Арпине снова пережила смерть брата, её плач звучал бы точно так же.
– Тихо, тихо, тс-с-с-с, – Влад заботливо погладил девушку по голове. – Всё позади, дорогая. Всё позади… Мы в безопасности… Всё позади.
Сил встать уже не осталось. Да и не нужно сейчас вставать.
Влад ещё долго смотрел куда-то в глубь комнаты и дрожал. Арпине потребовалось несколько минут, чтобы восстановить дыхание и прийти в себя.
Через полчаса, не меняя позы, они так и заснули на полу у книжного шкафа.
Глава 14. Он рисует
Светало.
За окном постукивание дождя сменились пением птичек. Влад и Арпине по-прежнему лежали на полу в той же самой позе.
Внезапно со стороны гостиной раздались громкие звуки. Ребята пробудились и вскрикнули от неожиданности. Влад не сразу понял, что происходит. Бешено завертел головой… Громкие звуки оказались простой музыкой. Песня играла знакомая, очень популярная. «Наедине-е-е-е теперь я и ты», – завывал женский голос под мощный хаус-бит.
Ребята выскочили в гостиную. Песня доносилась из музыкального центра, расположенного рядом с аквариумом. Влад подошёл ближе и заткнул певицу нажатием кнопки.
Справа в коридоре стоял радостный Антон. На его голове красовался портативный фонарик на резинке, а в руках парень держал сумку с инструментами.
– Я починил свет, – сообщил он низким уставшим голосом и зевнул.
Влад и Арпине переглянулись и ничего не ответили. Антон защёлкал настенным выключателем. Люстра действительно включилась.
– Не мог заснуть, вот и… – пояснил Антон.
***
Саша сидел на кухне за столом и пил кофе, заедая куском белого хлеба. Руки у него больше не дрожали, движения отличались плавностью и чёткостью. Программист смотрел в одну точку, в пол, и даже не обратил внимания, как вошёл Антон.
Маркетолог открыл холодильник, достал пару банок пива и уселся за стол. Осмотрелся. За окном вроде бы светло. Не слышно никаких сирен. Может, всё не так плохо?
После драки с Владом у Антона остались шрамы и синяки на лице. Он прикоснулся к самому большому синяку, чтобы проверить, насколько сильно он болит. И ведь болит, зараза! Приложил банку.
– Чёрт, что было-то вчера?
– Как будто сам не помнишь, – вяло ответил Саша, не отрывая взгляд от пола.
– Нет, помнить-то я помню. Но представляется все каким-то… сюрреалистичным, что ли.
– Только не списывай всё на похмелье.
– Я и не списываю. Не так уж и много выпили… И сон мне сегодня дурацкий приснился. Я так и не смог после него снова уснуть… Ты умеешь хранить страшные тайны, Сашок?
– Умею. Только не страшные.
Антон улыбнулся, откупорил хмельной напиток и продолжил:
– О’кей… Так вот. Снится мне, значит, обычная житейская ситуация. Прогуливаюсь я по просёлочной дороге и вижу – огромный такой фургон с бананами стоит! Прям нереально огромный, – Антон любил экспрессивную жестикуляцию, и тут она оказалась весьма кстати. – И бананов там просто завались, лежат прям общей кучей, без ящиков и коробок, и их никто не охраняет. Сначала я пробежал мимо, но зачем-то остановился. Я подумал: если там так много бананов, то ведь ничего страшного, если одной связки не досчитаются?
Саша отвлёкся от грустных мыслей, ухмыльнулся и впервые посмотрел на собеседника.
– Ну и как? Взял?
– Да. Развернулся, подбежал и схватил самую огромную связку.
– И?
– Ну, я съел их по дороге домой. На этом всё.
Саша много ужасов нафантазировал за эту ночь, пока Антон заливался прощениями и раскаяниями. Теперь всё встало на свои места, но ожидания явно не соответствовали реальности.
– Больше ничего не хочешь мне рассказать? – Саша надкусил булку и запил её кофе.
– Нет… а что?
– Ты так неспокойно спал. Я думал, тебе монстры снятся.
– Нет, это страшнее… Понимаешь, мне не по себе от таких вещей. Одно дело, когда происходит что-то такое, что от тебя вообще не зависит. Например, эпидемии, катастрофы, падение рубля… голосование… Другое дело, когда это что-то находится внутри тебя самого, и ты не можешь им управлять. Вместо этого оно управляет тобой. Понимаешь?
Саша безразлично пожал плечами.
– Как думаешь, к чему этот сон?
– Ну, – ответил Саша, дожёвывая булку, – по-моему, это фигня всё. Мозг генерирует рандомный набор событий, которые проецируются в сознание. Мне тоже, я помню, дурацкий сон приснился. Будто я… – Саша слегка замялся, решая, рассказывать дальше или нет. Самая заносчивая его часть сказала «да». – Будто я пришёл на свидание к девушке, а она оказалась парнем. Но я возражать не стал, подумал, и так сойдёт… Спустил с него штаны и отсосал у него. Означает ли это, что я гей? Думаю, нет. Этот сон вообще ни к чему. Он дурацкий и бессмысленный.
– Но тебе же это приснилось! Значит, это внутри тебя. Ведь всё, что тебе снится, находится в твоей голове, прямо здесь, – Антон ткнул пальцем себе в лоб. – А это значит… что ты гей! Ха-ха! Я всем расскажу, вот смеху-то будет.
– Ах, вот как… Тогда я расскажу всем твой обличающий сон про бананы. Угадай, кто больше всего будет недоволен моим рассказом.
– М-да… Справедливо, – согласился Антон. – Но это не отменяет того факта, что ты гей.
– Да ни разу я не гей, перестань. Я не верю в сны. Я верю в окружающий мир. А ещё в код. В логику, алгоритмы. В полиморфизм, инкапсуляцию и наследование, – сказал Саша.
– А это многое объясняет… почему у тебя до сих пор никого не было, – Антон заулыбался.
– У меня до сих пор никого не было, потому что мне это не интересно. Я слишком занят нашим проектом. И в сны я не верю, и в скрытую гомосексуальность тоже. Ну, а во что я верю, так это во вчерашнюю историю.
– То, что произошло вчера, было сном, – уверенно сказал Антон.
– Не смеши.
– Я и не шучу. Это был сон. Ты посмотри в окно.
Саша обернулся.
– И что я должен там увидеть?
– Выглядит безобидно же.
Саша повернулся обратно к другу и уже хотел что-то ответить, но Антон его перебил:
– И не начинай заливать про то, как тебя кто-то преследует…
– Антон, – вздохнул Саша. – Я не такой дурак, чтобы спутать реальность со сном. У нас тут не «Матрица». Реальность происходящего легко доказать. Что тебе мешает прямо сейчас залезть в Интернет и проверить новостную ленту, а?
– Да ничего не мешает, – сказал Антон и на секунду замер. Он ведь каждое утро заходил в новостную ленту, чтобы оставаться в курсе происходящего в мире или просто развлечься. Традиция не нарушалась до сегодняшнего дня. – Я сделаю это… но попозже. Сначала допью своё
