- пора мне. Хорошо посидели, да, зятек, - впечатала она ему кулак в плечо, отчего тот сжался внутри от резкой боли. Попала же в нерв! – До свиданья, мама и папа Валеры, - прощалась она, расплываясь в улыбке. – Как-нибудь еще посидим.
- Обязательно, - кивнула Антонина Семеновна.
- Я провожу, - встала Тонечка.
- Да меня Валера проводит, - успокоила ее Маринка, усаживая назад.
- Без проблем, - сделал тот вид, что ничего не произошло, хотя оставшиеся участники за столом напряглись.
- Гони бабло, - скинула Маринка маску около входа, и, получив честно заработанное, всунула в задний карман джинс. Она потрепала мужчину по щеке. – Звони, если понадоблюсь, - и вышла из квартиры, что-то напевая себе под нос.
- И хлеб сама печешь? – удивлялась мать, разглядывая хлебобулочное изделие.
- Нам завтра на работу, - попытался найти предлог Валера, чтобы увести родителей в спальню.
- В субботу? – не поняла мать.
Он замешкался. Черт, еще и суббота.
- Суббота, - повторил он машинально.
- Видишь, Толя, как сын работает, что не знает отдыха и продыха. Не то, что ты.
Анатолий выпятил губу и пожал плечами.
- Хорошие помидоры, - подначивал он жену, понимая, что она будет злиться его словам.
- Замечательные! – ответила она, глядя в упор на мужа.
- Помогу убрать, - Валера впервые за все время взял со стола посуду и донес ее до раковины. Тонечка следила, как мужчина собирает тарелки и спохватилась.
- Да я сама.
- Ничего-ничего, - остановил ее Валера, - сиди.
Тонечка восприняла это как проявление галантности и уважения, мать, как заботу о невесте и показ добродетели, отец ничего не воспринял, он грустно смотрел на пустой стакан и мечтал о продолжении, но спросить было как-то неудобно. Валера же стремился как можно быстрее закончить собрание и разойтись по комнатам.
- Я постелю, - спохватилась она, понимая, что гостям нужно сменить пользованное белье на чистое.
- Слушай, - зашептала Валере мать, когда Тонечка покинула кухню. – То ли у меня что-то с головой, то ли она какая-то другая.
- Какая другая? – напрягся Валера, боясь, что сейчас все раскроется.
- Ну не знаю. Ладно внешность, - она сузила руки, а потом развела их в стороны, показывая ширину, - но вот разговор как-то что ли.
- Да ты видела ее один раз, - влез отец. – С головой у тебя явно что-то, - облокотился он об стол. – Такая – не такая. Помидоры тебя ее зацепили!
- Да какие помидоры?!
- Слышь, Валерка, она ж ненавидит, когда кто-то делает что-то лучше нее. Все похвалы от меня ждет. Как скажу, что пирожок купил вкуснее, чем она печет, рожу вот так скривит, - отец показал на себе, - и давай чехвостить.
- Да что ты несешь? – не выдержала мать.
- Хорошая девка! – стукнул он кулаком по столу. – Даже лучше, чем была.
Тонечка замерла с прижатым к груди бельем. Последние слова донеслись до нее, и на сердце потеплело. Вон как свекор заступается и хвалит. Она вошла в зал и аккуратно застелила диван, стараясь, чтобы не было ни одной складки. Ну вот и познакомились, нежданно – негаданно. Кого угодно родителям не представляют, значит, роль Тонечки в жизни Валеры не просто перрон – вокзал.
- Что ты разорался? – шикнула на него мать. – Видишь, какой буйный после вина.
- Да сколько я там выпил?!
Валера протер несколько раз руками лицо, освежая мысли.
- Хватит уже, - остановил он родителей. – Идите спать.
Они замолчали оба, соглашаясь с сыном.
- Я постелила, - появилась на пороге Тонечка. – Можете отдыхать.
- Спасибо, - поблагодарила мать и вышла первой. – Сюда? – спросила она, указывая на зал, и девушка кивнула.
Валера понимал, что эту ночь ему придется провести с Тонечкой, как осознавала это и сама Тоня, но при родителях заниматься такими делами он просто не мог. Ему постоянно казалось, что кровать слишком сильно скрипит, что Тонечка слишком громко дышит и все звуки намекают на то, что именно происходит в соседней комнате, потому они просто лежали в темноте молча. Единственное, что сказал Валера – «Спасибо».
- И мебель другая, - не сдавалась мать, оглядывая комнату.
- Тьфу на тебя, - махнул отец, снимая брюки. Он бросил их на стул, и Антонина, покачав головой, подошла и сложила их нормально. – Скажи еще дом не тот.
- Дом тот, - не понимала мать своих чувств.
- Вот так приходит старость, - усмехнулся Толя. – Тут помню, - показал он на одну часть головы, - ту не помню, - переместил руку на другую.
- Говорит человек, который чуть чужого ребенка из сада не привел.
- Да они в куртках и шапках все одинаковые, - защищался отец.
Наутро родители позавтракали, и Валера, сославшись на дела, выпроводил их, наконец, из квартиры. Тонечка захотела проводить, но он остановил, сказав, что и так нормально.
- Отец, вы бы завязывали с сюрпризами, - покачал головой Валера, смотря как мать семенит в сторону машины.
- А я-то что? – пожал тот плечами. – Вон, матери говори.
- А ты не скажешь?
- Знаешь, сынок, у тебя хоть возможность уйти была, а я все, - как-то грустно вздохнул он. – До победного.
- Что ты там бубнишь? – обернулась Антонина Семеновна, окидывая мужа презрительным взглядом.
- Ехать, говорю, надо, - ответил он ей. – Ну ладно, пожал руку сыну. – не забывай стариков, приезжай с Полинкой в гости, а то она ни разу за два года так и не была.
- Постараемся, - пообещал Валера, заведомо зная, что ничего не выйдет. Боковым зрением он увидел, как к ним направляется Полина.
- Пока мам, - обнял он женщину, впихивая в машину.
- Да я сама, - плюхнулась она на место, и дверь захлопнулась. Какая-то девушка шла, улыбаясь, и махала ей рукой. Антонина Семеновна подняла руку и помахала в ответ, пытаясь идентифицировать ее. Отдаленно она напоминала Полину, ту самую, которую она видела полгода назад, только прическа была другой.
- Кто это? – собралась выбраться из машины мать, но Валера ее удержал. – И чего она машет?
- Соседка, - сказал правду на этот раз Валера. – Мы тут как одна большая
