялилась на него, как будто он — звезда кинематографа. Думала, я не замечаю. Влюбилась в него как кошка и решила устроиться в его агентство. А тебе, дурачок, морочила голову. Она встречалась и с ним и с тобой одновременно, понимаешь?
Руди мрачно кивнул. Вот это стерва! Не зря он так от нее сторонился — таких, как Вайолет Свенсон, нельзя подпускать к себе близко.
— А ты-то откуда знаешь об этом, Вайолет?
— Это уже мое дело. К сожалению, я знаю обо всем, что происходит, — загадочно улыбнулась Вайолет. — Иногда хочется знать поменьше, но не удается.
— Может, у тебя есть фотографии, которые подтверждают твои слова? Снимки с Шелли и Дугласом? Или видео с их участием… А, Вайолет?
Вайолет не услышала издевки в его словах — человек, оказавшийся в такой ситуации, по ее мнению, не мог испытывать ничего, кроме разочарования и досады. Она недоуменно взглянула на Руди и смутилась.
— Нет… я ничего не снимала. Мне не приходило в голову, что тебе это понадобится.
— Напрасно, — Руди изобразил разочарование. — Я думал, ты окажешься предусмотрительнее. Ничего не поделаешь, придется поверить тебе на слово. Хотя доверие, таким, как ты, солидно подрывает самоуважение.
— Что?! — возмутилась Вайолет. Она не понимала, как этот мужчина, оказавшийся в нелепейшей ситуации, может издеваться над ней — вездесущей и всезнающей Вайолет. — Тебе наставили рога, ничтожество! Ты, тряпка, смеешь еще и издеваться надо мной!
— Кажется, до того, как я начал встречаться с Шелли, ты была обо мне более высокого мнения. Приходила сюда, отрывала меня от работы, навязывалась мне в подружки и разве что цветы не дарила… Как быстро у тебя меняется представление о людях, Вайолет. Может, объяснишь, почему ты так разочаровалась во мне?
Вайолет стояла белая как мел. Фиолетовая помада контрастировала с бледностью лица и придавала ему какое-то глупое выражение. Последнее высказывание Руди окончательно вывело ее из себя. Она ожидала совершенно другого приема. Вместо того чтобы поблагодарить ее за то, что она открыла ему глаза, это ничтожество смешало ее с грязью.
— Ты создан для того, чтобы о тебя вытирали ноги! Ну ничего — я посмотрю, как отреагирует на эту новость Дуглас Конхэйм. Думаю, ему будет любопытно узнать, что в его агентстве работал подставной секретарь. Как раз из той фирмы, в которую он собрался обратиться за помощью!
Вайолет выскочила из мастерской и хлопнула дверью так, что Руди забеспокоился — не обрушится ли на него потолок. Но потолок не обрушился. Он сел на диван и стиснул голову руками. Думай, Руди, думай. Вряд ли кто-то, кроме тебя, сможет помочь Шелли или хотя бы предупредить ее…
Никогда еще он так безобразно не вел машину — ему сигналили, на него кричали, но он не видел ничего, что происходит вокруг. Он знал одно — ему нужно приехать к ней и предупредить ее. Мобильный Шелли, как назло, не отвечал. Он позвонил в офис «Паблисити Сторм», но ее секретарша сказала, что Шелли на важном совещании. Что еще он мог сделать — только помчаться к ней в офис и лично поговорить с ней.
А ведь Руди предупреждал ее, увещевал… Он не сомневался в том, что эта правда рано или поздно выплывет наружу, и не в лучшем виде. Так оно и вышло. Любопытная мисс Свенсон не могла упустить такую соблазнительную возможность насолить Шелли, а заодно и Руди. Он проклинал себя за то, что на вечеринке у Пэтти сболтнул Вайолет такую глупость. Если бы не его язык — все, может быть, и обошлось. Хотя Вайолет уже тогда была заинтригована постоянным отсутствием Шелли на работе и дома…
Он волновался за нее, как друг, но в то же время чувствовал, что времена их дружбы ушли в прошлое и их уже не вернуть. Слово «любовь» вертелось в его голове, но он знал, что едва ли когда-нибудь сможет сказать Шелли эту красивую фразу: «я люблю тебя». Она не поймет, не сможет понять, потому что в ее голове, так же прочно, как в голове Руди — она сама, засел проклятый Дуглас Конхэйм с его пресловутыми золотыми волосами и серыми глазами. Ничего не поделаешь — такова жизнь. Так легко говорить людям — смиритесь с неизбежным, но так сложно убедить в этом самого себя. Сейчас он верил в то, что его неизбежность — Шелли, а она, что ее неизбежность — Конхэйм. Кто из них прав? Чья неизбежность — настоящая, а чья — выдумка? Наверное, оба правы по-своему. Только его обжигает, ранит эта правда, и он не хочет с ней смириться. Или не может?
Руди резко затормозил у темно-зеленой вывески «Паблисити Сторм». Хлопнул дверью, запер машину и легко взбежал по ступенькам крыльца.
Секретарша Люси (Руди никогда не видел ее, но слышал о ней по рассказам Шелли) сообщила ему, что мисс Брэмбл на совещании и пускать к ней «не велено».
— Люси, — Руди умоляюще смотрел на секретаршу, — мне срочно. Очень, очень срочно…
— Простите, мистер…
— Руди Маггот.
— Простите, мистер Маггот…
— Лучше просто Руди.
— Мистер… Руди… — Люси окончательно смутилась и, словно извиняясь, повторила его имя. — Руди, мисс Брэмбл дала четкое указание — не пускать никого. У нее очень важное совещание. Но думаю, — она попыталась утешить Руди, — оно скоро закончится. Я дам вам интересные журналы, кофе налью… И вы подождете мисс Брэмбл в удобном кресле. Не сомневаюсь, — повторила Люси, — она скоро освободится.
Руди обреченно уселся в кресло и вцепился в чашку с кофе, любезно принесенную ему Люси. Пить кофе ему совершенно не хотелось, но надо же было хоть чем-то занять время… Одно к одному — Вайолет, это идиотское совещание, такое несвоевременное… Руди был раздавлен обстоятельствами и ничего не мог изменить. Но не это угнетало его — самое страшное было впереди. Как его встретит Шелли? Как она посмотрит на него? Едва ли он увидит в ее взгляде прежнее тепло — их прошлое позади, и его никогда уже не вернуть…
— Да уж, Шелли… — Дуглас сидел в кресле, положив одну ногу на другую, и с удовольствием прихлебывал капучино. — Сказать, что я благодарен вам — ничего не сказать. То, что задумал Хьюберт, могло обернуться для моего агентства настоящей катастрофой. Не сомневаюсь, так и было бы, если бы не ваше «расследование».
Шелли покраснела от похвалы, но спокойно смотреть в глаза Дугласу по-прежнему не могла. Теперь он знал обо всем: и о ее глупой влюбленности, и о фокусах с переодеванием. Но она не ошиблась в его человеческих качествах — он был великодушен и благодарен ей за то, что она сделала для него. Он приехал к ней сразу, как только прочел письмо и разобрался с последствиями «заговора». Договор с агентством «Свенсонс Куалити» был тут же аннулирован, а Хьюберт уволен. Дуглас уже не пожирал Шелли глазами, а смотрел на нее как на делового партнера, который помог ему избежать серьезных проблем. Это новое (точнее, хорошо забытое старое) отношение было приятно Шелли. Она понимала, что Дуглас усвоил урок, который она волей-неволей преподала ему, и теперь плоды этого урока будет пожинать Тэсси. Шелли подозревала, что у Дугласа назревает серьезный роман с новой моделью и искренне радовалась за подругу.
