Как же легко и непринужденно его мать проигнорировала меня. Я снова почувствовала себя не в своей тарелке. Мне тут не рады. Мне тут не место.
Прикрыв глаза, я на ватных ногах прошла в просторную, богато обставленную гостиную. Светло, роскошно, стол ломится от блюд с едой, блестят столовые приборы, и переливается огнями пышная елка. Неподалеку камин с развешанными на нем декоративными носками и белыми в красную полоску леденцами. Вокруг стола крутились две женщины в строгих нарядах. Ну естественно, прислуга. Иного я и не ожидала.
Кирюшка ахнул от такой красоты и даже отпустил мою руку, которую до этого крепко сжимал.
– Мам, подожди, – окликнул ее Гриша. – Познакомься, это Лиза, Кирюхина мама.
Кажется, он решил настойчиво утвердить мой статус в этом доме. Его защита вызвала невольную благодарность. Сейчас я была неимоверно рада, что Гриша на моей стороне и стоит рука об руку.
– Очень приятно, – улыбка получилась фальшивая. Я просто кожей чувствовала ненависть Черкасовой. С другой стороны, я скрыла от них внука. Какой еще реакции можно ожидать?!
Положа руку на сердце, я бы вела себя точно так же. Попробую дать нам всем время и не обижаться.
Гриша невозмутимо взял меня за руку и немного задержал.
– Успокойся, хватит дрожать, – прошептал, ободряюще сжав мои пальцы, когда мы мыли руки в ванной, примыкающей к холлу.
– Держусь, как только могу, – кисло улыбнулась в ответ.
За столом собралось пять человек. Две пары. Одна – родители Гриши, из второй я не знала никого, и, конечно, она! Нарисовалась – не сотрешь. Вроде как бывшая, а вроде и нет, невеста Черкасова.
Как я и ожидала, Виталина стала настоящей проблемой. Мало того, что она уже была здесь, так еще и тут же вскочила, подошла к Грише и оставила отпечаток помады на его щеке.
– Привет, милый, а мы тебя тут совсем заждались! – елейным голоском пролепетала она.
– А тебя сюда разве звали? – нахохлился Черкасов, отстранился от нее, схватил со стола салфетку и стер алый след, брезгливо поморщившись.
– Гриш, давай не будем сейчас? Все-таки семейный обед… – она улыбнулась, подчеркнув слово «семейный», и, бросив на меня надменный победоносный взгляд, вернулась на место, ожидая, что Черкасов сядет рядом с ней.
Гриша галантно выдвинул мне стул, дождался, пока я сяду, и устроился на соседнем. Взглядом Виталины, пожалуй, можно было бы поджечь свечи на столе, которые погасли от всеобщего мельтешения.
– Я без понятия, что она здесь делает, наверняка родители пригласили или сама приперлась, – стараясь казаться равнодушным, шепотом заверил он.
Хотя, насколько я успела изучить его характер, Черкасов сейчас был в бешенстве.
Кирюшка испугался, глядя на Виталину.
– Мама, а злая тетя почему тут и целует дядю Гришу?
– Малыш, тише, – прошептала я ему, со страхом покосившись на остальных. Слава богу, никто ничего не слышал.
– Кирюх, злым тетям тоже нужны праздники и вкусная еда, они от нее добреют, – прошептал Черкасов на ухо сыну и подмигнул мне. – Давай ей разрешим немного тут побыть?
– Правда? – улыбнулся Кирюшка и хихикнул в ладошку, получив утвердительный кивок.
К моему счастью, немая пауза длилась недолго. Мы быстро уселись, ребенок вжался в меня, чуть ли не перелезая на колени. Я гладила его по спине и молчала.
Черкасов-старший не счел нужным льстить или делать вид, что рад мне, а вот внука принял охотно. Расспрашивал его обо всем, обещал показать дом, бабушка постоянно накладывала в тарелку вкусности, сестра Гриши интересовалась школьными делами и друзьями. Ее ухажер молча куксился, надувая щеки и сливаясь с обстановкой.
Я стоически улыбалась, пока Елена Павловна представляла всех друг другу с натянутой улыбкой. Имена я заучила машинально. Профессиональная привычка. Приходится запоминать всех клиентов быстро, чтобы расположить к себе.
Я представила себе, что приехала в этот богатый дом по работе, чтобы взять заказ на банкет у очень капризных клиентов.
Этот прием временно подействовал, я преимущественно молчала, Кирюшка стал ковыряться в тарелке, то и дело косясь на елку и в окно, а за столом текла напряженная беседа.
Черкасовы были вполне тактичны, не расспрашивая Кирюшу всем скопом и не переводя разговор на темы, которые не касались меня, также не затрагивали будущее. Нахваливали настоящую зимнюю погоду, делились впечатлениями о прошедшем празднике, спрашивали друг у друга о планах на новогодние дни.
– А теперь давайте смотреть подарки! – объявил Гришин отец и встал, потирая руки.
Мой постреленок тут же опрометью бросился к елке и даже немного прокатился на коленях, чуть не угодив под нее. Дед быстро его подхватил.
– Эх, шальной парнишка! Весь в меня! – воскликнул он, расхохотавшись.
Я впала в ступор, метнув взгляд в Черкасова. Он не выглядел виноватым, своим видом как бы говоря: «Привыкай».
К счастью, Кирюшка в силу возраста был неспособен вникнуть в слова взрослого мужчины, который уделял ему столько внимания.
Он быстренько сполз с его рук и уселся рядом с подарками, рассматривая блестящие коробки с возбужденным видом.
– Лиза, мы вам тоже подарки приготовили, – обратилась ко мне Елена Павловна, показывая коробки разного размера. Я же, которая даже не задумалась купить чисто символические подарки для хозяев дома, покраснела до кончиков волос.
– Что вы, не стоило… – начала я отнекиваться, но она одним взглядом показала, чтобы я распаковывала коробки.
Пришлось сделать, чего от меня ждали. Я аккуратно присела на колени, порадовавшись, что надела свободный свитер и узкие мягкие джинсы. Сначала взяла продолговатую золотую коробку. Надорвала бумагу. В ней оказался большой фотоальбом с изображением младенца на обложке. Пустой. В недоумении я пролистала страницы, пока до меня не дошел весьма прозрачный намек. Отлично, свекровушка, хорошо подколола.
– Я буду рада, Елизавета, если вы заполните этот альбом детскими фотографиями Кирюши, – пропела она елейным голоском.
«У нас же нет ни одной!» – так и говорил весь ее вид.
Что ж, я заслужила все намеки и тычки, они были справедливы, и родные Гриши имели полное право меня винить и упрекать.
Тем не менее было неприятно и обидно. А сказать я ничего не могла, уйти – тоже. Лишь молча разбирала другие коробки.
– Мы вам тоже сделаем подарок. Тем, что останемся, – намекнул Гриша матери, одарив тяжелым взглядом. Выверты матери ему тоже не пришлись по душе.
– Елизавета, мы вам с Кирюшей комнату приготовили на втором этаже, – «обрадовала» свекровушка.
– Да-да, – поддакнул его отец, показывая подаренные коньки, – завтра покатаемся на катке, а сегодня баню затопим, будем париться. В общем, полная программа!
