нас находится в замешательстве, - чинно начал царь Крита, не сводя изучающего взгляда с Пасифаи. - Я не могу дать благословения на этот брак. Союз должен быть добровольным. Приходите, когда будете готовы.Царь выдержал паузу и добавил.- Если будете.Минос поднялся с трона и уже развернулся чтобы уйти обратно в золотые глубины дворца,, как Несей схватил его за золотую одежду.- Подождите, умоляю! Она добровольно согласилась. Просто она никогда не видела вас! Вот и замешкалась! - умоляюще бубнил Несей, глядя на царя снизу вверх глазами побитой собаки.Паренек дернул накидку сильнее, чем хотел бы, и я ахнула.Накидка осталась в руках у юноши, а за спиной царя раскрылись огромные крылья, закрывая собой золотое панно. Вместо сандалий у него были… копыта! Пасифая прикрыла рот рукой, глядя во все глаза на царя.- А-а-а-а-а-а--а-а! - заорал Несей, бросая накидку и пятясь к стене. - Чудовище! Нами правит чудовище! Царь- чудовище!Юноша кричал не переставая, пока двое стражников из тех, что сопровождали царя, не схватили его и не уволокли из зала.- Раз в несколько лет ровно на три дня я превращаюсь в стража богини Гекаты. А тебе не страшно, дитя мое, видеть стража в его другом обличьи? - поинтересовался царь у застывшей Пасифаи, но та лишь отрицательно покачала головой.- Я не боюсь вас, повелитель! Наоборот, я нахожу Вас прекраснейшим из всех мужчин! - говорила Пасифая ровным голосом, но на ее лице читалась вся гамма эмоций. От испуга до панического ужаса.Девушка не понимала что происходит и была готова расплакаться, не веря, что это происходит с ней.- Я благодарна вам, что освободили меня от нежеланного брака! Самое страшное, что можно себе представить - прожить всю жизнь с нелюбимым, мой царь… - добавила она, сама офигевая от своей речи.Ответ понравился Миносу.- И кого же ты любишь, дитя мое? - заинтересовавшись поинтересовался Минос, испытующе глядя на молодую травницу. Я видела, что она была близка к обмороку. Но вместо этого она открыла рот и, словно не своим голосом произнесла.- Вас, мой повелитель…- Да будет так. - согласился Минос, ласково глядя на девушку. Властным жестом царь позвал стражу, - Тебя проводят в твои покои. Не беспокой меня несколько дней. Потом я сам к тебе приду.Меня потащило вслед за ней и так же втолкнуло в роскошные покои.Когда Пасифая оказалась в роскошных покоях, а стражники закрыли за ее спиной двери, девушка сползла на пол и тихо заплакала.- Ну что ж ты так распереживалась? Чуть все не испортила в нужный момент! - послышался голос, а мне показалось, как ветка, похожая на пальму покачивается в такт мелодичным словам. - Пришлось помочь тебе стать царицей Крита. Видишь, как это оказалось легко?Пасифая встала с колен и дрожащей рукой коснулась ветки.- Богиня, богинечка, - зашептала Пасифая, размазывая по лицу слезы и целуя ветку пальмы, как руку королеве.. - Я не этого хотела… Я вовсе не хотела стать женой чудовища! Не хочу быть царицей.. Отправь меня домой… Пожалуйста!- Успокойся, дитя! - сурово пригрозила богиня. Пасифая резко замолчала и от страха даже перестала плакать. Только слеза скатилась по ее щеке. - Все будет хорошо, если ты сделаешь так, как я скажу. Как только закатный луч солнца проникнет в твою комнату, отдай проходящей мимо твоей двери служанке флакон и жди. Верь своей богине, и ты станешь царицей! Той, которую никогда не забудет Крит!Эти стервозные нотки я слышу уже не в первый раз.Свечение пропало так же резко, как и появилось. Рядом с вазой стоял красивый пузырек. Пасифая боялась даже прикасаться к нему. И моей первой мыслью было, что там яд…
Глава 28. Альтаир
Мне кажется, что я направляюсь прямиком в Тартар, сгорая в его огне, когда чувствую, что испытываю вожделение к маминому подарку. Мне казалось, что стоит мне прижать ее к себе, как мое тело перестает мне подчиняться. Мне стоило невероятный усилий не выдать своих чувства. В какой-то момент хотелось быть грубым, говорить отрывками, а когда совсем становилось не в моготу - расправить крылья и улететь подальше от соблазнительных изгибов ее тела, от мягких волос, полуоткрытых манящих и дразнящих губ.И вот сейчас, когда я стою в самом центре лабиринта, а передо мной на коленях стоит темноволосая девушка, я чувствую, как мысленно раздвигаю нежные губы поцелуем, прижимаясь всем жаром своего тела к ее телу страстно, глубоко и бесконечно сладко.И из-за этой девицы я чуть не лишился маминого подарка. Жар сманил холод. Я чувствовал, как хмурятся мои брови, и как опускаются глаза жриц.- Я люблю вас, мой повелитель! - хрипло закричала растрепанная Пасифлора. - И поэтому решила убить ее! Она заслужила смерти! На ее месте должна была быть я! Никто вас никогда так не полюбит, как я!В другой раз я был бы милосерден. Но не сейчас, когда вспомнил, как успел вытащить Лолу из роз в последний момент, буквально вырвав ее из лап смерти.Вторая жрица, которая стояла перед троном и молчала, гордо вскинув голову. Ее волосы были собраны в пучок, а на груди виднелись следы масел.- Рано или поздно дворец падет! Антарес - наш истинный царь и страж! - выдохнула она, гордо обводя взглядом притихших жриц. - Вы всего лишь пытаетесь отсрочить неизбежное! На его стороне сама природа!Жрицы возмущенно загалдели. “Да как ты смеешь!”, - закричала Амаранта.- У нас с вами разные богини! Моя богиня меня не бросит! Богиня меня защитит! - выпалила она, глядя на меня, полуприкрыв веки.- Все готово, Император, - Катара, склонила голову и сделала шаг в мою сторону. - Можно начинать, Повелитель. Только вы можете решить их судьбу.
Я поднял глаза. Пора! Трещина в стене становится все больше. Я и так слишком медлил, слишком оттягивал жертвоприношение, чтобы не губить жриц. Я старался сдерживать опасность своими силами, поэтому лабиринт пришел в негодность. Но ничего. Скоро я его починю.Мой взгляд упал на статую матери. Она была права, когда говорила, что рано или поздно наступит момент, когда все изменится.
- Привяжите ее , - отдал я короткий приказ стражникам.Они втащили Пасифлору почти волоком. Девушка ненадолго притихла, осматриваясь. Как только увидела у меня в руках кинжал снова завизжала, умоляя пощадить ее.- Быстрее, у нас не так много времени, - произнес я, с тревогой глядя на лес, а потом на окна дворца.Стражники приковали девушку к мозаичному полу. Изгибы тела почти повторяли прекрасный асфодель, выложенный
