противился, тому, что она называла себя моей женой, только потому что, во-первых, мальчикам было приятнее осознавать, что они живут в семье, а во-вторых, был уверен, что твоя душа знает истинное положение вещей. Если хочешь, я отдам тебе ключ от ее кабалита, и ты проверишь это.
– А какой у меня был облик?
– Не такой, конечно же… – он ласково коснулся ее волос. – Хотя какая разница? Я и к этому уже привык. Главное ведь не в облике, у тебя он вообще любым может быть… Однако отказаться от этого облика тебе уже нельзя, любовь моя. Владетель теперь знает о тебе, и наверняка будет проверять, что ты подле меня и не пытаешься покуситься на его власть. А ему лучше бы не знать, что ты так легко меняешь свой облик, и насколько ты мощная чародейка.
– Норлан, если это игра, чтобы заставить меня учить твоего сына… – она нахмурилась.
– Ты не только не будешь больше учить его, он еще будет очень сурово наказан за то, что так обошелся с тобой, причем если ты захочешь, то я и убить его могу, или ключ от его кабалита тебе отдать. Тебе принадлежит не только мое сердце, но и все что у меня есть, в том числе моя собственная жизнь. Я сам готов твой кабалит надеть.
– Ты шутишь?
– Нет. Я выполню любое твое требование или желание.
– У меня их нет, кроме одного, – она улыбнулась и, притянув к себе, жадно приникла губами к его губам.
Затем, чуть отстранившись, испытующе посмотрела на него:
– Так что же со мной случилось?
– Я не знаю, любовь моя. Ты прислала мне весточку, что уходишь из нашего мира, и я увидел, что твоя звезда закатилась. Я терялся в догадках и не знал, что и думать. Первое время сходил с ума от скорби и тоски, потом постепенно привык и свыкся с мыслью, что навек потерял тебя. А потом появилась ты, и моя душа стала рваться на части. С одной стороны меня несказанно влекло к тебе, я в каждом твоем движении или жесте видел ту, которую любил до безумия, а с другой, боялся предать память о тебе и изменить клятве.
– Ничего себе… Ради памяти обо мне ты отвергал меня же… Кто бы мог подумать. А я думала, это из-за Весты.
– Нет. Она ничего не значит для меня.
– Как хорошо, что все разъяснилось… – она вновь прильнула к нему, и он стал осторожно гладить ее по волосам.
Через некоторое время, которое Норлан мог сравнить разве что с пребыванием в раю, он услышал зов Владетеля и тут же открыл перед ним магический переход. Норлан не опасался его визита, почти с самого начала договорившись с Ладой, что тот увидит, если придет.
– Здравствуйте в веках, Владетель, – склонился перед ним он и, указав на кресло, осторожно спросил: – Что привело Вас ко мне? Ученицу мою хотите увидеть?
– Не до нее, – Маграт тяжело опустился в кресло и прижал руки к вискам. – За советом я пришел, Норлан. За советом.
– В чем проблема?
Маграт нервно сглотнул и отвел взгляд: – Даже не знаю с чего начать и что тебя спросить… – он удрученно повел головой, – все рушится в тартарары… все как в песок… и даже звезды смеются надо мной… Даже не знаю зачем пришел… Наверное лишь потому, что не к кому мне больше и пойти. Одним словом, можешь посмеяться и позлорадствовать: я зашел в тупик.
– Вы хоть раз видели, Владетель, чтобы я злорадствовал? – Норлан удивленно посмотрел на него.
– Нет, но сейчас, похоже, самое время, – Маграт тяжело вздохнул.
– Ну не тяни кота за хвост, Маграт. Что случилось?
– У меня умер внук. Глупо так… Лошадь понесла, и он сорвался на ней с утеса… Никчемный, конечно, был мальчишка, но он единственный, кто мог продолжить мой род…
– Ты объявил о его кончине?
– Нет. Хотя даже не знаю что здесь тянуть… Заменить его конечно можно, но род угас… Инга больше детей иметь не способна. Этот ей слишком тяжело дался…. мне пришлось все мастерство приложить, чтобы умереть ей не дать. Хотя для чего это сделал даже не знаю… ведь видел, что детей больше у нее уже не будет… Не девка, а пустоцвет сплошной какой-то. Достала меня до безумия. Давно бы от нее избавился, если бы Къяра последнее время к ней так не благоволила. Вот ради памяти о ней и держу при себе эту пустоголовую куклу.
– Тебя ведет само провидение, Маграт, – Норлан едва заметно улыбнулся.
– Это ты о чем? Позлорадствовать все же решил?
– Злорадство тут не причем. Я о том, что рад, что ты не объявил о кончине наследника.
– Ну не объявил, и что с того?
– У тебя теперь есть выбор: оставить все как есть или заменить одного внука другим. У меня, Маграт, есть другой твой внук. Причем с такими способностями, что тебе и не снилось…
– Ты шутишь?
– Нет. Я обманул тебя тогда давно… обманул ради Къяры. Девочка знала, что когда-нибудь тебе придется раскаяться, что не даешь ей сына родить, и заставила меня сохранить его для тебя. И дракона тогда перед смертью прислала, чтобы лишний раз напомнить, что просит не дать ее наследнику в безвестности сгинуть. Я сделал все, что мог, воспитав очень могущественного мага. И сейчас, я так понимаю, пришло его время. Вот, – он протянул ему сверкающую звездочку, – это ключ от его кабалита. Теперь тебе решать, что с ним дальше делать.
– Ты отдаешь его мне? Отдаешь вот так без всяких условий? – он осторожно взял из его рук звездочку.
– Ты знаешь, как я относился к твоей дочери, Маграт… Какие могут у меня быть условия? Сделать его достойным ее памяти наследником? Если честно, то я уверен, что ты и без каких-либо моих условий приложишь все силы, чтобы сделать его им.
– Норлан, я всегда поражался тебе… Так ее любить, что даже на меня зла не держать… Я, кстати, не верил и все время ждал… ждал, что когда-нибудь ты все-таки воспользуешься моментом и если и не убьешь, то хотя бы унизишь… А ты великодушен. Даже сейчас не тычешь носом в ошибки, что я допустил когда-то.
– Ты о них и сам знаешь, так что ни к чему это. К тому же ты тоже никогда грань не переходил и не унизил ни разу, хотя мог.
– Меня гарпия предупредила, – Маграт усмехнулся, – сказала, если позволю сохранить тебе достоинство и не стану препятствовать отношениям
