— Что-то подобное когда-то, мне рассказывал мой дед, а ему, в свою очередь, его дед, наши шаманы помогали инженерам Отца-основателя пользоваться силой. Если бы нашли эту силу, то могли бы вернуть себе былое могущество.
— Так ищите, я-то здесь при чем?
— Нам нужна твоя помощь. Мы уже искали везде, много раз искали, и сейчас продолжаем искать.
Интересно, что и как они ищут? Может я наткнулся на люк в земле совершенно случайно? Так нет же, он практически на виду был. Эрчим же продолжал меня окучивать.
— Но раз уж ты попал в этот мир из Верхнего мира, а этот мир к тебе отнёсся благосклонно, то почему бы ему не помочь?
— Только вот не надо мне рассказывать про древнее пророчество и о том, что я — герой и на меня возложена миссия по спасению мира! С чего ты взял, что я пришёл из Верхнего мира, а не бокового, предположим? Тебе известно, что миров бесконечно много? Ты знаешь, что такое много? Мноо-го! — я показал на пальцах — раз, два три и мноо-го! И что значит — благосклонно? Я чуть не сдох в пустыне, меня гнобили какие-то макаки, я отбивался от басмачей! И всё сам, не пришёл добрый дядя и не вштырил подонкам. Я практически в одиночку боролся с мировой закулисой, был пленён, ранен, терпел лишения. В общем, мне повезло чисто случайно.
— Ничто никогда не происходит просто так, не проглядел ли ты где-то намёк на истинную подоплёку событий? То, что нам кажется случайностью, может быть всего лишь частью такой закономерности, что её не охватить ни взором, ни мыслью. Случайность — это всего лишь непонятая нами очевидность, вот и всё.
Дедушка перешёл на фиг знает какой уровень философских обобщений, м-да, а ведь про дикаря так и не скажешь. Хотя, я опять в плену советской агитации и шаблонов. Нам с детства вдалбливали, что шаманизм — это такая дремучесть, это опиум для недоразвитых народов, что это типа одурачивание всех и вся. Я тогда, в юности, не слишком критически относился к таким вещам, но сейчас задумался — ведь если Советы так рьяно боролись с шаманизмом, то, значит, видели в нем нешуточную себе угрозу и советские руководители отдавали себе в этом отчёт. Это значит, что с дедушкой надо вести себя настороже. Совсем, совсем не прост он. Но сейчас надо у него узнать всё, что можно.
— Расскажи мне про инженеров. Но у твоих шаманов есть книги. Что ещё осталось от Отца-основателя и его инженеров? Это поможет мне в поисках истины.
Эрчим рассказал мне историю, про то, как некая группа шаманов захотела получить от инженеров все знания сразу, что, по его мнению, было неправильно. Что в итоге нет ни шаманов, ни инженеров, ни знаний. По моим, каким-то смутным, подозрениям Эрчим кое-что недосказал. Нутром чую. Но пусть это останется на его совести.
— У нас кое-какие вещи осталось от тех времён. Нет от них никакой пользы, но мы храним эти вещи, как реликвии.
Эрчим пошёл в свою юрту и повозился там и вынес что-то, завёрнутое в тряпку. Начал оттуда выкладывать какие-то штуки, по моему мнению одна вещь — это хрень вроде КПК, плоская, с кнопками и экраном. Дохлая, понятное дело. А вот три карточки, напоминающие банковские, с какими-то письменами, мне показались занятными. Карты доступа, однозначно. Потом вытащили какие-то железяки, сильно похожие на раздавленных крабов, с шестью ногами.
Я лениво на всё это посмотрел и говорю:
— Вот этот прибор мне понадобится в поисках.
— Ты согласен нам помочь найти силу Отца-основателя?
— Да, согласен.
Как-то мягко он обошёл вопрос, откуда у него весь это хабар, и, во-вторых: ху-ху не хо-хо? Не хватало ещё одного места по расшатыванию легитимной власти Улахан Тойона. Если кто первый и узнает про инопланетные ништяки, так это будет Тыгын. Да и то, только в том случае, если будут гарантии, что мне следом не отвинтят голову. Но я решил скосить под дурачка.
— О да, уважаемый Эрчим. Как только я смогу сказать что-то конкретное, я сразу пошлю к тебе гонца. А вот эти штучки — я показал на карточки, — совсем неправильные. Некрасивые. У меня есть красивые, правильные. Я потом тебе их подарю. Эти я, пожалуй, заберу с собой, может быть, пригодятся.
— Я тебе отдам всё, что нужно тебе в поисках, — ответил Эрчим, — только найти нам силу.
— Договорились. Я скоро тронусь в путь.
Ни слова про траву аминай эм. Кажись и вправду Ичил ничего никому не рассказал. Надо бы проведать Улахан Тойона, как у него дела.
И ещё меня беспокоил вопрос, Ичил — не казачок ли засланный? Не приставлен ли он ко мне следить и доносить? Надо будет его подпоить, выспросить. Да и вообще, тут сходу не определишь, кто есть кто. Любой может работать на доброго дядю.
Мы двинулись к моим апартаментам. По дороге опять мне попалась бабца. Эта красотка всё чаще и чаще вертела передо мной бёдрами, очень характерно постреливая глазками. Более того, она начала приставать с прозрачными намёками, насчёт потереть мне спинку во время купания. Рожа у этой девки совершенно не гламурная, рябая, да вдобавок четыре жёлтых зуба выпирают из-под верхней губы. Кошмар ходячий. Но связываться с обезьянами мне было совершенно не с руки. Перед глазами был пример моего собутыльника доктора Курпатова, который жене в своей жизни не изменил ни разу. А всё из-за чего? Все из-за того, что когда-то, на заре своей туманной юности, а именно — на преддипломной практике, заслали его поработать в Институт тропической медицины. Там спирта, конечно, навалом, а борьба с алкоголизмом ещё не началась. Как выжил в этом вертепе впечатлительный интеллигент в четвёртом поколении, просто уму непостижимо. И там-то с Курпатовым произошёл какой-то случай, связанный с шимпанзе, о котором он категорически отказывался говорить. Но на психику будущего кандидата медицинских наук этот случай произвёл такое глубокое впечатление, что он дал себе зарок соблюдать чистоту помыслов, и налево не ходил никогда. Мне же сосед, однажды, в припадке откровенности, завещал с обезьянами ни в коем случае не связываться.
— С козой, — говорил он, — можно. Но с обезьяной — никогда! И вообще, случайные половые связи ни к чему хорошему не приводят, и, если ты уж пал так низко, что возжаждал козу, то, — добавил он, роняя голову на тарелку с селёдочными хвостами, — своди её, на всякий случай, к ветеринару.
Но мне и обычных женщин всегда хватало, я об этих перверсиях ни разу не задумывался, пока не заметил потуги этой девки затащить меня в кусты. Сразу вспомнил заветы доктора и немедленно решил использовать административный ресурс. Мы с Ичилом завернули к Сайнаре и я пожаловался ей на домогательства макаки. Надеюсь, девку отправят куда-нибудь подальше. Естественно, от Сайнары мы никуда не ушли. Устроили обед, плавно перетёкший в ужин, потом в вечерялки и посиделки. Разговоры всякие разговаривали, в основном о всяких странностях. Мне показалось, что документы-то господа шаманы кое-какие хватанули, только вот знаний и технологий от них и не получили. В связи с отсутствием базового образования. Конечно, можно прочитать в книжке про фазовый дискриминатор, даже можно прочитать, как его настраивать. Только вот проку от этого мало, потому что у степняков и слов-то таких нет. А Сайнара с Ичилом пытали меня, как гестапо, все вызнавая непонятные для них вещи. И как мне им объяснить на монголо-татарском языке, что такое обработка информации, когнитивный диссонанс, спутниковая связь и другие континенты? Я чуть не стал БСЭ во всех тридцати томах, адаптированной для лиц, не имеющих начального образования. Короче, получился букварь с картинками. Если в языке нет какого-то понятия, так вроде бы и явления такого нет, которое это понятие описывает, а стоит только это понятие ввести, так сразу же окажется, что всё плохо. Вроде известного случая с Дж. К. Джеромом и медицинским справочником. И вообще, я устал. Попытался бренчать на хомусе, но глаза и руки елозили куда-то не туда, музыки не получалось. Потом я начал разговоры, про шаманство. Спросил, почему сахар никто не делает? Ведь всё так просто? Оказалось, что Ичил не имеет понятия о молекулах и агрегатных состояниях веществ. Пришлось и тут заняться кой-каким образованием. Ичил загорелся от перспектив, вываривания, выпаривания. Я накинул ему пару идей. Сайнара тихо сидела и явно скучала. Ей были совершенно неинтересны наши разговоры. Я спросил:
