земляне прислали каких-то особенных бойцов…»
– Рассказывайте по порядку, так будет проще нам всем.
Их неожиданного союзника звали Иштака-Кичигонаи. Недавно он выиграл стипендию на практическое обучение на Земле, потому и переехал в Чиракану – его ожидали подготовительные курсы перед полетом. Заодно он надеялся повеселиться на празднике, который неожиданно обернулся восстанием и захватом власти.
Он ничего подобного не ожидал, да и радоваться не собирался.
«Я ведь только-только выбрался… – с нескрываемой горечью признал итальтика. – Вы не представляете, как трудно это было… Я всегда мечтал побывать на других планетах, с тех пор как узнал, что они существуют. Племена относятся к этому по-разному, мое совсем старомодное, там даже разговоры о путешествиях ужасом считаются. А я все равно вырвался! Я наконец-то получил жизнь, о которой мечтал, но у меня ее забрали… Вы не знаете, что это такое…»
– Получается, вы из племени, которое поддержало восстание? – поразился Рале. Да и остальные были удивлены: они-то ожидали, что их разыскивает кто-то из дружественных Земле племен!
«Метьте выше: я из племени, которое его организовало».
При том, что поддержали восстание примерно три сотни племен, его ядро было еще меньше: за организацию несли ответственность двенадцать ацелотт. Их племена считались привилегированными, после восстания они поспешили объединить в Чиракане всех своих представителей, даже молодых и непокорных. К капризам таких, как Иштака-Кичигонаи, никто не относился серьезно, считалось, что при необходимости инстинкты в них возьмут вверх и заставят подчиниться ацелоттам.
Однако Иштака-Кичигонаи желания подчиняться так и не почувствовал. Некоторое время он просто тонул в отчаянии, понимая, в какую бездну катится его только-только налаженная жизнь…
«Они же там все помешаны на традициях, – мрачно признал он. – А какова наша главная традиция? Ни в коем случае не отдаляться от ацелотты, чтобы она смогла сожрать мое тело после смерти. Кстати, старый вариант традиции еще прекрасней: если ацелотта сочтет, что племя нужно срочно увеличить, несколько итальтика, выбранных ею, будут сразу же убиты. Ну, чтоб ей было, чем перекусить перед родами! Мы рождались только для того, чтобы умереть – чтобы родились новые, которые тоже умрут. Тупой, бессмысленный, замкнутый круг! О моей мечте улететь на Землю знали все. Меня убили бы первым».
Сначала Иштака-Кичигонаи казалось, что надежды нет. Какая тут надежда, если город уже захвачен, а за его пределами вот-вот начнется охота на ацелотт других племен? Но потом ему стало известно о странной группе землян, убежавших из дворца. Тогда он вспомнил о боевой команде и решился на отчаянный шаг. Он сбежал из приюта своего племени и отправился в подземелье – найти инопланетян или умереть. Даже это казалось ему не таким плохим вариантом, как жизнь в вечном страхе.
– Ваша позиция внушает уважение, – кивнула Лукия. – Но что именно вы можете нам предложить?
– Да уж не боевую мощь, – хмыкнул Киган, но тут же получил локтем в бок от Римильды.
«Я действительно не воин, – легко согласился Иштака-Кичигонаи. – И никогда не был им. Но я многое знаю! Про свою родную планету – и про восстание. А если я чего-то не знаю, я могу указать на того, у кого эти знания есть».
Это был отличный шанс… Лукия не исключала, что молодой итальтика переоценил себя – вряд ли подростки на двух планетах так уж сильно отличаются. Но испытать удачу все равно стоило.
– Нам необходима информация о Рукумате. В первую очередь – о его модернизации для восстания.
«Этого я не знаю…»
– Чего и следовало ожидать: молодежь безответственна! – вздохнул Стерлинг.
«Зато я знаю, кому это точно известно! – поспешил добавить Иштака-Кичигонаи. – Ацелотте моего племени… Она была одной из тех, кто готовил все с самого начала. Иштаке наверняка рассказали, что сделали с Рукуматом!»
– О, твою ацелотту зовут как тебя? – удивился Киган. – Прикольно…
Рале тяжело вздохнул, Стерлинг прикрыл рукой лицо, Альда старательно подавила улыбку. Римильда ледяным тоном сообщила:
– Как только закончишь позориться – сообщи, и я напомню тебе, что имя любого итальтика складывается из имени его ацелотты и его собственного.
– Чего? Откуда я мог это знать? – растерялся электрокинетик.
– Первый курс академии! – простонал Стерлинг.
– Я весь первый курс не просыхал!
– Достаточно, – приказала Лукия. – Сейчас худшее время для повести о ваших возлияниях, Рэйборн. Что же до Иштаки… Насколько точна эта информация?
«Я жизнь на это готов поставить, – без сомнений ответил итальтика. – Да, я не встречал мою ацелотту со времени рождения, мне по статусу не положено. Но я знаю, что о ней говорили все эти годы – и сейчас, в штабе восстания. Она точно все контролирует, она должна знать!»
– Это может быть ловушкой, – заметил Стерлинг. – Почему один я всегда говорю об этом?!
– А еще это может быть возможностью, – парировал Рале. – И поскольку над нами висит несколько десятков боевых кораблей размером примерно с Луну, я рекомендую держаться за мой вариант.
Лукия отвечать вслух не спешила, она снова мысленно обратилась к Альде: «Что думаете, Мазарин?»
«Он постоянно верит своим словам и ни в чем не сомневается, капитан. Он абсолютно уверен, что не заманивает нас в ловушку. Но это не значит, что ловушки нет, возможно, его используют вслепую… насколько вообще корректно говорить так об итальтика».
«Я поняла вас, Мазарин. Я хотела бы знать, готовы ли вы заняться этой теорией без силовой поддержки команды?»
«Но вместе с Трианом ведь, да?» – смутилась Альда.
Лукия почувствовала желание улыбнуться. Капитан без труда подавила его, но это все равно было странно.
«Разумеется».
Она действительно не собиралась разделять этих двоих. Альда нуждалась в защите – особенно в своем нынешнем состоянии. Лукия могла бы назначить на эту роль кого-то другого, а Триана привлечь ко второй части плана. Но капитан подозревала, что это приведет к отказу со стороны легионера, который ударит по ее авторитету и приведет к ссоре в команде. А если исход очевиден, зачем сопротивляться естественному порядку вещей?
Нужный план наконец появился. Не идеальный, но предполагающий куда более высокую вероятность успеха, чем исследование архива наугад.
– Нам придется разделиться, – объявила Лукия. – Мы воспользуемся предложением нашего союзника. Иштака-Кичигонаи отведет Мазарин и Триана к ацелотте. Это самый быстрый способ передать информацию Черной Армаде – на такое способна только Мазарин.
«Все сигналы связи дальше предела планеты перекрыты», – предупредил итальтика.
– Похвальная честность. Но связью займемся мы сами, ваша задача – проводить нас к Иштаке. Это возможно?
«Да! Иначе я бы не пришел».
Молодой итальтика так и не спросил, собираются ли они причинять вред его ацелотте. Может, считал, что земляне не способны на нечто подобное… а может, ему было все равно. Лукия на этот счет никаких особых приказов не давала, она не сомневалась, что Альда и Триан сумеют принять верное решение.
Капитан же сообщила остальной команде:
– Мы с вами возвращаемся в город. Наша задача – переправить как можно больше заложников в убежища.
– Заложники есть по всей планете, – напомнил Рале. – Мы же способны освободить только Чиракану, да и то если очень повезет…
– Я понимаю это – и готова взять на себя ответственность за риски. Но это должно быть сделано. Во время побега из дворца мы имели возможность убедиться, что силы мятежников пока ограничены.
«Это правда, – подтвердил Иштака-Кичигонаи. – Воинов, которым действительно доверяют, мало…»
Рале наконец сообразил, что к чему:
– И мы заставим их сосредоточить побольше сил в Чиракане – чтобы они не спешили с захватом других ацелотт?
– Верно, – кивнула Лукия. – Захват ацелотт станет проблемой, даже если Мазарин добудет нужные сведения. Поэтому мы должны выиграть как можно больше времени, предотвратить насильное объединение племен до того, как прибудет Черная Армада – иначе массовое истребление станет неизбежным.
* * *
Шарлотта Мю прекрасно знала, что легионер в любых ситуациях должен оставаться спокоен. Невозмутим, как скала, чтобы окружающие могли рассчитывать на него и верить, что у него все под контролем. И номер 6 старалась следовать этому правилу: если не сохранять хладнокровие, то удачно притворяться.
Однако предел был даже для нее. Когда она увидела жуткие слепки из окровавленных останков, развешанные на деревьях, она просто выругалась – так, что иные работяги со станций техобслуживания позавидовали бы ее словарному запасу. Шарлотта не пыталась кого-то оскорбить, она лишь впервые позволила себе честно выразить все, что думает об этой планете, ее сенаторах и государственных переворотах в целом.
«За языком следи», – отвлеченно подумала Люси. Впрочем, без истинного гнева, скорее, по привычке. Ей тоже сейчас приходилось нелегко – никто не смог бы остаться равнодушным перед чудовищным зрелищем.
Сколько же людей здесь погибло? Несколько десятков –
