быстро вытекает в слив, образуя небольшой водоворот.
— Сама, — с трудом выталкиваю из себя слово хриплым голосом, благодарно смотря на подругу.
— Если что, зови, — она все понимает, кивает и выходит из ванной, тихонько прикрыв дверь.
Включаю душ и стою под упругими струями воды, давая им возможность смыть грязь с тела.
Затем я мою голову шампунем, ополаскиваюсь и ступаю на мягкий коврик.
Мой взгляд против моей воли падает на зеркало. Я смотрю на свое измученное тело, в ссадинах, синяках и кровавых подтеках на коже. Поспешно накидываю халат, чтобы прикрыться. Чувство вины накатывает и мне становится противно от самой себя. Если бы я не отошла от Владимира… Если бы он был рядом…Даже принятая ванна не избавила меня от ощущения той грязи, что со мной хотел сотворить Дима, от его прикосновений.
Встряхиваю мокрыми волосами и спешно сушу волосы, выхожу изможденная из ванной.
Юля стоит под дверью и берет меня под руку, помогает дойти до кровати, на которой лежит пижама. Переодеваюсь не без помощи подруги и сразу же ныряю под одеяло.
— Тебе надо поесть, — садиться на край кровати Юля.
Мотаю головой, поворачиваюсь на бок, отгораживаюсь от подруги и укрываюсь с головой одеялом.
Я так хочу избавиться от образов Димы в голове, но они настойчиво всплывают перед закрытыми веками. Никак не могу избавиться от ощущений его прикосновений на своем теле. Мне кажется, что я до сих пор чувствую его руки на своей шее.
Слышу как Юля встает, а через несколько секунд звук закрывающейся двери со стороны ванной. В ванне включился душ.
Хочется выдохнуть с облегчением, но сотня разных вопросов роем потревоженных пчел накрывает меня.
Связана ли Юля с бандитами? Почему она была с Димой? Все-таки изменяла ли она с ним или нет? Почему Сокол смотрит на нее такими влюбленными глазами? Почему Юля не боиться быть в этом доме? Да и вообще, почему мы вернулись к Владимиру?
Юля выходит из ванной комнаты в тот момент, когда слышу странные царапающие звуки у двери, словно стая мышей решила сжевать дорогущую дверь. Дергаюсь, откидываю одеяло с головы, садясь, и смотрю в сторону двери.
Подруга впускает в комнату Рамзеса. Пес медленно обходит кровать, цокая своими коготками по полу. Садится напротив меня и внимательно смотрит. Я чувствую слишком большую слабость, чтобы бояться или попытаться сбежать. А Рамзес в это время осторожно кладет свою мордочку на край кровати и поскуливает. Медленно, неуверенно кладу ладонь ему на голову и поглаживаю между ушей.
Улыбка сама собой растягивает мои губы.
Кладу голову на подушку, но не свожу взгляда с Рамзеса. В таком положении проваливаюсь в сон.
Хочу думать, что теперь меня защищают со всех сторон. Но сон не приносит желанного спокойствия. Как и уверенность в том, что Дима все равно настигнет меня наяву.
Глава 30
Помню как постоянно всхлипывала, стонала, вскрикивала и дергалась, просыпаясь от собственных звуков. И каждый раз нежные заботливые руки Юли гладили, обнимали меня и я снова погружалась в сон.
Не могу вспомнить, что мне снилось, да и не хочу, если честно. Не думаю, что после событий вчерашнего дня мои сны были полны веселья и радужных пони.
После очередного кошмара, решаю не тревожить подругу и не открывать глаз. И полежать немного с закрытыми глазами.
Прислушиваюсь к окружающей обстановке. Легкое размеренное Юлино дыхание за моей спиной. Забавное сопение Рамзеса, развалившегося, судя по всему, у окна, на полу. Что ж, Владимир был прав, возможно, еще чуть-чуть, и мы правда с псиной подружимся.
Переворачиваюсь на спину, стараясь издавать как можно меньше звуков и не беспокоить спящих. Так как блэкаут шторы плотно задернуты, то в комнате совершенно темно. Не могу понять какое время суток на улице. Смотрю в потолок, не различая во мраке деталей.
Почему, ну почему я вечно влипаю в неприятности? И почему произошедшее вчера заставляет меня испытывать удручающее чувство вины? Разве я что-то сделала не так? Могла ли я избежать вчерашней ситуации? Что если бы я ни на шаг не отходила от Владимира?
Глаза привыкают к темноте и я могу различать едва заметные силуэты.
Поворачиваюсь лицом к Юле и смотрю на нее. И все-таки, подруга ты мне или предательница, переспавшая с моим мужчиной? Этот вопрос всплывает внезапно. Кажется, мой мозг уже немного отошел от шока и я могу адекватно анализировать поступки окружающих.
— Юююль, — тихо шепчу, совершенно не узнавая свой голос. Хриплый и осипший. Тут же захожусь в диком кашле как у шахтера после смены.
Я хватаюсь за свое горло, словно это поможет унять боль, которая за ночь никуда не делась. Я все еще прокашливаюсь, зажмурившись от раздирающей горло боли.
Чувствую как кровать с стороны Юли прогибается от ее резких движений. Под веки проникает слабый свет.
Кашель наконец-то отпускает и я открываю глаза. Юля включила лампу на прикроватной тумбе.
— Катя, что с тобой? — обеспокоенно шарит по моему телу руками. — Катюш, тебе нельзя говорить, хотя бы сегодня, — повисает пауза, кажется она о чем-то напряженно думает. — Слушай, ты вчера так странно себя вела…
Подруга резко замолкает, поняв, что зря напоминает мне о событиях вчерашнего дня. Впрочем, я и так их прекрасно помню. Такое не забудешь.
— Дима, — вымучиваю я из себя.
— Он сбежал, после того как Владимир Алексеевич хорошенько его отделал. Но он успел каким-то образом сбежать. Я думала, в таких домах обычно с охраной все на высоте, но, думаю, вчера полетели чьи-то головы, за, кхм, подобную организацию вечера.
Я нахмуриваюсь, плохо понимая, о чем говорит Юля. Кажется, она воспринимает этот жест как недовольство с моей стороны и поджимает губы.
— Ну как минимум, у той комнаты, — смотрит на мою реакцию, — должен был стоять охранник. Или вообще им стоило закрыть бы ее. Чтобы подобного не произошло.
Зарываю лицо в одеяло, так как мне просто хочется кричать, выть, орать, реветь, все сразу. Но больное горло просто напросто не позволит мне этого сделать. Поэтому, собираю последние силы, что бы высказать Юле все что я думаю прямо в лицо.
— ТЫ! — произношу это громко и сразу же захожусь в болезненном кашле. Сажусь на постели, притягивая к груди одеяло.
Юлины зрачки расширяются от ужаса. Она подскакивает с кровати, убегает в сторону и сует мне под нос стакан воды. Беру трясущимися пальцами теплый стакан и выпиваю. Это немного успокаивает мое горло, но не настолько чтобы я могла продолжать.
Рамзес недовольно
