есть магические артефакты, которые её преодолевают.
— Ого.
— Сейчас дам документы. С Вас сто девяносто один рубль по смете.
— Я помню и принёс. Герр Канцлер, а Вы вот человек умный…
— Так говорят обычно чтобы потом оскорбить или чтобы что-то попросить, например, в долг. У Вас финансовые проблемы, Аркадий Ефимович? Потому что я не допускаю мысль, что Вы хотели бы меня оскорбить.
— И не допускайте. Вы правы, попросить, но не денег или услуги, а совета. Знания. Вы когда-нибудь слышали про Индию? Не ту, которая страна, а такое понятие в мире магии и Изнанок?
— В Индию нельзя попасть. Иначе бы все уже прорвались туда и вынесли всё ценное. А ценного там, говорят, есть.
— А расскажете, что знаете?
— Расскажу, только давайте с документами по директору разберёмся.
Глава 14
— Мне бы консультацию.
Офис. Я посмотрел на часы. Было раннее утро и крепкий кофе, недавно обосновавшийся в моём желудке, ещё не успел растрясти мои извилины, пробудив и настроив их на рабочий лад, однако уже запустил своё действие.
Передо мной присел молодцеватый молодой человек с таким лицом, что кажется, он склонен всегда улыбаться, но сейчас был потрёпанным и похмельным.
Вообще-то, это большая проблема, то есть время. Мне тут предстояло решить одну внутреннюю дилемму, но полчаса-час на консультацию есть.
— Рассказывайте.
— Меня зовут Игнат, Котофеев Игнат Борисович.
— Котофеев?
— Мы многочисленное семейство, — грустно усмехнулся он. — Но вопрос не в семье, а во мне лично. Вернее, в сегодняшней ночи.
— Что произошло?
— Являюсь лейб-гвардии тринадцатого гренадерского полка обер-лейтенантом. У нас, знаете ли, своя линейка званий…
Я согласно кивнул, потому что, во-первых, совершенно ничего не знал о линейках званий лейб-гвардии, а во-вторых, маловероятно, чтобы это имело значение при решении юридических вопросов.
— Вы сами, как, не служили? — осторожно спросил он.
— Не довелось. Так что же случилось, Игнат Борисович?
— Ах да… Случилось. Да Свободина эта, Маруська… Я в вашем Кустовом по приказу… впрочем, не важно, почему я тут. Потащила нас, то есть меня с Приёмыховым, он местный, одной из казачьих рот командует, в тот подвал. А моя командировка заканчивается уже завтра, даже сегодня могу уехать. Но тут такое дело…
— Амурное? — Попытался направить его повествование на какое-то определённое русло.
— Да ну, — отмахнулся он. — Мы играли. Играли. Карта то шла, то не шла.
— Проигрались?
— Как догадались?
— Интуитивно. И много?
Он закряхтел, как старый дед.
— Да это всё Михалыч. Мол, давай, карта прёт…
— Покер?
— Двадцать одно. Но оно — хрен редьки не слаще.
— И всё же, много проиграли?
— Ну… Девять тысяч.
— А где играли? Кому проиграли?
— Играли у Верки-модистки. В картишки перекинулись… Проиграл я Семиху, такому здоровенному кабану, он явно заядлый игрок, вроде бы тамошний завсегдатай и хорошо знаком с хозяйкой заведения.
— Так. Проиграли в карты, и?
— Я долг признал при свидетелях, при всех, публично. Я слово офицера дал. Что проигранное отдам.
— Это та самая проблема? Ну, с которой Вы на консультацию пришли?
— Это проблема с большой буквы «Пы». С самой большой, с огромной буквы. Девять тысяч! О, предок, что же мне делать?
— Карточный долг — это долг чести, — усмехнулся я. — Для начала, какие документы Вы подписали?
— Документы? Да не я подписывал ничего. А какая разница?
— Ну, я такого лицензированного казино «У Верки-модистки» не знаю. Не то, чтобы я специалист, но всё же. Играют там в основном на фишки, никаких игр в долг, а порядок и исполнение обязательств регулируется самим казино.
— Это скорее… — он как-то тоскливо осмотрел в задумчивости кабинет и вперил остановившийся взгляд в чайник. — Короче, это был скорее притон, чем казино. А можно мне водички?
— Вода в чайнике ещё слишком горячая.
— А из-под крана? — с пробудившейся надеждой спросил он.
— Секунду, — я встал и налил ему стакан, который он немедленно осушил.
— Документов, подписанных Вами, нет, казино не лицензированное, — сделал промежуточный вывод я.
— А свидетели, а слово офицера?
— Вы же к юристу пришли, а не к психологу. Когда уезжаете?
— Теперь не знаю. Семих забрал билет на завтрашний поезд, ну… пока я не найду ему деньги.
— Такой себе аргумент.
— Чёрт с ним, с билетом. Что мне скажет закон?
— Забавно, что Вы спросили, потому что у меня есть ответ.
— И?
— Требования граждан и компаний, связанные с организацией игр и пари или с участием в них, не подлежат судебной защите, за исключением требований лиц, принявших участие в играх или пари под влиянием обмана, насилия, угрозы или злонамеренного соглашения их представителя с организатором игр или пари.
— Чего? Простите военного человека, господин адвокат, совершенно ничего в этих юридических словесных вывертах не понял.
— Говоря более простым языком. Человек, который что-то кому-то отдал в карточной игре, не может требовать этого назад. Но, если кто-то кому-то что-то проиграл, то в суд подавать нельзя.
— Как это?
— А так. Это долг чести. Если оплатил, то оплата принимается. Если не оплатил, то можно и не платить. В суд на такие действия подавать нельзя.
— А долг чести?
— Долг чести, в моих устах выражение скорее саркастическое. Долг чести, а не долг по закону. По закону, если Вы сразу ничего не заплатили, то и хрен с ним. Если не подписали что-то… Например, у меня знакомый проиграл в карты двадцать пять тысяч. До сих пор отрабатывает.
— Ого, двадцать пять тысяч. А как же закон, Вы сказали?
— Он подписал долговую расписку, в отличие от Вас. То есть, с него могут взыскать не по проигрышу, как таковому, а из-за расписки. В теории, её можно было бы оспорить по безденежности, есть такая методика, но проблема в том, что кредитор по долгу — бандит, моему знакомому просто ноги сломают, в лучшем случае.
— Ну, Семих — тоже вроде непростой. Но, правильно я понял, что он не сможет подать в суд в Кустовом по этому долгу?
— А Вы где живёте?
— Служу под Череповцом, там мы расквартированы. А вообще, куда государь прикажет!
— Ну смотрите, в суд подают по месту
