— Мне нужно кое-что сделать, извини. Ты ведь справишься, верно?
— Конечно.
Она не ожидала, что он будет работать по выходным, но мысль о том, что он едет домой к той, с кем разговаривал по телефону, заставила ее почувствовать себя необъяснимо одинокой и подавленной. Нет, ей следует поскорее вернуться в Лондон и повидаться с Чарльзом. Возможно, провести здесь все лето, в конце концов, не такой уж отличный план. Но ей очень нравились раскопки.
Девушка старалась не показывать, что идея с ее руководством в его отсутствие пугала ее смертельно, но на самом деле все прошло хорошо. Каждый член команды знал, что делать, происшествий или серьезных находок не было.
Когда Хокон вернулся, казалось, он привез с собой лето, так как уже на следующий день с голубого неба стало палить жаркое солнце.
— Хорошая перемена, — прокомментировал он, сняв футболку. — Если так пойдет и дальше, то скоро мы будем выглядеть, будто провели отпуск за границей.
— Э-э, боюсь, только не я. — Мия старалась не пялиться на красиво очерченные пресс и грудь, красующиеся перед ней. — Я не очень загораю. Просто сливаются вместе мои веснушки.
Хокон рассмеялся:
— Интересно.
— Не настолько, как могло бы показаться. Я лучше пойду поищу какой-нибудь солнцезащитный крем, пока не обгорела.
И уберусь подальше от этого потрясающего зрелища: Хокон в одних армейских брюках и рабочих ботинках. Она огляделась и увидела, что все остальные парни последовали его примеру, а девушки были в бикини или спортивных лифчиках, но, хотя у некоторых были довольно впечатляющие торсы (археология — тяжелая работа), Хокон был единственным, на кого ей хотелось смотреть. Она направилась к коттеджу и попыталась подумать о Чарльзе. Тот постоянно тренировался и играл в футбол и регби с товарищами, так что у него тоже было красивое тело, по крайней мере, так она всегда считала. Просто не такое… потрясающее.
Но он был ее женихом, а Хокон — нет. Она строго поговорила сама с собой и вернулась на раскопки.
— Мне нравятся эти ткацкие грузила, — прокомментировала Мия, когда они выложили свои находки из ткацкой хижины, как они теперь ее называли. — И это каменное пряслице. Интересно, трудно ли работать с падающим веретеном?[9]
— Думаю, на это уходили годы практики, но, конечно, навык необходимый. Как-то я посмотрел несколько обучающих программ на «Ютьюбе», это было очень интересно. — Хокон улыбнулся. — Хотя у меня такое чувство, что я выглядел бы очень неуклюже, если бы попытался.
У него сохранилось смутное воспоминание о том, как однажды дождливым днем, когда он изнывал от скуки, бабушка попыталась научить его вязать, но он довольно быстро сдался. Любое ремесло требует времени и терпения.
— Очень хочется попробовать тот тип ткачества, который применялся здесь на вертикальном ткацком станке. Я думаю, что есть места, куда можно пойти поучиться. — Лицо Мии сияло энтузиазмом, и Хокон поймал себя на том, что улыбается ей.
Ему нравилось, с какой страстью она относилась к вещам — это в точности отражало его собственные чувства по поводу его работы, — а пробыв день на солнце, она выглядела раскрасневшейся и, как он не мог не заметить, очень милой. Ее кожа светилась здоровьем и жизненной силой, а веснушки на носу и щеках определенно сливались. Как и те, что на груди над линией купальника… Хокон мысленно встряхнулся. Он не должен был этого замечать; это абсолютно неуместно. Сексист. Кроме того, они просто коллеги по работе, и она помолвлена.
— Бабушка научила меня ткать на современном ткацком станке, — продолжала она. — Ну, во всяком случае, современном по сравнению с тем, что использовали викинги. Я думаю, что он хранится где-то в гараже у мамы. Придется найти его, так как я хотела бы когда-нибудь попробовать еще раз. Я тоже посмотрю эти уроки с веретенами; может быть, будет забавно.
— Однажды я пробовал ткать на вертикальном ткацком станке. Это было… интересно.
— Ты хочешь сказать, что у тебя это плохо получалось? — Мия рассмеялась. — Все в порядке, можешь сказать, что это так. Не думаю, что у меня вышло бы лучше.
— Ладно, согласен — ужасно. Но было забавно попробовать, как ты и сказала.
Он был доволен, что она осмелилась поддразнить его сейчас, ее серые глаза искрились смехом. Поначалу она была немного сдержанной, даже встревоженной, но теперь они были как старые друзья, шутили. И она успокоилась, ощутив себя частью команды. Даже Айвар влился в их ряды, и было здорово видеть, что он доволен и оживлен, а не фыркает по любому поводу, как большинство подростков. Он появлялся каждый день после обеда, готовый помочь с любой работой, и быстро учился. Можно сказать, что у них появился еще один ценный сотрудник, хотя Хокон объяснил, что они не могут себе позволить платить ему.
— А мне и не нужно. Папа дает мне нормально карманных денег, так что все в порядке.
Это заставило Хокона задуматься об отношениях Айвара с родителями. По его опыту, ни один подросток никогда не утверждал, что у него достаточно денег, но, возможно, что-то изменилось с тех пор, как он сам был подростком. Либо так, либо родители откупались от общения с сыном кучей денег, что печально, если оно правда.
Он сосредоточился на настоящем и оживленной женщине рядом с ним.
— Значит, ты увлекаешься реконструкторством? — спросил он. — Живая история, что-то в этом роде?
— Когда у меня бывает время, что случается нечасто. Завораживает, ты не находишь? Мы должны попробовать приготовить что-нибудь из еды викингов, пока мы здесь.
— Совершенно верно! У меня где-то есть поваренная книга викингов. Откопаю ее в следующий раз, как буду дома.
— Замечательно! Привози скорей. В любом случае это должно быть проще, чем прясть пряжу.
— Хм, я бы не стал так утверждать…
Во вторник к обеду они достигли низа культурного слоя, где явно начинался естественный грунт и больше нечего было искать, и, сделав фотографии и подробный план, засыпали раскоп. Они нашли еще несколько предметов, не относящихся к ткачеству, — миниатюрную бронзовую брошь с отсутствующей застежкой; пару игл, сделанных из оленьего рога или кости; большую шпильку, также из кости, вероятно лосиной, и некоторое количество глиняных черепков, — но ничего столь же эффектного, как золотой крест, который до сих пор ждал внимания Мии. Хокон заметил, что она медлила с его очисткой, но был уверен, что она не станет откладывать эту работу бесконечно.
Он спрашивал себя, почему ее так тревожил этот крест, — не потому ли, что принадлежал одному из ее предков? Но он по опыту знал, что некоторые предметы просто разговаривают с человеком, и не обязательно должна быть какая-то конкретная причина. Он, например, привез на эти раскопки золотое кольцо из музея — на этот раз с разрешения профессора Маттссона, — потому что у него была внутренняя уверенность, что оно принадлежит этому месту. Внешним поводом была необходимость сравнить его с кольцом Мии, что было отчасти правдой. Это выглядело действительно смешно, но он был убежден, что кольца со змейками могут помочь им с поисками. И даже что они раньше были в Берч Торпе. Химеры?
