— Я тоже, как и Шейла, встревожился, когда Джин перестала писать, и поехал навестить ее, не сказав никому ни слова, — продолжал свой рассказ Генри. — Честно говоря, я подумал, что она могла забеременеть. Парень, с которым она встречалась, мне не понравился, так же, как и вся его компания. Я сразу же заметил, что дочь изменилась, но сначала не понял, почему. — Он помолчал. — Разумеется, я должен был сразу догадаться. Ведь в наше время об этом твердят повсюду, расписывая все симптомы до мелочей, но… почему-то всегда кажется, что это может произойти с кем угодно, только не с твоим ребенком… — Его голос задрожал и оборвался.
Немного придя в себя, Генри смог рассказывать дальше:
— Когда до меня дошло, что происходит, я чуть с ума не сошел. У Джин накопился огромный долг в банке. Она стала красть в магазинах… Просто чудо, что ее не поймали и не отдали под суд. — Он тяжело сглотнул. — Она хотела покончить с этим, и я решил дать ей шанс. Ведь она у нас такая умница! Все это знают. Я не мог допустить, чтобы моя дочь скатилась на самое дно. — Он с вызовом вскинул голову. — Не мог!
— Понимаю, — кивнул Джо. — Но как в дело вступили Маршаллы?
Генри опустил голову, глядя на ковер.
— Мне нужны были деньги, — выдавил он. — Я, конечно, неплохо зарабатываю, но мы все проживаем. По-моему, сейчас у всех так. Мне надо было выплатить долги Джин, а потом я узнал, что есть частная клиника, где наркоманов не просто избавляют от зависимости, но и помогают выздороветь окончательно. Естественно, стоит это дорого. А для меня еще было важно скрыть все от жены. Она всегда так гордилась детьми… Я бы не вынес ее страданий. Разумеется, я мог взять в банке кредит и оплатить лечение, но тогда Шейла все узнала бы из налоговой декларации. Я просто не знал, куда мне кидаться. И вдруг как-то вечером раздался телефонный звонок.
— Звонил Пол Холлингс? — спросил Джо.
Генри как-то судорожно кивнул:
— Я не был с ним знаком, но он знал обо мне очень много. Создавалось впечатление, что за мной следили давно. Он сказал, что, насколько ему известно, у меня семейные проблемы, и предложил помощь. Я послал его к черту, но он звонил снова и снова, и в конце концов я согласился с ним встретиться. — Генри горько рассмеялся. — О, сперва все выглядело вполне безобидно. Холлингс сказал, что ему просто нужен кто-то, чтобы замолвить словечко в пользу Маршаллов на Совете директоров. За это мне было обещано вознаграждение. И только потом он стал требовать сведений о наших тендерах, чтобы перебить цену.
— Как сегодня, когда вы передали ему информацию? — спросил Джо.
— Да, — кивнул Генри. — Холлингс страшно давил на меня с этим крэгморским проектом. Я объяснял, что вы скрываете от меня всю информацию, но он и слушать ничего не желал. Когда я увидел, что Эшли как-то все же ухитрилась заполучить проект, то позвонил Холлингсу, и тот пригласил ее на обед, чтобы на какое-то время выманить из офиса.
— В таких крайних мерах не было необходимости, — резко сказал Джо. — Я оставил папку на столе в расчете на то, что вы ее заберете. И даже дал вам повод войти в мой кабинет. Видите ли, мне не хотелось впутывать в это дело жену. Вы и так уже слишком злоупотребили ее дружеским расположением.
— Или, наоборот, не воспользовались, — мягко вмешалась Эшли. — Генри, если вам нужны были деньги, почему вы не обратились ко мне? Я бы с радостью помогла вам.
— Потому что я не был уверен, что ты не проговоришься Шейле. — Вид у него стал совсем несчастным. — Эшли, меньше всего на свете мне хотелось причинить тебе зло, поверь. Но со временем поглощение компании Маршаллами стало казаться неизбежным…
— В таком случае, почему вы предупредили меня о нем, вызвав из-за границы?
— У него не было другого выхода, — пояснил Джо. — Вокруг стали замечать, что он сидит сложа руки и ничего не делает. Пошли пересуды. Но, строго говоря, мистер Бретт тянул, сколько мог, и вызвал тебя в последнюю минуту в расчете на то, что ты уже ничего не сможешь изменить. Когда ты прилетела, катастрофа была уже настолько близка, насколько он мог этому способствовать. Конечно, мое появление напугало Генри, но он надеялся, что разрыв между нами был окончательным. Известие о нашем браке как громом поразило его.
— Именно так. — Тот вздрогнул, — А Холлингс был вне себя от ярости. Потом он, правда, заявил, что раз вы однажды уже поссорились, то это может произойти снова, уж он-то об этом позаботится. И снова стал твердить о Крэгморе. Я говорил, что ситуация изменилась и вы что-то подозреваете, но он и слушать ничего не желал.
— Как неразумно с его стороны, — вкрадчиво протянул Джо. — Да, я уже после того первого собрания понял, что среди сотрудников есть предатель. Клайв Фарнсворт тоже пришел к такому выводу, и у нас с ним состоялась очень содержательная беседа. Мы решили, что самое лучшее — дать вам в руки веревку и подождать, пока вы сами себя повесите. В то же время, зная, как Эшли к вам привязана, я не хотел, чтобы она о чем-то догадывалась. Я старался хоть как-то подготовить ее, чтобы смягчить удар. — Он покачал головой. — Однако вы заставили меня поволноваться, Генри. Я уже решил, что вы нас раскусили и избежали ловушки. Но когда Кэти сообщила мне, что вы заходили в кабинет Эшли, когда та ушла обедать, я успокоился. — Он пожал плечами. — Не знаю уж, какую цифру вы сообщили Маршаллам, но на этот раз они напрасно потратили деньги.
— И это лишь для того, чтобы защитить меня! — дрожащим голосом произнесла Шейла. — Боже мой, Генри, как ты мог!
Муж обернулся к ней чуть ли не с яростью:
— Я боялся, что ты будешь винить себя, решишь, что делала что-то не так. А это неправда. Ты всегда была замечательной матерью — и лучшей женой, какую только может пожелать мужчина. Я хотел сохранить то, что у нас было, ради тебя. Я бы пошел ради этого на все!
В ответ она крепко сжала его руку.
Джо поднялся на ноги:
— Что ж, похоже, говорить больше не о чем. Нам пора.
— Что теперь будет? — Генри поднял на него глаза.
— По-моему, вам лучше всего тихо уйти на пенсию, как вы считаете? Можете не приезжать в офис, чтобы забрать свои вещи. Я велю их вам переслать, — отозвался Джо. — Разумеется, на будущее любые договоренности с Маршаллами будут вашим личным делом.
— Никаких договоренностей больше не будет, — веско произнес Генри. — Вы очень… великодушны. Я этого не заслуживаю.
— Да уж, — поморщился Джо. — Но я полагаю, моя жена хотела бы, чтобы я поступил именно так — во имя вашей прошлой дружбы.
Генри поднял глаза на девушку:
— Эшли, милая, мне так жаль.
— Мне тоже, — тихо отозвалась та. — Вы даже представить себе не можете, насколько мне жаль.
В машине супругов паутиной опутало тягостное молчание.
— Это было… ужасно, — наконец произнесла Эшли.
— Да, — согласился Джо. — Я-то планировал разобраться с этим в офисе после того, как изменил цифры, и рассказать тебе обо всем уже дома. Но когда я послал за Генри, его секретарь сказала, что он уже ушел.
