Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 58
и зная, кто скрывается за волчьей мордой (волчьей, не собачьей, Анастасия!) я видела все классические признаки оборотня: крупный размер (боги, я пыталась нести его на руках!), серебристая шерсть. Я читала, оборотни при желании могут сойти за волка. О том, чтобы маскироваться под собаку, вряд ли думали сами оборотни.
— Мыть лапы — полезная привычка, — сказал отец.
Волк утробно рыкнул и нервно замахал хвостом. Из-за угла осторожно, чувствуя, что происходит что-то неладное, выглядывал Ося. При виде тролля я снова застонала. Кормить преподавателя из миски!
— В общем, я рад, что у тебя все в порядке, — после недолгой паузы произнес папа. — Боюсь, мне пора работать. Малкольм — рад, что твое чувство юмора в порядке. И да, Анастасия, кормить его сырым мясом — можно. Берегите себя!
МагПад погас. Пользуясь необходимостью тут же его убрать (пока никто не влез и не обнаружил, что я безнадежно тупая и приняла оборотня за бродячую собаку), я убежала наверх и долго там плескала холодной водой на лицо.
Оборотень. Магистр Криган — оборотень!
Почему он не рассказал? Уж точно не из-за стеснения. Еще и ушел, придумав историю про работу. Только потом зачем-то вернулся, напоролся на гвоздь, нарычал на меня и снова ушел, а потом снова вернулся и.
А-А-А-А!
Мы спали в одной постели!
Ладно, не впервые.
А-А-А-А!
Я мерила платья! Прямо при нем!
На протяжении минуты я всерьез подумывала о том, чтобы сбежать через крошечное окошко на втором этаже и никогда больше не появляться в зоне видимости Малкольма.
Но потом здравый смысл взял вверх, и я снова спустилась.
Малкольм и Ося сидели в гостиной, бок о бок. Тролль, кажется, больше не волновался за миску, а оборотень внимательно за мной наблюдал. Он не сводил с меня взгляда, пока я шла на кухню, доставала тарелки и выкладывала завтрак. В полнейшей тишине, стараясь лишний раз не смотреть на Малкольма, я поставила на стол тарелку с сочным здоровенным куском мраморного мяса.
— Гм… приятного аппетита.
Деловито покачивая хвостом, магистр вскочил на стул, поерзал немного, устраиваясь поудобнее и вцепился зубами в мясо, передними лапами придерживая скатерть.
Никогда ещё завтраки не проходили в атмосфере такой неловкости.
* * *
Жить в доме с оборотнем — непростая задача. Ты все время забываешь, что по дому ходит разумный волк, то и дело вздрагиваешь, когда он бесшумно подкрадывается сзади и испытываешь нестерпимое, непреодолимое желание мыть ему лапы.
Ну правда, на улицу бегать — всегда пожалуйста, а ковер не жалко? Хотя это же его ковер. Имеет право.
Три дня полнолуния подходили к концу, и чем стремительнее приближался момент новой встречи с истинным лицом магистра Кригана, тем сильнее я нервничала, хотя сама не понимала, почему.
Украдкой я читала все, что могла найти об оборотнях, но в книгах не писали ответы на интересующие меня вопросы. Например, как Малкольм и папа познакомились и подружились? Версия о сослуживцах рассыпалась на глазах. Малкольм был орхарцем, папа — генералом Амбрессии. Ни в каком из миров орхарец и амбресский военный не могли подружиться во время войны.
А значит, от меня что-то скрывали. Но что?
В остальном жизнь текла своим чередом. Лекции, семинары, болтовня с девчонками, всевозможные обсуждения конкурса и доставки продуктов. Сколько же мяса уходило на Малкольма! В человеческом обличье он столько не ел. Очень хотелось съязвить на тему застрявшего в заборе волка, но я благоразумно помалкивала.
В последний вечер я сидела в гостиной и смотрела в окно на полную луну. Сосредоточиться на учебе не получилось, болтать с девочками не хотелось. Я попыталась было накидать идей для конкурса по артефактам, но быстро забросила это дело. Маловероятно, что я пройду дальше, и какой смысл напрягаться?
Так что я просто сидела и смотрела на луну, почесывая Осю.
И вдруг раздался звонок в дверь.
Тролль встрепенулся и спрыгнул с рук. В последнее время Ося все реже делал «чпок».
Из кухни показалась голова Малкольма. Он с любопытством выглядывал, но не спешил показываться. Пожав плечами, я отложила тетрадь и отправилась открывать.
Я ожидала увидеть доставку или стража, но никак не.
— Генри?!
— Привет, — хмыкнул он. — Впустишь? Неохота чихать.
За его спиной, у ворот, ждал экипаж.
— Тебе разве можно выходить?
— Все можно, если у отца есть дипломатическое разрешение на выход.
Не дожидаясь приглашения, он прошел в холл, с легким презрением на лице осматривая обстановку. Генри явно ожидал от жилища магистра чего-то другого.
— Зачем ты пришел? — спросила я.
И как узнал, что Малкольма нет дома. Вряд ли Генри решился бы заявиться, если бы не был уверен, что я одна.
— Решил тебя навестить. Поздравить с успешным прохождением конкурса. Ты неплохо держалась.
Я закатила глаза.
— Что тебе нужно, Генри?
— Отдать тебе это.
Он протянул небольшую, размером с книгу, коробку, в которой я узнала упаковку довольно известного модного дома. Когда я не пошевелилась, чтобы взять коробку, Генри положил ее на комод.
— Не любопытно, что внутри?
— Не очень.
— Я подумал, что тебе не в чем идти на новый этап конкурса. Решил помочь по старой дружбе. Давай же, Анастасия, тебе понравится. И ты победишь.
— А если я не хочу побеждать?
Генри расхохотался.
— Ну конечно, хочешь. Мне-то не рассказывай. Ты умная… это хвост?
Генри передернуло. На секунду он не сумел справиться с эмоциями при виде хвоста. Перевел взгляд с него на меня — и отвращение сменилось какой-то странной злостью. Как будто это у него по моей вине выросла лишняя конечность.
— Это хвост. Это рога. Это я, твоя бывшая, бы-ы-ывшая, Генри, девушка. Отстань от меня! Чего бы ты ни хотел, отстань от меня и уходи!
Я потянулась к коробке, чтобы сунуть ее ему обратно в руки, но Генри перехватил мою руку и притянул меня к себе.
— Пусти! — рыкнула я.
— Папа говорит, вы понимаете только силу.
Он умолк, услышав утробное низкое рычание. Хватка ослабла, а глаза Генри расширились. Он смотрел куда-то поверх моей головы, но я не стала оборачиваться, прекрасно зная, кого увидел Генри. Проклятый идиот!
Я отшатнулась, а парень попятился, не сводя взгляд с Малкольма. В отличие от меня, Генри безошибочно определил оборотня. Пятясь, он запнулся об собственную коробку и с жутким грохотом повалился на пол.
— Убирайся, Генри. Он тебя не тронет, но убирайся.
Я осеклась. Малкольм, с выражением крайнего ошаления на лице, стоял совсем не там, откуда доносился звук. И, что важнее, молчал.
А кто тогда рычал?
Мимо пронеслось что-то стремительное, яростное и
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 58
