сторонке.
Я ни о чём не жалею
Тоня росла смышлёной, училась на пятёрки. Тем обиднее получить статус матери-одиночки в девятнадцать-то лет. Обычная житейская история – парень обещал жениться и обманул. Благо мама помогла и ребёнка вырастить, и институт закончить. Ну, тут Тоня не подвела, красный диплом получила, в школу пошла работать, была на хорошем счету. Всё бы хорошо, да только мама заболела. Да так сильно, что без дорогих лекарств не обойтись. А где их взять-то? В Приднестровье только элита хорошо живёт, простой народ бедствует. Впрочем, не только там. Выход один – в Россию ехать на заработки.
Историческая родина встретила неласково. Учителя без российского гражданства здесь не котировались, с жильём проблема. Одна дорога – в обслуживающий персонал. Сначала в Москве помыкалась, банкеты накрывала. На одном таком мероприятии Шахтин её и подглядел. Искал себе толковую прислугу, а славянская женщина с образованием выделялась на фоне работниц из Средней Азии. Рыжая шевелюра, глазки умные. А как готовит, шельма! Пальчики оближешь, язык проглотишь. Денег хороших посулил.
– У меня дом, знаешь, какой? Весь в золоте. И сад королевский. И лужайки как у французских баронов. Поехали. Чего тебе тут за пьяными мажорами убираться.
Долго не раздумывала, решилась и уехала из столицы. Старград Антонине понравился. Древний город, монастыри на каждом углу. А природа какая! Загляденье. Сначала всё шло хорошо. Геннадий Петрович не обманул. Дворец оказался большой, работы много – ужины, приёмы, но деньгами не обижал, платил, как договаривались. Ещё и премии выписывал за квартал. Хозяйка ему под стать – беспроблемная. Слушает себе Чайковского целыми днями, а тортик ей испечешь, в благодарностях рассыпается. Не работодатели, а мечта. Работник Шахтиных, молчаливый Валера, сразу пришёлся по сердцу. Давно она не встречала таких ласковых мужчин. Не смотри, что он большой, послушный как телёнок.
Одна девица портила картину маслом. Домработница Галина Иванова. Сразу она Тоне не понравилась. Вот не легла на сердце, и всё. Аж скулы от неё сводило. Молодая, неразговорчивая, вечно с чупа-чупсом в зубах и в наушниках. Книги, говорит, слушаю. Больная, что ли? Книги читать надо, а не слушать. А как одевается чудно. Футболка с надписью "Happiness can be found even in the darkest of times, if one only remembers to turn on the light". Что-то там про счастье и свет. Антонина плохо знала английский. Очки тоже странные, круглые как у клоуна. Плохо видит, плохо убирается. За что ей деньги платят, Антонина не могла понять. Пару раз замечание сделала, на пыль указала, так она огрызается. Не Ваше, говорит, дело. На кухне своей командуйте. Однако с Валерой девчонка по-другому разговаривала – вежливо, кокетничала. Тьфу! Смотреть противно. Благо случай помог, не задержалась маленькая потаскушка в доме. В лесу поселилась. Ха-ха-ха! И жизнь началась волшебная. Хорошая работа, милый рядом, хозяева дельные.
Всё изменилось, когда мэр привёл в дом новую жену. Таисия с первых минут показала, кто здесь королева, а кто понаехал неизвестно откуда. Настроение плохое, она в крик. Провинилась, она и ударить могла. Всё терпела Синегубова. Мать без лекарств недолго прожила бы. Дочка выросла, одеваться хочет не хуже других, да и поступать ей скоро. Деньги нужны позарез.
В тот день было жарко, как бывает на исходе лета. Солнце напоследок палило нещадно. Антонине пришлось включить кондиционер на кухне. Вечером у мэра намечался приём. Нужно приготовить изящные закуски, накрыть столы. Валера крутился на улице и вдруг исчез. Вот когда не надо, всегда на виду, а понадобилось банки открыть, нет его нигде. Антонина прошлась по двору, по комнатам, поднялась наверх. Что это за звуки?
– Таисия Ивановна, я не могу.
– А тебя никто не спрашивает. Мне нужен ребёнок. Понимаешь? Ди-тё. Маленький человек. Эмбрион. У Геннадия Петровича не получается. Так что, давай, расчехляйся. Поможешь своему работодателю.
Антонина стояла за дверью и слушала. Ворваться и надавать по морде! А как же мама и лекарства? Задушить гадину, толкнуть как Галину, растоптать как мерзкое насекомое, утопить как ненужный котячий помёт. Пока думала, дверь распахнулась, внезапно выросла большая фигура мужа. Сгрёб её в охапку и утащил в их спальню.
– Тонечка, прости, родная. Я же не специально. Она заставила, угрожала уволить обоих. Как мы без работы? Где мы такие деньги ещё заработаем?
Успокоилась. Простила мужа. Телёнок, что с него взять. А вот Таську простить не получилось. Обида, злость, ревность одновременно закипали в душе при её появлении. Когда через три дня хозяйка опять позвала Валеру в спальню, решилась, заказала через интернет всё, что нужно для отравляющего вещества. А рецептик этот она помнила наизусть. В студенческие годы с друзьями, развлекаясь, устроили соревнование, кто самый простой и самый коварный яд сделает. Угадайте, кто выиграл соревнование? Конечно, отличница и умница Тоня. Думала, убью эту гадину, заживём, как прежде.
Долго выбирала, куда подлить отраву. Ответ нашёлся быстро, когда хозяйка отвесила пощечину за сливки с просроченным сроком годности. Кроме неё никто в доме не ел эту белую гадость. И надо же было такому случиться, что отравился мэр, а не эта тварь. Везучая сволочь. Хотела было спрятать баллончик, да не успела. В спальне его не было. Пришла на кухню, а криминалисты уже холодильник вычищали, в пакетики всю еду раскладывали.
– Почему я не рассказала мэру? Не факт, чтобы он бы мне поверил. А если даже и поверил, то Валере оторвал бы яйца и сгноил, не дал бы нам жить спокойно. А свою шлюху всё равно простил бы, любовь у него к ней была слепая. Знаю я таких старых кобелей, что хватаются за соломинку. Наверно, чуют, что последняя любовь в их жизни.
Ну, что случилось, то и случилось. Ситуация аховая. Кто им теперь жалование будет платить? Таська в тюрьме, мэр в морге. Их с Валерой менты трясут каждый день. Что да как? Кто да с кем? Ещё эта дамочка в шарфе и перчатках ходит вокруг, по телефону названивает, вопросы задаёт, вынюхивает что-то.
Когда Ростоцкая позвонила и спросила, кто любил взбитые сливки, так и тянуло соврать, что все их ели. Потом поняла, сочинять не стоит, эту информацию легко могли проверить. Любой, кто был вхож в дом, сказал бы, что мэр сладкое терпеть не мог, а Таисия поглощала сливки тоннами. Востроглазая в длинной юбке вызывала беспокойство. Антонина мучилась, слишком близко она ходит, слишком правильные вопросы задаёт. А в магазине вообще Валеру пытала.
– Здравствуйте, Валерий!
– Здравствуйте.
Антонина обернулась. Ростоцкая
