это ушло всего пятнадцать секунд, с примерно тем же результатом.
Новый взрыв. Ещё больше трещин и резкая разрядка ещё нескольких печатей.
И вот тогда я приступил к проникновению.
Серией повторяющихся ударов Псионические Клинки прорубили камень ставшей беззащитной крыши и я спустился на чердак особняка.
Ниже слышались команды:
— Занять круговую оборону! Найдите причину! Немедленно должите его Высочеству! Он должен быть у себя в покоях!
Я тихо пробрался к выходу с чердака и выпустил Зырика вперёд, напутствуя:
— Будь готов в любой момент обернуться туманом.
— Зырик всегда готов, — серьёзно ответил он и аккуратно показал мне коридор.
Двое гвардейцев стояли у распахнутых окон с ружьями наготове. С помощью левитации я бесшумно спустился с чердака и, паря над полом, подлетел к ним.
Сдавил горла обоих телекинезом, пережимая голосовые связки. Затем по очереди вырубил ударами в точку между подбородком и шеей.
Тихо. Быстро. И без жертв.
Затем вырубил выбежавшую из одной из комнат служанку, с помощью Псионического Импульса. И без проблем спустился на третий этаж.
Но вот за поворотом к нужному мне помещению собрались гвардейцы.
— Командир, снаружи всё спокойно!
— Что с его высочеством?
— На момент происшествия он был у себя в покоях! Двери туда заблокированы из-за перегруза защитной системы, но он в порядке… только, крайне недоволен.
— Чёрт, это плохо.
— Однако мастер печатей вот-вот восстановит доступ к двери!
— Добро. Охраняйте этаж, я сам отчитаюсь его высочеству!
— Есть! — ответили два голоса хором.
Послышались удаляющиеся шаги. А я через Зырика взглянул на двоих охранников.
Но вот тут и была моя ошибка…
— Там что-то есть! — крикнул один из них, поднимая ружьё на Зырика, который едва успел скрыться в стене.
— Что⁈
— Какая-то дрянь! Я не понял, но оно скрылось в стене!
— Дерьмо! Я должен долож…
Но доложить он не успел. Телекинезом я угомонил обоих по отработанной схеме: сдавил горло, а затем оглушил. Но на этот раз Псионическим Импульсом.
А затем не теряя времени зашёл в помещение, в чьи окна вёл след от тёмных клякс…
Светло. На вид здесь был стерилен даже пол. Белая плитка, яркие фонари, а на полках куча склянок с зельями. На стене плакат с изображением человека в полный рост, где были отмечены все энергетические центры и каналы.
Кабинет целителя.
И в его центре стояло кресло. В котором сидел Хельг. Его голова была запрокинута назад, а глаза закрыты.
К его руке через иглу была подсоединена трубка, медленно перекачивающая кровь в пакет на прикреплённом шесте. Рядом, на деревянном столе лежал пустой белый лист.
— Хельг, — я подскочил ближе, проверяя его Виденьем.
Живой. Но очень истощён, по трубке из него буквально выкачивается жизнь. Я выдернул её.
Приводить в чувство здесь будет бессмысленно. Сначала вытащу!
Я протянул левую руку и затянул Хельга в Пространственную Тюрьму.
А потом сзади с грохотом отлетела дверь.
— Ты сам пришёл в мои руки, ублюдок.
Глава 14
Я повернулся к князю Амурскому.
Его огромная фигура едва вмещалась в дверной проём, а за спиной маячили гвардейцы с ружьями наперевес.
Аура Амурского была накалена до предела. Энергия буйствовала во всех его энергоканалах, готовая вырваться в любой момент.
— Ты часто произносишь это слово, князь, — стальным голосом ответил я, концентрируя псионическую энергию в мозге. — И я обязательно спрошу с тебя за каждый раз. Но не здесь, а там, где твоё падение будут видеть все.
Но вместо ответа он оскалился, преобразовываясь в огромного красного получеловека-полутигра. В его ауре сверкали светло-золотые искры боевого задора.
Амурский сделал медленный шаг вперёд… а потом резко сорвался с места, быстрее чем человеческий взгляд успел бы его отследить!
Только моим ориентиром было Чутьё.
За миг до того, как бритвенно-острые когти должны были вспороть моё бедро — видимо, чтобы сразу вывести из строя — я выпустил ударную телекинетическую волну Амурскому навстречу.
Его огромное полутигриное тело отлетело в стену, с треском ломая полки и превращая в битое стекло все склянки. Десятки зелий залили его, смешиваясь вместе.
Но тут же в зал ввалились гвардейцы, прикрытые магическими щитами. А выход заблокировал энергетический панцирь рода Улиткиных.
Выходить теперь только через стену…
Но и там уже вспыхнули защитные энергетические печати. Видимо, как раз к этой секунде энергосистему особняка успели частично восстановить.
Подгадали момент, заразы…
Пробиваться с боем — это заливать кровью весь особняк. Такое не сможет спустить даже Виталий, к тому же, вбитие в стену лишь ненадолго вывело Амурского из строя.
Он уже поднялся, охваченный ярким оранжевым пламенем. Над его головой полыхала огромная огненная голова тигра, разинувшая пасть в оскале.
— Кровь моих братьев взывает к отмщению, — прорычал Амурских. — Я исполню клятву, данную на их могилах и никогда не позволю своим потомкам запачкать кровь, смешав её с проклятыми ублюдками!
Полыхнуло! Мощная огненная волна разошлась от него во все стороны, сжигая дотла всё, до чего дотягивалась.
Гвардейцы, пусть и были прикрыты щитами, ринулись обратно в коридор. Улиткин как раз убрал щит, чтобы выпустить их.
Пламя добралось до меня раньше, чем я успел сделать хоть шаг в сторону выхода, но…
Оно лишь стало подпиткой для моей энергетики. Это был не взрыв, а относительно спокойная волна энергии, которая закружилась, затягиваясь в мою левую руку.
Я усмехнулся.
И это вызвало у Амурского приступ бешенства. Он уничтожающим взглядом посмотрел мне в глаза и получил Псионический Импульс.
После чего всё закончилось.
Амурский с грохот рухнул на пол, под округлившиеся глаза выбежавших из комнаты гвардейцев.
Я поднял его тело телекинезом и приблизил к себе. Затем сорвал с его пояса связку с ключами от особняка, которые давали полный доступ ко всему здесь. Включая обход защитных систем.
Конечно, после этого здесь всё переделают.
Но был важен символ. Доступ к дому — святой святых любого человека.
Я развернулся к гвардейцам и приказал:
— С дороги.
Они смотрели на меня с шоком, а некоторые с настоящим ужасом. Их князь, который считался одним из сильнейших магов Владивостока, был меньше чем за минуту побеждён в собственном доме.
Первую секунду они стояли. Но потом дрогнули и разошлись в сторону, освобождая мне путь.
Никто даже не посмел более навести на меня ружьё.
Выйдя из кабинета, я произнёс:
— Передайте своему князю, что я — граф Кальмаров, бросаю ему вызов в
