спрашивала про свою сумку и подругу. Вокруг бегал мужчина и кричал: «Мрази! Мрази!».
То, что я увидел в тот день, вывело меня из состояния равновесия, нарушило и без того хрупкий душевный покой. Моё удобное и, в целом, комфортное существование показалось предательским.
Я твердо решил перейти свой собственный Рубикон, совершенно не представляя, что ждёт меня в будущем. Подобных военных конфликтов мы еще не знали. Даже для бурной, грязной и кровавой постперестроечной эпохи, детьми которой являлись я и мои ровесники, это было что-то новое, неведомое, еще недавно казавшееся невозможным, даже абсурдным. В общем, решение было принято окончательно и бесповоротно. Железно! Я еду на Донбасс. Я должен был поехать, просто не мог наблюдать за этим со стороны. Оставалось уладить лишь «технические» моменты.
Вечером, когда супруга вернулась с работы, я встречал ее в дверях с огромным рюкзаком.
— Какое-то время я не буду на связи. Надо ехать. Надо. Закрой за мной дверь…
Так просто для меня, и так сложно для нее.
ЧЕЛОВЕК — ПБС
Одновременно со мной на Донбасс приехала группа разведчиков. Эдакая «разведбанда». Я ещё подумал, что костяк нашего подразделения составят именно эти ребята. С ними был парень, контрактник в отставке, который отслужил разведчиком в одной из бригад около десяти лет. В боевых действиях он не участвовал. Но все-таки десять лет в разведке — это уровень! Такой спец сумеет вовремя подстраховать или указать на ошибку. Я же тоже не бог войны, много чего не знаю, не все еще повидал.
И вот пришло время получать вооружение. Нас спрашивают:
— АКМС[127] с ПБ[128], кому?
— Мне, — тут же ответил парень из разведки.
Думаю, про себя: «Вот, молодчик, будет в головном дозоре ходить. Крутой парень!»
— АПСБ[129], кому?
— Мне, — снова выкрикнул этот парень.
Я уже напрягся. Куда ему столько? А может быть, он, вообще, одиночка? Слышал я про таких. Типа сам пойдет, грохнет кого-то и обратно. Ну, прямо, как какой-нибудь Чарлз Бронсон[130] из вестерна. Охотник за скальпами!
Мне достается просто «весло» с ГП-25[131]. Чем богаты тому и рады.
Пару дней обживались. Затем нам сообщили, что будет выход на всю ночь. Командир назвал тех, кто идет. Говорит тому профессионалу-разведчику:
— Готовься!
— Почему я? — удивленно восклицает тот.
— Ну как же, ты взял все бесшумное оружие, надо же кому-то в головняке идти.
Смотрю, разведчик уже глаза выпучивает. Он не был готов к такому развитию событий. Меня же в этот список не включили. Видимо, секретное задание. Для разведчиков.
Вижу, мужик долго перекладывает свои вещи с места на место и громко возмущается, мол, нахуй это все надо. Я смотрю на него и что-то начинаю понимать. Приехали воевать. Парень хотел показаться крутым, рассказывал, что разведчик. Наступило время проявить себя. Как назло: первое задание и сразу опасность!
Его дружок, тоже разведчик, наоборот, очень хотел пойти, но его не включили.
Я устал слушать нытье и говорю «Человеку-ПБС»:
— Давай я пойду вместо тебя.
Он сразу же соглашается.
— Ок, сейчас подойду к командиру и скажу, чтобы нас поменяли.
— Меня тоже не берут, я уже заебался тут сидеть, — подключился его друг.
— Ну, если так, иди вместо меня и своего приятеля, — говорю ему.
Тот замер на несколько секунд, потом ответил:
— А я не пойду без друга.
Мне стало смешно:
— У вас тут замкнутый круг. Прямо змея, кусающая себя за хвост!
Он пару секунд сосредоточенно разглядывал меня, а затем отошел, ничего не сказав.
В итоге, командир не поменял нас, а просто сказал, чтобы мы шли вместе: я и «Человек-ПБС». Тот — психовать. Что-то бубнил нечленораздельно, забавно шевеля губами и как-то опереточно взмахивая руками. Даже вспотел.
«Слушай, — говорю ему, — ты же десять лет в разведке, что не так-то? Сам ПБСов набрал, логично, что тебя в головняк ставят.»
Кое-как успокоили разведчика. Но дальнейшее ещё сильнее меня удивило:
— А что с собой брать? — с тупым выражением на покрасневшем лице спросил «Человек-ПБС».
— Я беру все: спальник, теплые вещи. А вас что не учили этому?
— Да все я знаю, учили, конечно.
Оставалась последняя надежда на то, что парень просто переволновался, поэтому сегодня чудит.
После того, как мы все собрались, дали команду грузиться и выезжать.
Это был первый выезд на передовую.
Мы поехали на двух «Уралах» в сторону памятника князю Игорю.
Грузовик остановился рядом с лесополосой, которая вся была напичкана минами. Нас разделили на две группы. «Человек-ПБС» перешел в другую группу к своему знакомому по бригаде с позывным «Рыба».
Мы выгрузили вещи. У меня с собой был баул со спальником, продуктами, теплыми вещами, обувью и дополнительной формой. «Человек-ПБС» отказался брать амуницию и оставил рюкзак в машине.
Ждали проводника для выхода на позиции. Ночью должны были оказаться на НП и начать наблюдение. Предстояло пройти метров пятьсот, но огородами, потому что на каждой улице стояли мины, УЗМ, МОН. Для того, чтобы выйти прямо к цели требовался проводник.
Пришел ополченец в полу гражданке. Видно было, что здесь не строевой смотр, а настоящая война: никому не было дело до того, как выглядит и во что одет пехотинец. Главное, чтобы он был живой и нес службу.
Я накинул свой рюкзак и стал в строй согласно боевому расчету. Вытянулись, свернули в огороды, шли мимо срезанных молодых садовых деревьев. Видно было, что сюда прилетали мины, деревья были изрублены осколками. Пройдя несколько дачных кварталов вышли на берег реки. До него оставалось несколько домов.
Проводник указал нам на дом, который мы должны были занять, а сам повел вторую группу на другой НП. Я посмотрел на уходящего «Человека-ПБС». Он имел грустный вид, поскольку один из всей группы не взял рюкзак со всем необходимым.
Осмотрели дом, оказавшийся с выбитыми стеклами. На улице, между тем, была отвратительная погода. Небольшой плюс днем падал до минуса ночью. Под вечер начался мокрый снег, который тут же таял.
Медведь — старший группы — сказал, что нам надо найти нормальное место и послал бойца отыскать дом получше. Я сидел на ступеньках, смотрел в ночь и думал о предстоящем ночлеге. Создать условия для выполнения боевой задача — это уже половина победы. Пока сидел в полной темноте и без звука, увидел боковым зрением, как кто-то идет и светит фонариком. По коже пробежали мурашки. Я снял автомат с предохранителя, резко развернулся назад, прикрывшись бетонной лестницей, и приготовился открыть огонь. В последний момент понял кто передо мной.
