понимала, почему маги сейчас сконцентрировались на ментальных практиках и формулах. Для понимания рун требовалось воображение и фантазия, а чтобы зазубрить формулу и подставлять в нее переменные в виде стихии особого творчества не нужно.
Конечно, новые формулы тоже кто-то изобретал, прогресс и здесь двигался неумолимо… но для меня оба способа применения магии были сродни письменности.
Европейской и китайской.
Если буква А — это всегда А, то иероглиф «человек», если к нему добавлять линии, может стать и «небом», и «дружбой», и даже «объятием» — главное, знать что именно дорисовывать.
Вот как раз тут-то и начинались сложности.
Нам пришлось дважды прерывать работу и скрываться за раскидистым фикусом в конце коридора. Там царила непроглядная мгла, никто не позаботился донести свечи до укромного уголка, и заметить нас нельзя было никоим образом, но сердце все равно замирало и начинало снова биться лишь тогда, когда беззаботно щебечущие горничные переходили к следующей комнате.
Наконец я закончила колупать значки, коснулась пальцем первого и влила силу.
Осторожно, по капле, чтобы не переборщить и не выжечь все напрочь.
В этом, кстати, заключалась отдельная прелесть рун.
Безразлично, какой направленности у тебя дар. Главное — его мощность. При употреблении рунической магии стихия стиралась, оставались лишь функции, заложенные в рисунке.
Я больше не боялась, что меня отыщут по слепку ауры или еще каким-нибудь экзотическим способом. Как бы ни старался мейстер Уинтроп, я поняла это еще во время пожара в спальне.
Если сила попала в артефакт — или же руны — то ее первоначального обладателя отследить невозможно. Иначе доброхота, подкинувшего нам свадебный подарочек, нашли бы в ту же ночь.
Как всегда, от воспоминаний о той ночи — а скорее, о том, что было после — в крови загорелось пламя и чуть все не испортило. Я успела отдернуть руку, чтобы не выжечь старательно наведенный марафет.
— Все! — выдохнула едва слышно.
Горничные возились в самой дальней, последней спальне. Судя по грохоту и перестуку множества мелких предметов — детской.
Поколебавшись и не до конца мне доверяя, Ключ все же нажал на ручку.
Дверь безропотно открылась без малейшего звука.
Мы прошмыгнули внутрь — я чуть успела пригнуться, чтобы Лось мною не снес притолоку. Заодно мельком глянула, не ждет ли нас какой сюрприз по ту сторону. Но мейстер Сенсетт оказался не настолько предусмотрительным и понадеялся на защиту.
— Давай, плавь сейф, подожжем тут все и пойдем, — поторопил меня бугай.
Я спрыгнула с его плеча (точнее он аккуратно поставил меня на пол) и огляделась. Даже жаль будет жечь подобную красоту. В кабинете маг явно проводил немало времени, возможно, и спал периодически, судя по просторному мягкому дивану и аккуратно сложенному в углу пледу.
Очень любопытно, чем высокородный господин умудрился досадить Валету? Что там за расписка такая?
— Где сейф? — уточнила у специалиста.
Понятно, что где-то спрятан, но зачем я буду тратить наше общее время на ерунду, когда можно просто спросить?
— Здесь, — отозвался Ключ, залезая на кресло мейстера Сенсетта прямо в обуви и снимая со стены за ним огромную картину. Теплый осенний пейзаж был выполнен крупными мазками, почти как у импрессионистов. Я вспомнила, что в холле тоже видела нечто подобное, кисти того же художника. Наверное, кто-то в семье пишет картины.
Возможно, жена или дочь. Дамам дозволялись подобные вольности, а для многих и вовсе единственным способом отвести душу было хоть какое-то творчество.
Металлический фасад сейфа украшала мелкая вязь выбитых символов.
Я зажгла стоявшую на столе свечу и подошла поближе, прикрывая огонек ладонью, чтобы его не заметили из окна.
— Ребята, у нас небольшая проблемка, — пробормотала себе под нос. — Тут нарисована защита от магического и физического воздействия. Пожалуй, он и при землетрясении, и в жерле вулкана уцелеет.
— А ты здесь зачем? Работай! — непочтительно фыркнул Ключ.
Я сделала себе мысленную пометку в следующий раз попросить Валета провести с сотрудниками воспитательную работу. Пусть он десять раз уважаемый специалист, но вот так понукать коллегу, хоть и новичка — ни разу не повышает его, то есть мою, трудоспособность.
Практически уткнувшись носом в дверцу, я принялась изучать длинную вереницу загогулин. Ну ничего, ничего. Если вот тут добавить руну воды, а здесь дорисовать «прочность», превратив ее в «ржавчину»… прорвемся.
Вопрос в другом.
А чем рисовать-то, если сейф даже поцарапать не получается?
Я честно попыталась. Той же самой, проверенной иглой. Не добилась ровным счетом ничего, только погнула слегка кончик.
— Нож? — галантно предложил Лось, протягивая мне оружие лезвием вперед. Я покачала головой.
— Смысл? Только затупится.
Я перевела задумчивый взгляд на Ключа. Он попятился.
— Отмычки не дам!
— Не нужны мне отмычки! — отмахнулась я. — Вы же здание изучали? Где здесь мастерская?
Грабитель сначала не понял. Вытаращился на меня, потом до него дошло и он перевел задумчивый взгляд на картину на полу.
— На первом этаже, в отдельном флигеле. Чтобы запах не мешал, — ответил он. — Думаете, сработает?
— Почему нет? — пожала я плечами и ткнула в вереницу рун. — Здесь защита от воздействия — огня, ударов, взлома. От эстетического оформления ничего нет!
Ключ кивнул, принимая приказ, и через мгновение исчез. Дверь открылась и закрылась, оставляя нас с Лосем в абсолютной тишине.
— А чернила не подойдут? — спросил бугай, кивая на рабочий стол.
— К сожалению, нет, — вздохнула я, устраиваясь в кресле. И правда, удобное. Почти офисное, какой-нибудь крупной шишки. — Они не будут держаться, стекут и испортят рисунок.
— Ясно, — кивнул Лось и недолго думая уселся прямо на пол.
Ничего, там ковер. Не замерзнет.
От нечего делать я принялась изучать бумаги, в беспорядке разбросанные по столешнице. Счета от модисток, отчеты дворецкого по расходам на дом, еще счета…
Проверив сначала, не нарисовано ли чего лишнего, я открыла один из ящиков. Поворошила чистые листы, закрыла обратно.
В следующем обнаружилась одна-единственная книга.
Заповеди Высшего.
Так. Вот с местной религией мне как-то особо сталкиваться не доводилось. Любопытно. Значит, мейстер набожный, раз держит подобную книгу под рукой.
Я вытащила увесистый старинный фолиант. Провела пальцем по металлической окантовке.
Вдвойне занятно.
Если присмотреться, резной край украшали не просто невнятные загогулины, а руны, в алфавитном порядке. Я его зазубрила не полностью, но первые штук десять запомнила, какая за какой идут.
Самое интересное, что книга не открылась.
Я-то рассчитывала ознакомиться с местными мифами и легендами, раз так получилось. Но, видно, не судьба.
На корешке я нашла причину, по которой фолиант уперся. Все той же металлической нитью на нем была выложена фамилия рода, а сверху в качестве
