и злостью. Силы были примерно равны, и победу Рейвену всегда приносило чернильное пламя, по чему Нил Янг не стеснялся проходиться:
— Как назвать труса, прячущегося за своей магией? Думаю, скоро их будут звать «рейвенами».
— На себя посмотри, кусок беспомощного дерьма! На кой ты снова притащился за взбучкой? Сдохнуть хочешь?
— Нет, тебя убить. А ты что такой добренький? Почему не убил меня до сих пор?
— Не наигрался еще с тобой! Надоест — сожру и шкурку выплюну!
Чертова засранца на этом свете держал только запрет Льюиса на его убийство. Из-за этого Рейвену приходилось сдерживаться, хотя будь его воля — зубами глотку бы вырвал! Но говорить об этом было нельзя: узнает о своей безнаказанности, совсем вразнос пойдет. Так как же его выгнать из города? Дом ему сжечь? Ерунда, найдет новый. Был бы здесь хоть кто-то для него важный, можно было бы похитить, но Нил Янг — одиночка, а единственного его родственника Рейвен уже убил. Даже друзей нет у паршивца, не за что зацепиться. Оставалось только лупить в надежде, что однажды тот сдастся.
И издеваться, когда упертый баран, продолжал свои расспросы о смерти Рутгера Янга.
— Кто убил его? Ты? Или кто-то из твоих дружков?
— Любой Ворон на это способен.
— Ты-то явно не смог. В штаны бы напрудил, если бы хозяин велел к нему подойти, — презрительно усмехнулся Нил Янг, — так что же, Великому Ворону самому пришлось избавляться от Рыцарей, пока вы скулили и целовали ему пятки?
— Наш повелитель умен, — Рейвен оскалился. Будет этот щенок его провоцировать, ха! Его жалкие попытки видны, как на ладони. — Он знает, как очистить город от всякой гнили. А своими руками, чужими ли — неважно. Вороны — его крылья и когти. Что прикажет, то и сделаем.
— Так что же не сказать-то, раз сделал? Уж ты бы точно гордился таким поступком!
— А если не скажу, заплачешь? Поплачь, я хочу посмотреть на это!
Нил Янг стиснул зубы.
— Ты у меня сейчас сам рыдать будешь! И молить о пощаде!
Передышка закончилась. Но прежде, чем они вновь набросились друг на друга, неподалеку раздались громкие крики. В ночное небо взлетела Воронесса, и она была явно напугана.
Рейвен раскрыл крылья и рванул к ней.
Это была Хлоя — полнотелая молодая швея, известная в убежище своим трудолюбием, бойким языком и заботливым отношением к окружающим.
— Что случилось? Кто на тебя напал?
— Не на меня! Господин Рейвен, помогите Трише, пожалуйста!
Хлоя дрожащей рукой указала вниз. Рейвен посмотрел туда и увидел крепкого мужчину бандитского вида, настороженно глядящего на них. Рядом стояла еще одна женщина — горожанка.
— Я покупала у нее еду, а тут он, увидел золото и выхватил нож, угрожая нас обеих порезать!
— Порезал?
— Не успел.
Рейвен махнул рукой.
— Черт с ним. Ты ведь уже поела. Это не наше дело.
Бандит, прислушавшись к их разговору, ухмыльнулся, подобрал оброненный нож и повернулся к горожанке.
— Выворачивай карманы, пока кишки не выпустил! Где еще золото? Небось, всю ночь Воронов кормила, делись давай!
Хлоя вцепилась Рейвену в руку:
— Нужно же что-то сделать! Это хорошая женщина, я у нее не впервые еду покупаю! Остановите его! Никто нас кормить не будет, если плату отберут!
Рейвен недовольно цыкнул, но все-таки слетел вниз и за пару минут разобрался с бандитом. Обрушил на него град ударов, а потом и подкормился, уткнув лицом в землю.
Хлоя спустилась и обняла плачущую от страха горожанку.
— Все закончилось, Триша, не бойся.
— Отойди от них, монстр!
Нил Янг наконец нашел место драки, но вместо того, чтобы тихо напасть сзади, глупейшим образом предупредил Рейвена о своем появлении. Еще и встал между ним и женщинами, будто они могли стать следующими жертвами.
Полный идиот.
— Отпусти невинного и сражайся с тем, кто может дать тебе отпор!
— И зачем мне это? — проворчал Рейвен, отпуская обмякшего бандита и поднимаясь.
— Господин стражник, он не невинный! — вмешалась Хлоя. — Это гнусный бандит, он напал на нас с Тришей!
Нил Янг на секунду сбился и бросил короткий взгляд через плечо.
— Вы про этого Ворона? Я знаю, что он — отпетый негодяй, я говорил про его жертву.
— Так и я про жертву! Вы поглядите на эту рожу! Он нас ограбить пытался! Если бы не господин Рейвен, я не знаю, что бы с нами было!
— Что?
Рейвен нахмурился.
— Кстати, почему ты его не подожгла? Взлетела ты правильно, он бы тебя не достал, дальше нужно было швырять в него черное пламя, пока уродец не превратился бы в кучку пепла.
— Да что я, по-вашему, убийца какая? А если бы я промахнулась и в Тришу попала?
— А ты не промахивайся.
— Я не умею! И не хочу! Я испугалась и не знала, что мне делать!
Горожанка всхлипнула и отстранилась.
— Спасибо, что не бросила. Я думала, убьет, они же звери похуже Воронов!
Нил Янг обернулся и внимательно оглядел обеих.
— Вы — Воронессы?
— Только я, — возразила Хлоя, — а Триша — моя бывшая соседка, она меня подкармливает. Думаю, сегодня тебе лучше пойти домой. Хватит потрясений.
— Нет! Мне нужны эти деньги! Джорджу доктор сказал покупать белый хлеб и мясо, а то не поправится, а откуда я деньги возьму? Мне же и детей кормить надо и себя хоть немного, а прачкам платят гроши! Хлоя, милая, ты — моя последняя надежда!
Нил Янг потряс головой.
— Что здесь вообще происходит? Это засада? Где остальные Вороны?
— Много чести тебя в засаду заводить. Я и сам тебя раскатаю.
— Я же вам все уже объяснила, — возмутилась Хлоя, — господин стражник, вы не слушали или работать не хотите? Я плачу Трише за ее жизненную силу золотом, ведь Великий Ворон запретил нам нападать на людей. Велел уговаривать по-хорошему. А пока мы менялись, подошел этот бандит и напал на нас! Я взлетела и закричала, прилетел господин Рейвен и спас нас. Хоть кто-то в городе невинных людей защищает. Вам бы того бандита арестовать, чтобы он горожан не грабил. Разве не для этого нужна городская стража?
— Нет, — Рейвен ухмыльнулся, — стража нужна, чтобы по кабакам сидеть да дурью маяться. Стражник из тебя ничуть не лучше чем боец. Занимаешься черт-те чем, а в трех шагах людей убивают.
Нил Янг дернулся. Повернулся к Трише:
— Госпожа, вы подтверждаете их слова? Все так и было?
— Именно так. Если бы не этот господин Ворон, меня бы ограбили и убили. Я теперь вас тоже должна накормить? Раз вы мне жизнь спасли?
— Не надо, — Рейвен отмахнулся.
