всё равно всё было не тем. Не тот голос. Не тот запах. Не та улыбка. Но я пытался. И почти забыл. Пока не увидел её на сцене в своей новой школе. Она почти не изменилась. Только стала нежнее. И ещё красивее. В сотни раз.
Только в этот раз чувства в разы сильнее. Глубже. И осознаннее. Сейчас я чётко понимаю, что я не прекращал её любить. Никогда. Ни на миг. Пытался забыть. Заменить другим. Выкинуть из головы. Но всё равно любил. И бл*** пусть говорят, что первая любовь это бред. Но я пронёс эту любовь. И я мл* уверен, что я не разлюблю эту девчонку уже никогда. Потому что я дурею от неё. Схожу с ума от того, что она так близко. От того, что я чувствую её дыхание на своих губах. От того, что её губы, припухшие от слёз сейчас так близко. Она для меня… идеальна. Со съехавшей на бок повязкой. С опухшим лицом. С красными глазами. Всё равно идеальна.
Нашёл под одеялом её ладошку. Ледяную и дрожащую. Сжал, согревая. Отдавая своё тепло.
— Ты? Я думала, что ты мне приснился, — говорит тихо, шмыгая носом.
Чёрт. Такая открытая. Наивная. Она даже не пытается скрыть своих чувств. Она говорит всё, что думает. И от этого крышу рвёт ещё сильнее.
— Я, — выдыхаю ей в губы, осторожно целуя. Собирая соль.
Пальцы девчонки скользят мне в волосы. Зарываются. Сжимают на макушке и чуть оттягивают.
— Я не помню тебя… — шепчет растерянно. — Мне кажется, что ты мне знаком, но… кто ты? Откуда ты меня знаешь?
— Ты знаешь меня давно, малыш, — шепчу ей в висок. — Пять лет.
Даша хмурится. Морщится и прикладывает руку ко лбу.
— Тшшш… — целую её в лоб. — Не надо напрягаться, маленькая.
— Но я…
— Я буду рядом, когда ты вспомнишь, я обещаю…
Глава 22
Саша
— А если не вспомню? — спрашивает шёпотом Колючка. — Что если память не вернётся, Лекс?
Я чувствую, как в моей руке дрожат тонкие и просто ледяные пальцы девчонки. Осторожно подношу их к губам. Прикасаюсь осторожно. К такому любимому и чертовски необходимому запаху девчонки примешался запах больницы и лекарств. Горький. Заставляющий волосы на затылке вставать дыбом. Потому что сердце каждый раз сжимается, колет, стоит посмотреть на фигуру Даши, окутанную проводками. На голову, которая полностью забинтована.
Прижался к пальцам лбом и тяжело задышал. На душе было погано. Горечь разлилась на языке отравляющим ядом. Колючка забыла меня. Снова.
— Ты вспомнишь, маленькая. Я обещаю.
Кого я пытаюсь убедить? Её? Или себя?
Я совершенно не ожидал того, что пальцы девчонки скользнут мне на щёку. Вздрогнул. И застыл, позволяя Даше изучать моё лицо. Склонился вперёд. Подался ближе. Её прикосновения заставили прикрыть глаза. Пальцы девчонки провели по носу, по дугам бровей, очертили контур губ, скулы и подбородок. Из груди вырвалось рваное дыхание.
— Ты красивый, — Даша улыбнулась.
Это ты красивая, Колючка моя. Невероятно красивая. Настолько красивая, что я дышать забываю, стоит тебя увидеть. Влюбился пять лет назад. В лицо, в фигурку, в голос, в жесты, в запах. Во всю тебя. Я даже знаю, что ты ненавидишь рыбу и капусту. Знаю, что ты ужасная сладкоежка.
Но слова застыли комом в горле. Я понял, что ничего не могу сказать. Ни единого слова. Просто тупо пялюсь на её улыбку. Такую нежную. И чуть грустную. Но предназначенную мне. Только мне.
Снова поймал её ладошку и прижался к пальцам губами. Втянул её запах. Потёрся носом. И прижал к щеке, не сводя взгляда с её лица.
— Мне кажется, что я знаю твой запах, твои руки, твой смех, — тихо сказала девчонка, смотря прямо на меня. — Но твой образ будто в тумане. Расплывчатый. Смутный. Мы… Мы встречались?
— Почти, — я хриплю. Слова выходят с трудом, царапая горло. — Ты ходила со мной на свидание.
— В парк. Я помню карусель, — Даша хмурит брови. А я замираю. Что если она сейчас вспомнит? Вспомнит всё. Наш последний разговор. Мои резкие и необдуманные слова. — Больше ничего не помню, — кусает нижнюю губу, вызывая у меня острое желание сделать это самому. — Я боюсь… — едва слышно шепнула я и замолчала.
— Чего ты боишься, малыш? — склонился к самому её лицу.
— Боюсь, что больше никогда не увижу, — тихо всхлипнула. — Это так ужасно… открываешь глаза, а кругом ночь. Чернота. Непроглядная. Ни силуэтов. Ни бликов.
— Тшшш… — я провёл пальцами по её губам. — Маленькая… — осёкся, чувствую, как её отчаяние передаётся мне. — Врачи всё сделают, чтобы ты увидела. Чтобы ты вспомнила. Даже если не вспомнишь, я тебе напомню, — шепчу на ушко.
Ловлю кайф, когда чувствую, как по телу девчонки проходит дрожь. Кайф от того, что я так на неё действую. Пусть она забыла меня, но её тело нет. Её тело тянется ко мне. И я не отказываю себе в удовольствии. Прижимаюсь к её губам лёгким поцелуем. В поцелуй я вкладываю все свои чувства. Свою нежность, о которой раньше даже не подозревал. Свою любовь. Любовь, которая не знает границ. Которая заполняет меня до самых краёв. Которая сводит меня с ума. Делает меня зависимым от этой девчонки. Рукой нырнул под её шею. Пальцами стал осторожно поглаживать, пуская мурашки по шелковистой коже. С трудом разорвал поцелуй, когда за дверью услышал грохот. Усмехнулся. Вспомнил наш первый поцелуй. Когда я набросился на Колючку в туалете. Тогда крышу снесло окончательно. Тогда я действовал на одних эмоциях. И тогда меня отрезвил лишь звук упавшей на пол швабры, которую уронила уборщица в коридоре. Не отрезвил. Не так. Немного привёл в чувства. Но вид припухших от моих голодных поцелуев губ Колючки, её лихорадочно блестящие глаза вновь бросили в пучину безумия. В пучину страсти, зависимости от прикосновений
