его плоть внутри себя.
— Мне нравится, что ты наконец-то перешла на «ты», — засмеялся Спартак, увлекая меня прочь из комнаты и вниз по лестнице. — Я уж боялся, что мы и дальше будем играть в начальника и подчиненную.
— Ты все еще вроде как мой начальник.
— Или клиент.
— И почему в твоих устах это звучит пошло? — хихикнула я.
Мы вышли на улицу, и я уж было подумала, что Спартак собрался вернуться в город, но мы прошли мимо автомобиля и двинулись по дорожке к домику в стороне, который недавно отремонтировали рабочие.
— Мы будем заниматься сексом в домике охраны? — удивилась я, когда Спартак выудил ключ из кармана и открыл дверь.
— Ну, пока это не домик охраны и не будет таковым еще очень долго. Я попросил оборудовать его для меня, чтобы было где переночевать или пожить в выходные на случай, если я решу провести за городом пару дней. Так что, Ладушка, мы будем заниматься любовью не на затрепанном матрасе, а на совершенно новой кровати.
— Но сначала в душ, — потребовала я. — Душ-то тут есть?
— Тут есть и душ, и холодильник, полный еды, и даже шампанское.
Я с подозрением посмотрела на него.
— Ты все спланировал, да?
— Да, — кивнул Спартак. — Я видел, как в Мадриде ты смотрела на эту картину, и понял, уж если что и заставит тебя окончательно сдаться и упасть в мои объятия, так «Акустика чувств».
— Какой же ты…
— Какой? — хитро улыбнулся он.
— Продуманный.
Я скинула платье на пол, прямо у входной двери, и, перешагнув его, сказала:
— Душ мне одной принимать? — и прошагала в ванную комнату.
Глава 37
Спартак не заставил себя долго ждать. Правда, душевая кабина оказалась довольно маленькой, и нам было тесно. Мы прижимались друг к другу под струями теплой воды и упоенно целовались. Я натирала загорелое тело Спартака мягкой мочалкой с обильной пеной, а он гладил меня, скользя руками сквозь мыльные пузырьки. Эти ласки сводили с ума. Я снова чувствовала, как низ живота наполняет тяжесть. Спартак тоже был возбужден. Его член набух и затвердел.
— В постельку, — выключив воду, скомандовал он.
Мы наспех вытерлись полотенцами, которых, к счастью, здесь было в избытке. И уже через мгновение Спартак разложил меня на большой кровати, заправленной свежими накрахмаленными простынями, заставив раскинуть ноги. Он гладил мое тело кончиками пальцев, не пропуская ни сантиметра, целовал мои груди, обводя языком соски, покусывая их и всасывая в себя. Его губы спускались от груди к пупку, целовали мой живот, двигались к внутренней стороне бедер. Он легонько прикусывал зубами нежную кожу. Потом руки Спартака оказались под моими бедрами, он сжал мои ягодицы, слегка приподнимая их, и его язык тут же оказался внутри моего горячего лона. Я застонала, чувствуя, как кружится голова от неожиданных ласк. Спартак положил одну руку мне на лобок и большим пальцем поглаживал клитор, водя по кругу, его язык все более требовательно проникал внутрь меня, вбиваясь, вкручиваясь, выскальзывая и снова входя в лоно, заставляя стонать все громче и громче.
Когда я почти достигла пика, Спартак вдруг прервал ласки и тут же резко вошел в меня. Меня придавило тяжестью его сильного тела. Я обвила ногами его берда и вцепилась ногтями в плечи Спартака, ощущая, как твердые мышцы напрягаются и перекатываются под кожей. Мои затвердевшие соски терлись о его кожу, от чего возбуждение становилось еще сильнее. Мои бедра двигались навстречу его толчкам.
Спартак поцеловал меня в губы, мой язык тут же отдался на волю его требовательного языка. Целуясь, я не могла не сдерживать стоны.
Потом я надавила ему на грудь, заставляя отстраниться и лечь на спину. Я тут же оказалась сверху, задавая свой темп. Спартак прижал мои ноги к своим бокам, крепко ухватился за мои бедра, подстраиваясь под мои движения. Не сдерживаясь и взяв процесс в свои руки, я быстро задвигала бедрами, все ускоряя и ускоряя темп. Я стонала. Мои стону смешивались со стонами Спартака. Когда я дошла до наивысшей точки наслаждения, то, всхлипнув, упала ему на грудь. Спартак опустил меня животом на кровать и лег сверху. Мне казалось, что я уже достигла оргазма, и лучше, чем секундой назад быть не может, но быстрые движения Спартака, его твердая наполнившая меня плоть, заставили прийти новую волну наслаждения. Я чувствовала его член внутри себя всеми клеточками своего женского естества, его движения заставляли мышцы сжиматься и разжиматься, бедра приподнимались, лоно исходило влагой. Мир вокруг перестал существовать, и я погрузилась в пучину экстаза. Спартак сделал несколько последних движений и, упав на меня, прикусил кожу на лопатке, что-то простонав. У меня кружилась голова и звенело в ушах от только что испытанной эйфории. Я чувствовала, как внутри меня разлилось его горячее семя.
Мы долга лежали, не шевелясь. Огромное тело Спартака вдавило меня в кровать, но эта тяжесть была приятной. Наше дыхание постепенно успокаивалось, а когда сердцебиение пришло в норму, Спартак перекатился на спину.
Потом он ушел в душ, а я не могла сдвинуться с места, окутанная сладкой негой. Однако, когда Спартак вышел из ванной, я последовала его примеру. Освежившись, я завернулась в полотенце, чуть подсушила мокрые волосы и вернулась в спальню. На Спартаке были белые шорты и футболка.
— Откуда одежда? — удивилась я.
— Я же тебе говорил, что этот домик пока будет моим временем пристанищем, если я надумаю остаться здесь на ночь. Так что тут есть все что нужно.
— Кроме презервативов, — съехидничала я.
— Они тоже есть, в тумбочке, — кивнул он на кровать.
— Тогда почему ты сказал, что их нет? — ахнула я.
— Их не было там, — указал он глазами в сторону выхода. — Я же не рассчитывал, что ты набросишься на меня прямо под «Акустикой чувств». — Его глаза искрились смехом.
— Значит, это я на тебя набросилась? — прищурилась я.
— Именно. — Спартак притянул меня к себе и запустил руку в мои влажные волосы. — Ты, Лада, изголодалась по мужчине еще тогда, в клубе, а теперь, кажется, истомилась еще больше. — Он легонько коснулся моих губ своими. — И я льщу себя надеждой, что истосковалась ты именно по мне, а не по какому-то абстрактному телу.
Я подняла руку и дотронулась до его щеки.
— Если хочешь правду, то вот она: у меня никого не было с той нашей ночи. — Я почувствовала, что краснею.
— Я рад, что ты разборчивая женщина, — хрипло ответил Спартак и поцеловал меня долгим нежным поцелуем.
Когда он отпустил меня, я пробормотала:
