меня к ней в больницу.
На сегодняшний день со мной и с Ромой все относительно нормально. Мы на препаратах и под наблюдением. Скорее всего, в больнице я буду оставаться еще ни одну неделю. Да, я готова лежать здесь хоть до самых родов, лишь бы с моим сыночком все было в порядке. Татьяна Васильевна успокаивает. Говорит, что ребенок сейчас не страдает. Главное — не допускать повтора. Срок еще слишком маленький. Пошла только двадцать восьмая неделя. Она поставила мне срок на второе ноября. Боже, как же еще далеко…
Наталья Степановна в кардиологии. Стресс, который она перенесла, узнав о гибели Риты, не прошел для нее бесследно. На днях ей стало плохо в магазине. Свекровь была с Ангелиной. Они спустились за хлебом. Ей вызвали скорую, а Гелю забрала соседка. Хорошо, что магазин находится близко к дому, все друг друга знают, и Ангелина не осталась одна.
Леша не рассказывал мне об этом. Я видела, что с ним что-то не так. Конечно, новость о гибели сестры ударила по нему, но он старался не показывать эмоций. Что он, что Наталья Степановна винят себя в том, что Рита отдалилась, что они сами не разделяли ее увлечение. Да, от гибели бы они спасти ее не смогли, но, по крайней мере, похоронили бы по-человечески. То, что должна была сделать семья, взял на себя совершенно посторонний человек. И распорядился всем по своему усмотрению.
Он очень переживает за нашего сыночка. Поэтому и не посвящал меня в последние события из жизни семьи. Я и сама догадалась, что с его матерью что-то не так. Обычно она звонила мне каждый день, а тут тишина. Поразительно! Со своей матерью я не созванивалась вовсе. С папой общаюсь ежедневно. Он ни мог не сказать маме о том, что я снова в больнице. Но мама молчит, ей дела нет. О Наталье Степановне я узнала от Ангелины. В субботу Леша с Гелей приезжали ко мне вместе, и она проболталась, что бабушка в больнице. За тем я вытащила из него всю остальную информацию.
* * *
Выписали меня только в конце сентября. Думаю, если бы не Татьяна Васильевна, меня выписали бы намного раньше. А так мы с Ромочкой были у нее под наблюдением почти два месяца. Наталья Степановна оказалась дома гораздо раньше. К счастью, кризис миновал, и она довольно быстро пошла на поправку. Леша похудел и осунулся. Гелечка тоже стала как будто бы взрослее. Они приезжали ко мне почти каждый день, но только дома я увидала в них такие разительные перемены. Геля не знает о матери. Леша запретил говорить о ней до тех пор, пока я не рожу. Поэтому для Ангелины мама просто в далеком путешествии. Она привыкла к ее отсутствию, поэтому вопросов больше не задает.
На прошлой неделе ко мне в больницу приезжал папа. Я глазам своим не поверила. Его привез ко мне дядя Саша. Отец шел сам, немного прихрамывая, но даже без трости. И речь его стала куда понятнее. Я была очень рада. В череде последних событий это было действительно замечательной новостью. Папа говорил, что должен подержать своего внука на руках, поэтому не собирается сдаваться. И дальше будет заниматься. Он еще на рыбалку его повезет.
Я так соскучилась по моим любимым. Как же мне их не хватало. Судя по тому, как ко мне ластится Геля и как нежно меня обнимает Леша, им меня не хватало тоже. Точнее нас…
— Гель. Дуй на диван. Поздно уже, — отправляет спать Ангелину Леша.
— Ну, пожалуйста! Можно я с вами сегодня посплю.
— Ты же дерёшься во сне. А вдруг Рому заденешь.
Но девочка и не думает от меня отлипать. Прижалась ко мне и свои позиции сдавать не собирается.
— Я аккуратно буду спать! Обещаю… Если хочешь, я вообще спать не буду! Я хочу лежать с вами.
— Отнесешь ее, когда заснет, — шепчу тихо мужу. — Она и правда уже засыпает. Глазки осоловелые.
* * *
Жизнь потекла своим чередом. Роберт, молодой человек Риты, изъявил желание пообщаться с ее семьей. Должен был прилететь на пару дней. Но в последний момент передумал и просто отправил ее вещи транспортной компанией.
Наталья Степановна сильно сдала за эти пару месяцев она постарела лет на десять. Больно смотреть на то, как она убивается. Ангелина чувствует это и то и дело пытается выяснить причину ее печали.
Больше всего ее гложет то, что у Риты нет могилы. Поэтому Леша заказал сестре памятник. Его установят рядом с памятником отца. Не правильно это все конечно. Не будет под ним могилы, но хотя бы мать и дочка смогут приходить на кладбище. Тяжелую, гнетущую обстановку сложно разбавить чем-то. Леша занимается оформлением документов на удочерение Гели. Не хочет ни во что меня посвящать, и я помочь ему ничем не могу. От меня требуется только согласие и конечно же, я согласна.
Эта процедура оказалась сложней процедуры опеки. Но мы решили, что Геля станет нашей дочерью официально. Тем более что в графе отец у нее стоит прочерк и мамы теперь тоже у нее нет.
Сегодня Леша будет допоздна работать в нашем новом доме. Привезли керамогранит и сантехнику. Все это нужно принять и проверить, поэтому в выходные мы, наверное, его и не увидим. Я была удивлена, но оказалось, что мой муж много чего умеет делать своими руками. В прошлые выходные он сам подшивал потолки. А до этого переделывал теплый пол в одной из ванных комнат. Совершенно случайно выявилось, что рабочие, заливая черновую стяжку, повредили один из контуров. Он провозился с этим все воскресенье.
— Ангелина. Чистим зубки и спать.
— Последнюю серию досмотрю.
— Нет. Одиннадцатый час. Тебе давно пара спать.
Геля начинает канючить. — Мамусичка, ну пожалуйста.
— Нет, я сказала! Выключай телевизор.
Геля ставит мультик на паузу. Бежит в ванную.
Секунд через тридцать. — Я уже все!
— Так! Ничего подобного! Я не слышала сигнала от щетки. Она жужжала от силы секунд десять!
— Я сказала, что я почистила зубы, — чуть ли не топнув ногой, заявляет Ангелина. Берет пульт и включает мультики снова.
Подхожу к телевизору и выключаю его.
— Ну, я не досмотрела совсем чуть-чуть, — она начинает рыдать.
— Досмотришь завтра. Это уже третий мультик, который ты обещала выключить, но продолжала смотреть.
— Не командуй! Я буду смотреть, что хочу и сколько хочу! — переходя на крик, заявляет девочка.
— Давай! Чисть нормально зубы и в постель!
— Я хочу до бабушки. Отвези меня!
— Уже
