Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 94
– Какие у тебя тут ночи нежные! – раскрыл руки Фабер, чтобы обнять хозяйку – высокую женщину в теле, удивительно белокожую, длинноволосую и степенно-медлительную.
– Милости вашей просим, Климентий Кузьмич, – поклонилась Наталья, уронив к земле пушистую русую косу с вплетениями седины. – Вы обычаи наши знаете, если есть оружие или еще какое баловство, придется сдать в камеру хранения.
Фабер кивнул удовлетворенно.
– А можно оружие оставить надолго? Ну вроде сохранить на неопределенный срок?
– Я вам доверяю, Климентий Кузьмич, оставьте. Чего будете на ужин кушать? Свининка есть тушеная с черносливом, гусь с кашей и грибами, куриные шейки с печенкой и кровью, поросячьи ушки маринованные, а щечки копченые, петушиные гребешки в сметане или баранину на вертеле?
– Баранину на вертеле? Кто же это у тебя гостит, душа моя?
– Я всем гостям рада, вы же знаете. С хорошим человеком почему не познакомить. Мы в подвале в бильярдной. Покушаете, приходите.
– А скажи, душа моя, эта шустренькая, с косой… Забыл, как звали.
– У меня, Климентий Кузьмич, все девушки с косами. – Наталья шла за Фабером по освещенному двору. Ворота закрывали два молодца в красных рубахах навыпуск, широких штанах и сапогах.
– Не скажи, я помню, была одна совсем лысая!
– Бритая, Климентий Кузьмич, бритая, а не лысая. Это был отдельный заказ для болгарина, он в возрасте, очень почтенный человек, но со странностями. Все концлагерь вспоминал, был там в отрочестве.
– Так что насчет маленькой и шустренькой?
– Вы вроде как не в себе. – Наталья остановилась. Поверх длинного платья на ней была вышитая бисером безрукавка, в неярком свете разноцветных фонариков бисер играл от каждого движения и вздоха. – Стас приехал недавно, пьяный и веселый. Читает стихи без конца. Он вас спрашивал.
– Ладно. Приду в бильярдную. Потом баньку хочу. Из еды, пожалуй, ушки со щечками, пить буду только водку, а спать мне постели в прохладном месте, если можно.
– Из прохладных мест осталась только камера пыток, вы уж извините, на эти выходные много народу приехало. А хотите, в светелке вентилятор включим?
– Нет. Камера твоя, это где по стенам вода течет?
– Да, это глубоко в подвале. Там сыро и холодно. Но тишина – как в могиле, не к ночи будь сказано.
– Камеру мне. И это… матрац у тебя был такой хрусткий.
– Из конского волоса, – чуть поклонилась Наталья.
– Э-э-эх! – крикнул Фабер вверх, в небо, выбрал глазами самый яркий уголек из рассыпанных: – Звездочка – моя? Ясная…
В два часа ночи дети уже спали, а взрослые сидели у тлеющего костра. Карпелов не сводил глаз с Хрустова, Илия не сводил глаз с Евы, Муся переворачивала палочкой пекшийся картофель, Далила пела под гитару, лохматый пес не сводил коричневых глаз с огня, положив голову на вытянутые лапы, Ева гладила пса и щекотала шершавые подушечки огромных лап.
– Карпелов, – сказала она, когда после песни Далилы где-то в кустах неподалеку крикнула ночная птица, – ну-ка скажи, ты кто по гороскопу?
– Я – Овен! – Карпелов откатил себе картофелину. – Давайте еще по рюмочке?
Хрустов покачал головой и закрыл свою рюмку на траве рукой.
– Тогда представь, – Ева тоже отказалась от водки, – ты, значит, большой такой бык, пришел на водопой. И еще туда пришли другие животные. Лев пришел, козерог, рыба в воде плавает. Ты на водопое, Карпелов! На водопое никто никого не трогает.
– Лев, значит, – усмехнулся Карпелов, – все точно. Я ж ничего, я понимаю. Водопой! Хотя скажу тебе: охотник, он и на водопое отстрелить может.
– Ты – охотник, я – охотник, – задумчиво проговорил Хрустов.
– Вы не про то, – покачала головой Ева. Пес вывернулся и лег на спину, подставив ей брюхо, заросшее нежным пушком, – про охотников в другой раз, сегодня – водопой.
– А охотники тоже разные бывают, – отложила гитару Далила. – Я – Белый охотник. Я люблю приручать и перемещать.
– Вот-вот, – улыбнулся Карпелов, – я тоже очень люблю иногда переместить кого-нибудь из одного места в другое.
– Как же ты живого человека без его согласия приручишь да еще и переместишь? – Муся тронула Далилу за руку.
– Работа такая – приручать, находить проблему и вытаскивать человека из этой проблемы.
– А я запросто и без согласия могу, и без приручения, – завелся Карпелов. – Отойдем в сторону от водопоя, и наступит мое пространство и время!
– А крокодил может утащить любого, – сказал Илия, – и охотника, и зверя с водопоя.
– Кстати, о крокодилах! Вода, наверное, теплая-теплая, – потянулась Ева и встала.
– Вода парная, это точно, – заметила Муся, разламывая черную картофелину, – я вчера с моим маленьким купалась ночью. Смешно! Он все луну хотел разбить.
– Ночью дети должны спать, – зевнула Далила, – и нам бы, кстати, не мешало поспать.
– Да, пора, – встала Ева.
Хрустов дождался, пока она отойдет в темноту, поднялся и пожелал Карпелову спокойной ночи. После этого он медленно пошел в сторону дома, и Карпелов видел его высокую плечистую фигуру столько, сколько сил хватило умирающему огню подсветить вокруг себя пространство. После того как темнота спрятала Хрустова, Карпелов медленно встал и пожелал спокойной ночи. Далила дождалась, когда Карпелов скроется из освещенного пространства, и пошла за ним.
– Сиди! – приказала Муся вставшему Илие. – Сиди, ешь, тебе расти надо.
Ева бежала к пруду, раздеваясь на ходу. У воды она оступилась и упала в теплую густую черноту. Хрустов прыгнул в воду неподалеку, они нашли друг друга на ощупь.
Карпелов, стараясь не шуметь, добрался до пруда, нашел кучку одежды, дождался, когда выплывет луна, и уселся за кустарником, иногда вытягивая голову и замирая на несколько минут, не в силах отвести глаз от двух исчезающих и появляющихся над водой обнаженных тел. Он в жизни не видел ничего красивее.
Далила бежала от дома к пруду, в руках у нее был пакет с брюками, рубашкой и туфлями Хрустова, в рубашку были завернуты паспорт на имя Крашилина Виктора Степановича, права, деньги и ключи от машины.
Илия крадучись дошел до старой ивы у воды и осмотрелся, нашел глазами Карпелова, вздохнул и посмотрел на воду. Взгляд его застыл, зрачки сузились.
Вынырнув из воды, Хрустов ждал Еву, стараясь угадать, откуда она появится. Он увидел ее тело под бликами лунной полосы, протянул руки и вдруг заметил, что после ягодиц у Евы идет длинный рыбий хвост, мерцающий в лунном свете чешуйками. Он дождался, когда появится темная голова, прижал ее к себе и провел рукой по спине. Дернулся, отпустил женщину и приблизил ладонь к глазам.
– Что? – спросила Ева, опять нырнула, ударив перед его лицом блестящим хвостом, и схватила под водой за ноги. Хрустов падал, сжав ладонь в кулак, из кулака капала на воду кровь. – Да что с тобой? – Ева вынырнула и раскрыла руку Хрустова. – Где это ты умудрился?
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 94
