1.
Я вздрагиваю. Ниа и Лирик со свистом втягивают воздух. В лесу я уже видел единицу на его запястье, но думал, что это сто с чем-то. Но он был первым, кого украло чудовище.
– Водящий действительно получил от меня всё, – шепчет Герцог, отступая на несколько шагов.
Ему будет девяносто три. Что, если он пройдёт через всё это, победит Водящего и умрёт в тот миг, когда попадёт домой? Я сжимаю кулаки. Хочется завыть от злости. Это нечестно!
– Мне будет двадцать два, – кричит какая-то девочка.
– Тридцать семь.
Хор голосов похож на извержение вулкана. Злость и изумление стекают по амфитеатру как лава, отдаваясь эхом в парке.
– Сорок девять.
– Шестьдесят два.
Дети подсчитывают и называют свой возраст.
– Но вы же попадёте домой. Всё лучше, чем в Нигде, – говорит Шей.
– Тебе легко сказать, – возражает худой мальчик с длинными спутанными волосами. На нём грязный комбинезон. – А мне будет почти пятьдесят лет.
Я был так озабочен побегом, что совершенно не думал, как это скажется на других детях. Зак вернулся примерно через год, так что он не сильно изменился. Но для Герцога и многих других это же целая жизнь!
– А чего вы ждали? – озадаченно спрашивает Карла. – Что вернётесь и останетесь детьми? Время повернётся вспять или как?
– А если мы не захотим возвращаться? – говорит мальчик с длинными тёмными волосами. На нём шорты, сандалии и выгоревшая футболка с изображением океанских волн и доски для сёрфинга. – Мне будет семьдесят восемь. Моя семья… что, если их уже нет в реальном мире?
– Мы могли бы помогать друг другу, – неуверенно произносит Ниа.
– Как? Вы будете детьми, а я стану стариком.
Ниа опускает голову.
– Вы хотите остаться здесь и продолжать жить в страхе? – Лирик удивлённо трясёт головой.
Мальчик молчит, его подбородок дрожит.
Герцог сурово смотрит на Мэри.
– Ты должна была рассказать мне всё.
– Прости, – шепчет она, вытирая слёзы.
Он поворачивается ко мне:
– Мы уничтожим Водящего, что бы ни случилось после, – он стискивает зубы. – Мне всё равно.
Дети вопят, то ли соглашаясь, то ли от отчаяния. Некоторые разбегаются.
– Ну и дела, – Лирик чешет в затылке. – Дети, находящиеся в Нигде, не представляют себе, что с ними произойдёт, когда они вернутся домой.
– Тут мы ничего сделать не можем, – отвечаю я. – У нас не получится всех отыскать и рассказать им.
– Ну, мы закончили эту болтовню? – спрашивает Карла. – Как мы домой-то попадём?
– Вот что нам надо… – задумчиво произношу я.
Внезапно раздаётся грохот, земля трясётся, бетонные ступени трескаются, и дети падают.
– Ничего себе!
Сцена накреняется. Мы скатываемся на землю. Я отползаю в сторону, укрываясь от падающих камней. С воплями дети выбираются из-под обломков амфитеатра и разбегаются в разные стороны, налетая друг на друга.
– Опять… – Я вижу, как невидимая сила поднимает мальчика в футболке с сёрфингом. Он барахтается в воздухе, как будто находится под водой.
– Что это? Что творится? – в ужасе кричит Квинси.
– Ой! – Герцог хватается за живот. – Они здесь! – Голова дёргается, будто его ударили в подбородок. Он падает.
– Что делать? – Ниа указывает на мой рюкзак.
– Джастин! Ниа! – Лирик дико озирается. – Где вы?
– Здесь, – отвечает Ниа, подходя к нему.
– Они перед тобой, – говорит Мэри.
Шатаясь, Лирик идёт в нашу сторону. Глаза его блуждают.
– Не бросайте меня, – просит он.
Я вижу происходящее словно в замедленной съёмке. Шум то усиливается, то стихает.
– Уберите их! – Аннабель мечется, крича от боли. – Уберите их!
Квинси бросается к ней, но Герцог вскакивает и перегораживает ему дорогу.
– Не трогай её!
– Но… но… надо же помочь, – возражает Квинси.
Земля под ногами движется и перекатывается, будто морские волны. Появляется огромная яма. Аннабель в полуметре над землёй летит к этой яме, как будто её несут, и исчезает в ней.
Страхи одновременно нападают на всех. Я не вижу того, что видят другие дети, но это неважно: я чувствую, что связан с ними. Ужас словно бродит в поисках следующей жертвы.
– Что нам делать? – спрашивает Карла. – Решайте кто-нибудь!
– Здесь нельзя оставаться, – кричит Шей.
Дышать. Надо дышать. Вокруг хаос.
– Джастин! Ниа! – зовёт Лирик.
Я протягиваю руку, но тут же опускаю. Нельзя касаться!
– Следуй за моим голосом, – говорит ему Мэри. – Я не дам тебе потеряться.
Мы бежим. Бежим. Бежим. Прочь из парка и по улице – куда глаза глядят. Нам вдогонку летят крики о помощи.
Никогда в жизни я не бегал так быстро. Даже не думал, что так могу. Наконец, окончательно выбившись из сил, я падаю посреди бейсбольной площадки возле нашей школы. Остальные падают рядом. Ниа, Лирик, Карла, Квинси, Шей, Герцог и Мэри.
27
А другие дети остались там…
Моё сердце бешено колотится. Перед глазами мельтешат чёрные точки. Один. Два. Три. Четыре. Дышать. Пот стекает по лицу. Дышать. Вдох. Выдох.
– Мы вынуждены были их бросить, – бормочет Герцог, словно читая мои мысли. – Ничего не поделаешь.
– Джастин? – зовёт Ниа.
Я крепко зажмуриваюсь. Один. Два. Три. Четыре. Дышать.
– С тобой всё в порядке? – волнуется она.
Честно сказать – нет. Но я не могу произнести это вслух. Лезу в карман – достаточно просто коснуться края кусочка головоломки. Дышать. Считать. Дышать. После выброса адреналина я чувствую себя выжатым как лимон. Я устал. Очень устал!
Напряжённое молчание друзей причиняет мне боль. Все приходят в себя, часто дыша. Одежда испачкана, волосы взъерошены. На лицах одно и то же выражение – смущение и страх.
Мой взгляд останавливается на Лирике. Лицо у него горит. На щеке длинная царапина. Он слабо улыбается.
– Ты меня видишь? – спрашиваю я.
Он кивает.
– Да. Но не всё время.
Ниа подползает к нему.
– В прошлый раз, когда я нашла тебя, я звала тебя по имени, но ты не знал, что я здесь?
Лирик смотрит в сторону, не решаясь встретиться с ней взглядом.
– Нет.
– И поэтому ты бежал? Ты меня не слышал. Потом мы нашли Джастина и… – она хмурится. – И…
– Что? – настораживаюсь я.
– Я забыла, что хотела сказать.
Я пристально смотрю на Ниа. Она крутит пуговку на рубашке.
– Неважно.
– Важно, – возражает Герцог, тяжело вздохнув. – Всегда всё важно.
Шей обнимает себя за плечи.
– Я боюсь.
– Что теперь делать будем? – Карла достаёт из кармана ингалятор.
– Будем придерживаться плана, – отвечает Герцог. – Мы остановим Водящего.
– Нам действительно придётся сражаться с чудовищем? – вздрагивает Шей. – Иначе домой не попасть?
– Я буду защищать тебя, – твёрдо произносит Квинси, и Шей смотрит на него с удивлением.
Раздаётся громкое ворчание. Я подскакиваю
