грязная лампочка под высоким потолком, которая едва разгоняла тьму. Ни ее сумки, ни пары оберегов, которые она носила, кольца тоже нет, полусапожки тоже стянули. Хорошо хоть руки вязать не стали. Лада усмехнулась и пошарила в волосах, откуда вытащила заколку в виде невзрачного цветка, она специально делала ее очень неброской, чтобы никто не позарился. Решительным движением она уколола палец и смазала кровью лепестки. Как только Горд обнаружил слежку, она создала маячки для него и для себя на случай, если случится подобное. И если он еще не в курсе и не начал поиски, то сейчас начнет, весь дом на уши поставит.
Спрятав заколку в лиф, кто-то все же там пошарил, она обнаружила на груди пару свежих синяков, Лада осмотрелась. Ничего интересного, банальный подвал, и судя по влажности, где-то у реки. Теперь осталось дождаться спасения. Интересно только, кто ж такой умный? Бойтесь своих желаний… Не прошло и двух секунд, как она задала себе этот вопрос, как за дверью послышался скрип досок, потом гулкие шаги, а в замке повернулся ключ.
На пороге появился незнакомый мужик, смуглый, крепкий, среднего роста, с крупным загнутым носом, похожим на орлиный клюв, с черными блестящими волосами. Если бы это было в ее мире, она бы, не задумываясь, сказала — армянин. Но здесь такой нации не было.
— Здравствуй, дорогая. Неужели ты не рада меня видеть? — произнес он вполне приятным голосом и улыбнулся. Обещание — вот что было в этой улыбке.
«Да что ж за невезение!» — подумала Лада, судорожно пытаясь прикинуть, как себя вести. То, что это часть ее прошлого, вне всякого сомнения. Прошлое Воронцова настигло его в виде Братины, интересно, что это за хер с горы? Неужели муж? Если так, то с местной Ладой у них вкус не совпадал.
— Ты кто такой? — изобразив испуг и прижавшись спиной к стене, выкрикнула Калинина. Причем вопрос она задавала вполне честно, ведь она понятия не имела, кто перед ней.
Вот теперь пришел черед зависнуть похитителю, тот уставился на Ладу своими черными глазами и удивленно моргнул.
— Что? — словно не веря, повторил он. — Я — барон Киран, человек, которого ты обворовала. Я думал, ты сдохла в том болоте. И тут, представь себе, встречаю тебя в городской управе, а ты по мне скользнула взглядом и равнодушно прошла дальше. Полтора года о тебе ничего не слышал, и вот на тебе — ты артефакторша под крылышком нового боярина. Ты и его ограбить собираешься?
Калинина судорожно соображала, что делать дальше, она ведь думала, что кто-то ее выкрал, чтобы она артефакты делала, ну или тайны Константина узнать, а тут прошлое ее двойника всплыло. Похоже, местная Лада была воровкой, и серьезной, если она умудрилась обворовать барона, да так, что он ее решился похитить.
— Я ничего не помню, — решила она разыграть фишку Воронцова, — я потеряла память… Отпусти меня.
— Где диадема матери? — зарычал Киран. — Там алмазов и рубинов на десять тысяч. Говори, куда дела ее, дрянь, иначе я тебя на куски порежу.
Лада еще сильнее вжалась в стену, отодвигаясь от наступающего на нее борона, прикидывая, как выкрутится. Мужик завелся, он крепкий, нож на поясе слева, револьвер справа. Накаркала.
Киран потянул из ножен тесак, здоровый такой, явно артефактный.
— Говори, сука, и умрешь быстро. А так ты мне все равно все расскажешь, но тебя по кускам найдут.
Лада разглядела в его глазах безумие, нужно было быстро врать и убедительно, так, чтобы он поверил и не стал ее убивать, во всяком случае, прямо сейчас.
— Я скажу, — выкрикнула она. — Диадема в доме боярина, но без меня ее тебе не достать. Отпусти, и я верну ее тебе.
Киран замер, прикидывая, как быть. Лада легко читала мысли в его голове. В особняк боярина его никто не пустит. Убей он ее, и фамильная реликвия останется там навсегда, выпусти ее — и она сбежит. Контролировать ее он не может, в доме она будет под защитой. Обратиться в стражу — раньше надо было, теперь сам преступил закон, хоть и похитил ограбившую его воровку, но все равно это преступление, она вхожа в управу, а значит, у нее там есть поддержка. Куда ни кинь — всюду клин.
— Ты сейчас выпишешь залоговый лист на все деньги, что у тебя есть, и мы закроем счет. Я прощаю диадему и забываю о тебе, если, конечно, там будет больше тридцати тысяч.
«Ага, так я тебе и поверила», — подумала Лада. Она смотрела ему прямо в глаза, и огонек безумия никуда из них не делся.
— Сколько сейчас времени? — поинтересовалась Калинина.
— Около четырех, — машинально ответил выбитый из колеи беседы Киран. Потом он улыбнулся, блеснув ровными белыми зубами. — Ты зря надеешься, что тебя тут найдут, мы в портовой части города, тут километры складов.
— Поклянись, что не убьешь меня, и никто из твоих людей не убьет.
— Нет, — покачал головой Киран, — ты будешь мучиться в ожидании, убью или нет. Гони деньги, сука, иначе я порежу тебя на куски. — Он от бешенства начал брызгать слюной, видимо, мысль о том, что он не может получить диадему, ввергала его в безумную ярость.
Что-то громко скатилось по ступеням. Киран замер с ножом в руке, затем развернулся к распахнутой двери, прислушиваясь к происходящему в снаружи. Но ничего больше слышно не было.
— Шлак, — позвал он в полголоса.
Но вместо ответа на пороге темницы возник невысокого роста человек с замотанным шарфом лицом и с парными артефактными слегка изогнутыми клинками в руках.
Киран швырнул в него нож и рванул из кобуры револьвер, видимо, у него имелись какие-то умения, вроде тех, что обладал Горд. Грянул выстрел, вот только противник барона был еще быстрее. Лада с огромным трудом разглядела его движения, стремительным взмахом клинка он отбил летящий в него клинок, затем, резко пригнувшись, он ускорился и, когда прозвучал выстрел, он уже был в шаге от Кирана, который шмальнул в пустой дверной проем. Два стремительных удара, отсеченная рука с револьвером упала на пол, а следом туда рухнул и ее хозяин с перерезанным горлом. Его глаза еще жили и с ненавистью таращились на прижавшуюся к стене Калинину, он что-то побулькал, но разобрать было нереально, хотя не нужно быть гением — ненавижу — вот, что он
