нарваться — тем более, пока я последний в роду.
Все на несколько секунд замолчали, вспоминая мою ситуацию, но потом опять вернулись к обычным молодёжным посиделкам.
«Вот скажи мне, дед. Почему мне они все кажутся какими-то мелкими, несерьёзными и порою даже смешными? Мы же прошлым летом сидели точно также вместе, и были на одной волне, как ты говоришь. Что поменялось⁈»
«Ты поменялся, и очень сильно. Хоть и сам этого не замечаешь в большинстве случаев. У тебя возраст сознания, если так можно выразится, лет двадцать пять, если не больше. А одноклассники так и остались вчерашними школьниками».
«Странно — они многие тоже работают или учатся вдали от дома, или и то, и другое».
«И что? Даже у тех, кто работает — на семейном предприятии или по найму — нет того уровня ответственности. Они там не главные, понимаешь? Их есть кому прикрыть и подстраховать. Это не говоря о том, что тебе пришлось пережить в мае-июне прошлого года».
«Ты так думаешь?»
«Уверен. А другие всеми силами пытаются показать и доказать всем, включая себя, какие они серьёзные и деловые — отсюда и демонстративная меркантильность. Тебе же никому ничего доказывать не нужно, даже в голову не приходит так выделываться».
«Считаешь, что это они кривляются так? Это радует, а то я же переживать начал, почему вдруг они такими жадными и хамоватыми стали!»
«Они считают, что показывают свою брутальность и деловую хватку. Подрастут — перебесятся».
«Интересно, а как они меня воспринимают? Жаль, в чужую голову не залезешь…»
«Вот как раз я бы мог с этим поспорить, аргументированно!»
Мы оба мысленно посмеялись, после чего дед продолжил:
«Думаю, воспринимают тебя как старшего. Подспудно, не отдавая себе отчёта. Потому многие охотно подчиняются, а некоторые, наоборот, идут на обострение, соревнуясь за роль „вожака стаи“, даже если сами не отдают себе в этом отчёта. И девчонки именно поэтому повышенный интерес проявляют, причём именно с дальним прицелом».
На следующий день, начав обдирать первый грузовик, вспомнил ещё об одном забытом заказе — сиденья! Подумав немного под ехидный комментарий деда «Штирлиц подумал. Ему понравилось, и он подумал ещё раз», решил взять с собой не только эскизы, но и каркас будущего сиденья, точнее, те его части, на которые будут крепиться подушка и спинка. Ни салазки, ни механизм регулировки спинки показывать не хотел.
Конструкция подушек с боковой поддержкой никаких вопросов и проблем у шорника не вызвала:
— Это как седло, только пополам развёрнутое и без деревянного каркаса. Тут и делать-то особо нечего!
Тем не менее за свою работу он запросил столько, словно делать было очень «особо чего»! Я уже знал, что хорошее седло, сделанное под заказ и под размер как коня, так и хозяина стоит от пятидесяти рублей и до конца фантазии, тогда как фабричное от пятнадцати которое совсем уж «третий сорт не брак» или от двадцати пяти более-менее приемлемое. Но у меня-то нет ни каркаса, ни стремян, да и форма несколько проще! Тем не менее, за каждое из двух водительских сидений для новых грузовиков он запросил по семьдесят пять, за пассажирские «полуторные» — по шестьдесят, хоть они и больше, но проще по форме. За сиденья же для пикапа, которые заметно шире, зарядил сотню за каждое, и сотню же за задний диван!
Торговаться не любили и толком не умели ни я, ни дед, однако платить столько рука не поднялась. Мастер, похоже, на это и рассчитывал и в отличие от меня процесс любил. Надо будет в следующий раз взять с собой Егора Фомича, стравить этих двоих и ехать домой чай пить, а часа через полтора возвращаться ждать окончания торгов. Я же, даже с дедовой помощью, смог сбить общую сумму заказа с чудовищных по моим прошлогодним меркам пятисот семидесяти рублей только до чуть менее жутких пятисот. И то только потому, что вспомнил — сиденье для повозки, которое временно работает задним в пикапе, стоило тридцатку ровно! Нарвался, правда, на пятнадцатиминутную лекцию по сортам кожи и типам набивки, но оно того стоило — пятьдесят рублей из семидесяти скинул на мысли о том, что пока и на этом поезжу, а в бричку закажу там же такое же.
Сроку мастер запросил на всё про всё неделю, но первый комплект должен был прийти к концу третьего дня или утром четвёртого. И только дома я вспомнил, что забыл про четвёртый автомобиль!
«Это ты забыл, я помнил, но понимал, что для себя надо будет сделать чуть-чуть, но иначе, тем более что там, скорее всего, будет три ряда сидений, и раскладываться они должны особым образом. Ну, я тебе потом в голове покажу и картинку, и мультик. Эскизы так или иначе рисовать придётся».
«За ещё более хитрые сиденья этот мастер вообще чудовищную сумму загнёт!»
«Фомичом разогнём, не страшно. О, кстати, насчёт „разогнём“ — анекдот про чемпионат мира по питью алкоголя хочешь?»
«Нет!!!»
«Ну и ладно!» — подозрительно покладисто согласился дед. Видимо, был уже в предвкушении «творческого процесса». Мне же вспоминались скорее «муки творчества», ну да ладно — эскизы деталей у нас есть, опыт — тоже. Причём самый ценный, на мой взгляд, это как делать не надо — не нужно будет повторять тупиковые действия.
Я немного помучил деда, но не из любви к садизму, а с позиций здравого смысла — сначала сходил пообедал, переоделся и предупредил всех, что ухожу «в творческий запой». Маша похихикала и добавила:
— Хотела бы я посмотреть на то, что у тебя там получается! А то по рассказам я себе, конечно, что-то представляю, но не уверена, что правильно.
— Сделаю автомобиль для себя — на нём и приеду в Могилёв, а то и прямо к вам на дачу!
— Не надо на дачу! Мама нервничать будет. Я, кстати, постоянно в город мотаюсь, твой вальс репетируем. И уже начинаю жаловаться, как мне надоело туда-сюда мотаться, скоро начну проситься, чтобы вернуться домой. Пока остальные на даче…
Она замолчала и только тяжело дышала в трубку. Сказать, что у меня подскочил энтузиазм в стремлении как можно скорее закончить с переделками — это ничего не сказать! Я аж зарычал невольно и внезапно охрипшим голосом сказал:
— Мурка, не дразнись! А то я всё брошу, и приеду — хоть на поезде, хоть на велосипеде!
— Нет-нет! Женихи принимаются только на автомобилях!
Меня немного «отпустило», и я смог ответить почти нормальным голосом:
— Надо
