он молчал, потом, вытирая со лба пот носовым платком, сказал:
— Как вы могли заметить, у этого здания даже крыши не осталось. А изначально было три этажа. То место, где мы нашли тело доктора Высокова, никак не поможет нам понять, где он был до, или во время пожара. Да, нашли мы его тело на первом этаже — в обломках всех трех этажей, в том числе и крыши. Мне нужно знать, где он был в то время, когда начался пожар. Был ли он виновным в случившемся. Если да, то что сподвигло его на это. А если он не сам это сделал…
— Я слышала его голос, — перебила следователя Юля.
Она заметила, как тот изрядно завелся, начиная высказывать все мысли по поводу того дня. Хоть ей и нужно было понимать, как и что на этот счет имеет следствие, слушать все это ей почему-то не очень хотелось.
— Голос?
— Да. В больнице была система оповещения.
— Угу, — протянул Довлатов, делая вид, что знает об этом, что очень вряд ли, — была такая, да. И что он говорил?
— Не помню я, что он говорил, — солгала Юля, — не до этого было, понимаете ли. Я к тому, что комната управления находилась на третьем этаже, по правую сторону от главного входа в здание — это в плане написано было, кажется. На стенах висели другие таблички. Говорить он мог только оттуда.
— Значит, — начал свое умозаключение следователь, почесывая редкую щетину, — поджог совершил не он… А кто же тогда мог…
— Он извинялся за что-то, — вставила Юля, якобы вспомнив эпизод из того времени. — Я искала выход из горящего здания, а он таким, знаете, подавленным голосом за что-то извинялся.
— Перед кем?
— Не знаю, — вновь солгала Юля. — Может, перед всем персоналом? Может, это он подпалил что-то, желая избавиться от тяжести груза управлять скопищем психов, а потом направился в комнату управления и оттуда уже говорил со всеми, кто находился в здании? Извинялся перед всеми за поступок. Я не знаю.
— Очень интересно, — задумчиво протянул Довлатов. — Я об этом подумаю. Спасибо.
В эту секунду его телефон зазвонил, и он, подняв трубку, поторопился отойти в сторону.
Следующие три часа прошли в тишине.
Взволнованный вид следователя наталкивал Юлю на разнообразные мысли: он либо нервничал по поводу исхода этой кампании по добыче информации, от которой многое могло зависеть, либо же получил нагоняй от кого-нибудь вышестоящего. А может, и из-за всего этого сразу. Но он то и дело ходил взад-вперед, время от времени хмыкая и наговаривая что-то себе под нос.
— Николаич, взгляни-ка сюда, — прокричал тот самый «Миньон».
Довлатов спохватился и что есть духу помчался к сгрудившимися между двумя горами строительного мусора рабочим.
Юля неторопливо пошла за ним.
Когда она подошла ближе, рабочие уже водрузили железный ящик, с которого сыпалась штукатурка, на ковш экскаватора. Вытащив и опрокинув ящик на твердую поверхность, стали осматривать его со всех сторон. Довлатов попросил монтировку и взломал один из ящиков. «Не удосужился даже подергать его перед тем, как ломать, — думала Юля, с трудом подавляя очередной приступ смеха. — Они же все открыты».
— То что надо! — довольно выдал Довлатов. — Там есть еще? Вынимайте все, что там есть.
Ящиков в архивном помещении было довольно много. Все это растянулось еще на добрых два часа. Только выудив из-под руин все-все ящики с документами, Довлатов успокоился.
Он скомандовал погрузить их на «ЗиЛ» и еще немного покопаться в руинах — «вдруг чего-нибудь упустили».
В течение получаса все рабочие уже выбрались на землю и забрались в машину — кто в кузов, кто на грузовую платформу, держась за борта, и отправились в город.
— Вы со мной в участок или…
— Нет, — ответила Юля на вопрос Довлатова. — Если можно, я бы хотела высадиться по пути. У меня в Вирнаково подруга живет. Я не хочу возвращаться домой, в пустую квартиру, где все напоминает о муже и сыне…
Ей даже пришлось изобразить материнскую слезу, чтобы следователь поверил в то, что ей действительно не хочется ехать домой именно по этой причине. Отчасти это было правдой.
Он высадил ее посреди поселка, попросив оставаться на связи в случае возникновения дополнительных вопросов в ходе изучения полученных документов. Юля ничего против не имела, но выйдя из машины, первым делом решила установить переадресацию всех входящих вызовов на номер матери — первый номер телефона, пришедший ей на ум. Ей совсем не хотелось, чтобы ее еще когда-либо тревожили звонками из городского отделения полиции. Но забыла.
— Спасибо вам, что согласились помочь. Держите меня, пожалуйста, в курсе. Я уверена, что хоть чем-то, да смогу еще помочь в расследовании. Мне это важно точно так же, как и вам.
— И вам спасибо, — проговорил Довлатов, даже не замечая наигранности в ее речи, в которой не было ни капли искренности. — Всего доброго. Я вам позвоню еще.
Он уехал, оставив девушку посреди центральной улицы поселка Вирнаково.
Юля осмотрелась по сторонам: пара продуктовых магазинчиков, магазин бытовой химии, поликлиника и небольшое кафе — все это скопилось в центре поселка, совсем не похожего на чуть ли не первобытные хижины, описываемые Высоковым в книге.
— Ладненько, — вслух проговорила Юля, доставая из кармана мобильник и глядя на время, — половина второго.
Возвращаться обратно было еще рано. По какой именно причине — она не знала. Просто чувствовала, что рано. Она решила зайти в кафе и пообедать. День выдался достаточно нервным, потому ее аппетит не на шутку разыгрался.
Заведение под названием «Перекусики», о чем гласила чрезмерно большая табличка у входа, показалось ей достаточно странным в виду схожести с обычным жилым домом, но никак не влияло на ее аппетит. «Ясное дело, что вы не могли выстроить специальное здание, чтобы создать кафе или закусочную», — подумала Юля.
Зайдя внутрь, она удивилась. Ее встретили разнообразные резные столики, растыканные по углам неприлично большого помещения, которое снаружи казалось гораздо меньшим. Абажуры люстр над столами, сделанные из ткани — или кожи? — выглядели на удивление симпатично. Она никак не могла ожидать, что интерьер этого заведения, с виду обычного сельского дома, может выглядеть настолько привлекательным.
Девушка за стойкой, едва Юля успела войти, поприветствовала ее и спросила, чего бы та желала на обед.
— Эмм… — протянула Юля, все еще поражаясь неожиданно обманчивому виду снаружи и красоте внутри помещения. — А можно меню? Я бы хотела чего-то…
— Да, конечно. Возьмите!
Юля взяла хлипкую кожную папку из рук девушки и уселась за крайний у входа столик. Просмотрев большую часть страниц, она заказала
