взгляде явное намерение, которое он не смог бы остановить, даже если бы возразил. Ленайа подошла к рубильнику, взяла зубами куклу за тряпичное ушко и обхватила рычаг руками. Следы ладоней почти точно совпали с её, с той лишь разницей, что Ленайа была взрослее и её руки были немногим больше.
- Постой! - Всё же осмелился остановить её Бэккарт и сделал шаг ей навстречу, - что, если ты всё выключишь?
Ленайа посмотрела на него с такой серьёзностью, с какой только могла. Её брови прогнулись, кулачки сжались. Этот рубильник питал всё. Да, о да, она это понимала!
- Именно это, - прошепелявила Ленайа с зажатой во рту игрушкой, - я и шобираюш шделач!
Она потянула вниз застрявший механизм. Рычаг поддался и со стуком перешёл в положение выключения.
Свет дрогнул и начал падать в пропасть, оставляя их в накатывающей темноте. Ленайа выронила рубильник из рук. Он словно исчез из её ощущений, как исчезло и ощущение решётки под ногами. Зато появились новые чувства падения и полной бесконтрольности. Мост, на котором они стояли пропал.
- Держись! - Послышался голос Бэккарта.
В следующий удар сердца Ленайа ощутила, как сильная рука схватила её, и она оказалась в крепкой хватке. Бэккарт заключил её в свои объятия, и стремительно они начали падать вниз, вслед за убегающими со скоростью света лампами. В голову Бэккарта хотела прийти мысль, что теперь им нечего было бояться, ведь прошлый такой фокус закончился почти безболезненно, как вдруг падение резко прекратилось.
Ленайа и Бэккарт ощутили, как приземлились на пружинящую поверхность и, подпрыгнув на упругом матрасе, оказались лежащими на кровати. На очень маленькой кровати, на которой ни Бэккарт, ни Ленайа не смогли бы вытянуться во всю длину. Кровать явно была мала для них.
Комната отличалась от всех остальных. Здесь даже было два окна, потрескавшиеся и, несмотря на старые клетчатые занавески, всё же уютные. Деревянная кровать, застеленная чистым бельём с изображением мультипликационных рыбок, мягкий свет от розового матового ночника в форме улыбающейся рожицы, кукольный домик, крыша которого была приподнята, и плюшевый мишка с оторванными глазами, на месте которых теперь только свисали чёрные нитки.
«Плюшевые мишки — отстой», - как будто невзначай подумала Ленайа за Харика.
Ленайа с определённостью могла сказать, что эта детская комната ей что-то напоминала, не будь она в таком изуродованном виде. В углу располагалось зеркало на простенькой тумбочке с придвинутой табуреточкой. На трюмо лежала неприятная на вид кукла из материи. Её грудь была криво зашита детскими руками. Эта комната явно принадлежала маленькой, ещё только взрослеющей девочке. Самой настоящей принцессе. Ленайу охватило странное чувство чуждого, незнакомого комфорта и одновременно непреодолимое желание поскорее покинуть это зловещее место.
По разрезанным обоям стен загуляло эхо машинного трезвона. Ленайа вскочила с кровати и ощутила ногами изрезанный тонкими лезвиями пол. Всё вокруг вдоль и поперёк было исчерчено полосками-провалами, из которых всё отчётливее слышался щёлкающий свист.
- А у этой штуковины есть рубильник? - Спросил Бэккарт, преодолел желание поваляться в кровати и встал.
Задев низко свисающую люстру, так странно смотревшуюся после всех этих голых потолков, Бэккарт направился к занавескам, как вдруг пол заскрипел под ним. В расщелинах тут же забурлили лезвия. Бэккарт понял, что поздно выжидать. Рычание моторов усилилось, и все предметы в комнате задрожали от тряски. Харик дрогнул в руке Ленайи.
- Мы близко... - Произнесла Ленайа, уловив что-то странное помимо надвигающейся угрозы, но разбираться в чувствах совсем не оставалось времени.
Бэккарт метнулся к занавескам и тут же отдёрнул их. Лицо его озарилось надеждой.
- Мы почти пришли! - сказал он, отодвинув занавеску ещё шире.
А за занавеской открывался волшебный вид на выходящую из леса асфальтированную дорожку, которая в обрамлении крон деревьев заканчивалась видом на одиноко украшающий побережье маяк.
В ночи он выглядел мрачновато, но именно он был их самой светлой целью.
- Теперь необходимо включить маяк, чтобы дверь открылась.
Он пристально всмотрелся в мнимую даль, вид на которую закрывали деревья. Маяк казался совсем близко.
В соседней комнате что-то упало с такой силой, что игрушки на полу вздрогнули. Ленайа задёргала дверь в комнату. Грохочущий шквал начал бушевать прямо под полом. Казалось, что стая диких бизонов ворвалась в подвалы и, ударяясь спинами о стены, понеслась сокрушать всё на своём пути. Грохот запищал хищным железным воем, и вещи вокруг начали падать на разлинованный пол.
- В сторону! - крикнул Бэккарт, пытаясь быть услышанным в поднятом гаме.
Ленайа отскочила от двери, и ударом ноги Бэккарт вышиб дверь.
В решительности ему было не занимать, подумалось Ленайе. Она обернулась посмотреть на комнату, однако быстро оставила эту мысль, когда из всех щелей помещения начали подниматься огромные округлые лезвия. Она хлопнула дверью и, не теряя руки Бэккарта, побежала прочь сквозь однотипные пустые комнаты. Всеядный и всепоглощающий шум бросился за ними в погоню. Пробегая из комнаты в комнату, краем глаза она стала замечать, как прямо на стенах, на высоте выше человеческого роста, стали появляться предметы покинутого интерьера и его уюта. То прислонённая всеми четырьмя ножками к стене табуреточка почти у самого угла потолка, то светильник у выхода, то зеркало за порогом, то целиком вся детская комната в перевёрнутом углу...
Всё это сюрреалистично смотрелось в полупустынных комнатах, однако размышлять на эту тему Ленайа очень не хотела. Ей хотелось лишь как можно скорее убежать, но даже не столько от прямой угрозы, которая со свистом неслась следом, сколько от образа этой детской
