но сегодня мы должны считаться с внушением, с гипнотическим и сомнамбулическим состоянием свидетелей, со многими иными вещами, прежде заставлявшими смеяться или вызывавшими страх, а сегодня заставляющими нас задуматься! С тех пор, как наука признала существование духов и начала изучать необычные явления, правосудие стало прислушиваться к словам спиритов.
Если мадам Сен-Фирмен, как поговаривают, всерьез видит призраков, нельзя пренебрегать ее свидетельством, и лично я, мадам, после общения с вами обязательно загляну к ней и задам пару вопросов.
– Но это же безумие!..
– Простите, мадам, но я не знаком с мадам Сен-Фирмен…
– О, месье, – промолвила мадам де Лабосьер, пытаясь унять непонятный гнев, вызванный последними словами нескромного репортера, – когда вы познакомитесь с мадам Сен-Фирмен, вы поймете, что ее слова, как и слова мадемуазель Эльер, бессмысленны!.. Две чокнутые, не более того! Состояние здоровья мадам Сен-Фирмен крайне нестабильно, она часто заговаривается. Сам доктор Мутье смеялся над видениями мадам Сен-Фирмен и называл их бессодержательными. По словам Мутье, она по ночам видит то, о чем ее больной мозг думает в течение дня! Представьте себе, она думает – а об этом она расскажет вам в первую очередь! – думает, что труп моего несчастного деверя в сундуке!
– Это очень интересно! – прервал ее юный Дарбуа. – Сомнамбулы часто находят трупы в сундуках!
– А знаете почему? Да потому, что доктор Мутье, дававший показания во время процесса Эйро и Габриэль Бомпар, сотни раз в присутствии этой малышки (мадам Сен-Фирмен все еще ребенок) рассказывал историю сундука Гуффэ!
– Мадам, хочу заметить, что пока я не повидаю мадам Сен-Фирмен и не поговорю с ней, я не смогу согласиться со столь… категоричными выводами! И раз вы вспомнили о сундуке, где спрятали останки несчастного пристава, я не могу не напомнить, что именно сомнамбула помогла найти этот сундук, настоящая сомнамбула, мадам Оффинже, историю которой мой друг Эдмон Ле Руа, небезызвестный редактор издания «Журналь», недавно нам рассказывал. После исчезновения пристава Гуффэ, а об этом только и говорили, один из наших собратьев по перу вспомнил, что именно мадам Оффинже очень помогла полиции при расследовании громких дел о пропаже драгоценностей и спрятанных трупах, и направился к этой даме… – на этих словах репортер прервался: – Однако, мадам, прошу меня простить, говорю невесть о чем, а время-то идет… поэтому дозвольте мне откланяться…
Но мадам де Лабосьер попросила его не уходить. Ей внезапно стало безумно любопытно: неужели какая-то сомнамбула, которая видит призраков, смогла выйти на след убийцы… А ведь раньше, когда об этом рассказывал Мутье, она его даже не слушала! Она попросила репортера продолжить рассказ…
– Наш собрат, – улыбаясь и снова присаживаясь на стул, начал юный Дарбуа, – взял перчатку и галстук, принадлежавшие несчастному приставу, и вручил оба предмета мадам Оффинже. Когда собственный сын мадам Оффинже загипнотизировал ее, она увидела, что пропавшего заманили в ловушку и убили; произошло это в Париже, неподалеку от церкви Мадлен, труп положили в сундук и по почте отправили в глубинку, в город, где расположен гарнизон; она также сказала, что труп найдут в окрестностях этого города двадцать третьего августа.
Все происходило двенадцатого августа. На следующий день вышла статья нашего коллеги, а вскоре в деревушке Мильери, неподалеку от Лиона, нашли сундук с трупом.
Но труп до такой степени разложился, что было непонятно, Гуффэ ли это. И тогда решили, что без помощи мадам Оффинже не обойтись. Мадам Ландри и мадемуазель Гуффэ, сестра и старшая дочь жертвы, пришли с его шапкой к сомнамбуле. Во сне та вспомнила, что к ней уже обращались за помощью те, кто искал этого человека. Затем она уверенно заявила, что труп из Мильери – это труп пристава, и в подтверждение своих слов сообщила, что у жертвы справа отсутствовал зуб мудрости; оставалось только удостовериться, что зуб мудрости отсутствовал и у трупа – ее слова подтвердились.
На этом загадочное расследование не закончилось: мадам Оффинже сообщила, причем значительно раньше, чем об этом написали в газетах, что у Гуффэ был немного поврежден глаз, а еще он прихрамывал и нога его плохо сгибалась из-за перенесенного ранее травматического невроза. А что самое главное, она сказала, что преступники уехали в Америку, но их непременно арестуют в течение трех месяцев после осмотра трупа.
И, как известно, мадам, все ее слова подтвердились, – завершил, вставая, свой рассказ репортер. – Так что, сами понимаете, если бы мне повезло с мадам Сен-Фирмен так же, как повезло моему коллеге с мадам Оффинже, это стало бы большой удачей для всех нас: вы бы узнали, что произошло с вашим деверем, а я бы написал превосходную статью для своей газеты. Мадам, благодарю вас за любезный прием…
– Вы же не знаете, где живет мадам Сен-Фирмен; я сама провожу вас к ней!..
– Мадам, даже не знаю, как благодарить…
Но мадам де Лабосьер уже велела принести ей пальто и шляпу; вместе с молодым журналистом они вышли из дома…
– Мы пойдем пешком, тут недалеко…
Репортер не знал, что и думать. Фанни, хотя болтовня нахального журналиста и заставила ее понервничать, прекрасно понимала, насколько тот удивлен. И подумала, что если он продолжит совать всюду свой нос, это может плохо кончиться.
– Вы же понимаете, – недолго думая, произнесла она, – как мне надоели эти рассказы про призраков! Между нами говоря, я буду только рада, если вы, наконец, поймете, что бредни мадам Сен-Фирмен ничем не отличаются от выдуманных историй мадемуазель Эльер! Когда вы удостоверитесь, что дело обстоит именно так, то есть что перед вами несчастная больная женщина, не отвечающая за свои слова, надеюсь, вы об этом расскажете и напишете. Хочется надеяться, что тогда с призраками Ла Розрэ будет покончено навсегда. Вы только что рассказали мне о разоблачениях, сделанных настоящей сомнамбулой… Вы вольны этому верить, ибо вы молоды и впечатлительны. Я же этому не верю… Впрочем, мадам Сен-Фирмен не настоящая сомнамбула… Она больна, повторяю вам, у нее проблемы с психикой, ее терзают мрачные кошмары…
Ах, если бы только она могла послать к дьяволу этого молоденького репортера вместе со всеми призраками, у которых он приехал брать интервью!.. Но она отправилась с ним!.. Стала его чичероне!.. А все потому, что понимала: он проникнет в дом Марты, так же, как проник к ней; а у мадам де Лабосьер на самом деле были свои причины присутствовать при разговоре!..
Хоть Фанни и утверждала, что не верит в способности сомнамбул, она чувствовала, что, выступая столь категорично, она явно не права. История с мадам Оффинже ее взволновала… и она не могла без дрожи думать о любопытных совпадениях в видениях мадам Сен-Фирмен!.. Автомобиль!.. Сундук!..
Когда они подошли к домику на берегу реки, она с удивлением увидела,
