Маруся посмотрела на машины, остановившиеся на светофоре, и на брюхе симпатичного красного минивэна прочитала телефон пиццерии. Достала телефон…
— Алло! Здравствуйте! Да… На толстом. Любую, лишь бы мяса побольше. Ага. Куда? — Маруся огляделась по сторонам. — Знаете парк рядом с международным конференцем? Ага. Да, между конференцем и театром. Я стою посреди этого парка. Не уйду… — Маруся улыбнулась в трубку. — Спасибо.
Так-то лучше… А после пиццы можно двинуть домой, переодеться и навестить Эема. А заодно задать пару новых вопросов.
Обычно с пиццей происходит одна и та же история. Пока ты голоден, кажется, что можешь съесть сразу две, а то и три пиццы. Но это так только кажется. На деле уже после двух кусков в желудке появляется тяжесть и ощущение, будто ты проглотил мешок камней.
Маруся обулась и вышла на дорогу. До дома можно было доехать на машине, но ей так отчаянно хотелось гулять, что Маруся решила добраться пешком. Однако пройдя первые двести метров на каблуках, желание куда-то улетучилось, и Маруся села в первый попавшийся трамвай. Трамвай был совсем новенький, блестящий, с огромными обзорными окнами и кондиционером. Внутри почти никого не было, только пара индусов в чалмах и старик в соломенной шляпе. Маруся опустилась на сидение и прислонилась лбом к стеклу.
Думать ни о чем не получалось, к тому же кровь отлила от мозга к желудку и поэтому тянуло в сон.
Когда думать о чем-то надо, но не хочется, появляется приятное, почти философское чувство невозмутимости. И в итоге ты думаешь не о том, о чем собирался подумать, а о том, что это вообще не стоит того, чтобы об этом думали. Кажется, что проблемы не такие уж и большие, что все относительно. Что жизнь вообще сама по себе вещь относительная. Что происходит то, что должно произойти, и ты не в силах повлиять на события, а поэтому надо расслабиться. И не стоит торопиться. Не стоит совершать подвиги. И можно позволить себе проспать несколько часов или просто поваляться в постели, ничего не делая — потому что в масштабах времени эти несколько дней ничто и, значит, ничего не решают.
Глаза закрылись и, убаюканная неторопливым покачиванием, Маруся задремала. Во время очередной остановки трамвай дернулся, и Маруся испуганно встрепенулась. Чтобы понять, как долго она спала и не проехала ли свою остановку, она выглянула в окно и с огромным удивлением увидела там Эема. Откуда он взялся? Как он вообще оказался тут? И зачем? Впрочем, судя по всему, оказался он здесь именно из-за Маруси. Он что-то кричал ей, но разобрать его слова было невозможно. Маруся показала на уши и замотала головой, давая понять, что не слышит. Тогда Эем начал жестикулировать, размахивая рукой, словно призывая Марусю следовать за ним. Трамвай снова дернулся и поехал. Маруся подбежала к двери.
— Откройте!
Водитель никак не отреагировал.
— Откройте, пожалуйста, мне надо выйти!
— Дождитесь следующей остановки, — сипло посоветовал старик в соломенной шляпе.
— Но меня там ждут!
Старик пожал плечами и отвернулся.
— Ну пожалуйста!
Словно игнорируя ее слова, трамвай только набирал скорость. Маруся бросилась к окну, пытаясь высмотреть Эема. Он бежал за вагончиком, но по его внешнему виду было понятно, что делал он это из последних сил. Все-таки арки, правда, были очень слабы физически.
От отчаяния Маруся решила попробовать альтернативный способ связи.
«Скажи так!» — обратилась она мысленно к Эему.
«Ты должна найти».
«Что?»
«Зло рядом».
«Какое зло?»
«Зло рядом с тобой».
От этих слов Марусю передернуло. Отчего-то они казались даже более страшными, чем любые встречи с настоящими злодеями. Маруся резко обернулась, как если бы зло стояло за ее спиной. Где рядом? Почему? Кто?
«Останови его, пока оно…»
«Я не слышу!»
«…убило всех…»
Маруся зажала уши, ей стало до такой степени жутко, что не хотелось слышать дальше, но слова все сыпались и сыпались.
«…. ловушка… рядом… там, где ты не ждешь…»
И тишина. Голос Эема пропал. Маруся потихоньку отпустила уши… и открыла глаза.
Она все также сидела в трамвае, зажмурившись, с зажатыми ушами и спала. Какой мерзкий отвратительный кошмар. Не зря говорят, что нельзя есть перед сном! С другой стороны, она же не знала, что уснет…
«Ты не спишь».
Снова голос. Опять? По второму кругу? Бесконечный кошмарный сон?
Маруся выглянула в окно, но Эема там не было, хотя трамвай стоял на остановке. На той же самой, которую Маруся видела во сне.
«Хотел узнать, когда ты появишься».
«Эем?»
«Извини, если напугал».
«Ты, правда, очень напугал меня».
Маруся вжалась в спинку кресла и попыталась восстановить нормальное сердцебиение.
«Прости».
«Зачем ты говорил мне все эти ужасы?»
«Какие ужасы?»
«Про зло, которое рядом и всех убьет?»
Эем замолчал. Или прервалась связь. Или еще что… Трамвай почти доехал до следующей остановки, когда Эем снова появился.
«Кто говорил тебе про зло?»
«Ты. Три минуты назад».
«Ты уверена?»
«Абсолютно… Или нет? Мне приснилось?»
«Перескажи мне точно все, что слышала».
«А ты не помнишь?»
«Я не говорил тебе об этом».
Теперь замолчала Маруся. Как не говорил? Тогда кто говорил? Могло ли это быть обычным совпадением, в котором голос Эема сначала появился во сне, а потом, через секунду, возник на самом деле. Возможно, он врет? Но зачем?
«Эем?»
«Да».
«А ты что-нибудь говорил мне до того, как сказал, что я не сплю?»
«Я спросил, что случилось?»
«Зачем?»
«Потому что ты кричала».
«Я???!!!»
«Все, что ты говоришь, очень плохо. Приходи. Приходи как можно быстрее. Я отключусь. Если что-то случится — зови».
Голос пропал, а трамвай подъехал к марусиному дому.
Маруся поднялась с кресла и подошла к двери. Зло рядом… зло рядом… зло рядом… Она обернулась на старика в соломенной шляпе. Он сидел, сжавшись, словно от холода, обнимая себя руками за плечи и смотрел на Марусю мертвыми остекленевшими глазами.
— Человеку плохо! — Маруся бросилась в начало вагона и стала стучать в стекло, отделяющее ее от водителя.
