Ознакомительная версия. Доступно 26 страниц из 127
едва исполнилось 15 лет. С младенчества она была обручена с Ричардом и по обычаям тех времен воспитывалась при дворе жениха. Генрих поселил девушку в соседнем доме и по вечерам тайком прокрадывался к ней, совершенно потеряв голову от страсти. Постепенно отец девушки Людовик заподозрил неладное и потребовал ускорить свадьбу. Папа снова пригрозил Англии отлучением, но Генрих просто не обратил на это внимание.
Его занимали более важные проблемы. В 1173 году восстал старший сын, Генрих, который уже отчаялся стать настоящим королем — в свои сорок лет его отец был еще молод и крепок и явно не собирался делиться властью. Вдобавок он отличался экономностью и выдавал наследнику столь мизерное содержание, что тот не всегда мог выплачивать жалованье своим слугам. Горячо любимую жену Генриха Маргариту его отец упорно отказывался короновать — возможно, чтобы лишний раз досадить ее отцу Людовику Французскому. Только после примирения с церковью он согласился на коронацию, но продолжал ворчать, что лучше было бы нанять на потраченные деньги новых наемников.
Постоянные обиды и мелочные придирки отца переполнили чашу терпения Генриха, и он уехал во Францию, к Людовику. Когда в Париж явились послы старшего Генриха, Людовик заявил им, что не знает другого короля Англии, кроме того, что находится рядом с ним. Генрих и правда вел себя как настоящий король — раздавал феоды, собирал войско и явно готовился к войне с отцом. Алиенора всячески подзадоривала сына и побуждала присоединиться к нему Ричарда и Джефре. Она сама в мужском платье пыталась покинуть Пуатье и примкнуть к заговорщикам, но была поймана и заключена в замок Солсбери по приказу супруга. Аквитанцы ненавидели нормандцев и были готовы к восстанию; даже в самой Нормандии тяжелое налоговое бремя вызывало недовольство. На сторону принцев встала и Бретань, желающая вернуть независимость, а Анжу и Мен ждали лишь случая, чтобы встать на их сторону. Даже в самой Англии народ не простил убийства Томаса Бекета, а бароны были всегда рады лишнему поводу для мятежа.
Старший Генрих оставался спокойным, пока его враги собирали силы. Верный себе, он не бросался в бой сразу, а постепенно наращивал силы, укрепляя союз с церковью и расставляя на важные посты людей, которых считал верными. Наконец в апреле 1173 года разразилась война. Мятежники вырвались из своих замков и принялись огнем и мечом опустошать земли, сохранившие верность королю. Однако они имели одну слабость, из-за которой их предприятие было обречено с самого начала. У них не было сильного, признанного всеми вождя. Молодой Генрих был красив, строен и великодушен; он имел хорошие манеры и унаследовал от отца страсть к наукам, однако не отличался ни умом, ни сильной волей. Людовик VII был умен, но нерешителен и к тому же стар. Ричард, которому только что исполнилось шестнадцать, уже был опытным и храбрым воином, но ни тогда, ни позже не проявлял талантов политика.
За несколько месяцев король сокрушил восстание — без больших потерь и решительных сражений, с помощью быстрых марш-бросков, осад, а иногда и подкупа. Когда все закончилось, он проявил свое великодушие, простив сыновей и даже вернув им прежние владения. Он хотел помириться и с Людовиком, но тот не желал мира и побудил принцев продолжить сопротивление. Одновременно он заключил союз с шотландским королем, и тот перешел в наступление на севере, которое бесславно завершилось при Алнвике. Король метался из страны в страну, действуя то силой, то хитростью и рассеивая силы врагов, которые тут же собирались опять. Только раз он прервал войну — чтобы понести покаяние у величественной гробницы священномученика Томаса в Кентербери. Босой, в одной рубашке он прошел от западных ворот города до собора и на его ступенях простоял несколько часов на коленях. После этого он обнажил спину, и все епископы нанесли ему по пять ударов розгами, а 80 монахов — по три удара каждый.
Почти сразу же святой явил свою милость — до Кентербери дошли новости о том, что шотландский король попал в плен. Генрих тут же вскочил с постели, где отходил от порки, и, плача от радости, вознес благодарственную молитву. Дела пошли на лад и на континенте, и только Ричард продолжал отважно сопротивляться войскам отца в Пуату. Он терял одну крепость за другой и наконец сдался. В конце концов все сыновья примирились с королем, но Людовик продолжал плести козни, и через свою дочь настраивал младшего Генриха против старшего. То же делала и выпущенная из тюрьмы Алиенора. Покорившиеся для виду сыновья ждали только повода для нового мятежа. Все они обожали войну и даже после примирения с королем устраивали стычки друг с другом, прекрасно зная, что семейная привязанность в последний момент удержит и отца, и братьев от решительного удара. Позже Джефре сказал послам своего отца: «Разве вы не понимаете, что сама наша натура, заложенная поколениями предков, заставляет нас не любить друг друга, что брат может сражаться с братом, а сын — с отцом? Отнимать у нас это наследственное право — значит тщетно спорить с природой»[44]. Король тем не менее пытался утихомирить своих буйных потомков и заставить их любить если не его, то хотя бы друг друга. Однако его единственной опорой оставались младший сын Джон и бастард Джефре, которого он сделал канцлером.
Какое-то время братья сражались между собой. Ричард захватил крепости, принадлежавшие младшему Генриху, тот, в свою очередь, науськивал на Ричарда его аквитанских врагов, а Джефре пользовался любым случаем, чтобы причинить неприятности обоим. Король с горечью наблюдал, как сыновья растаскивают на куски созданную им с таким трудом империю. В это время, в сентябре 1180 года, умер Людовик VII; ему наследовал сын Филипп Август, который был не только умен, но и храбр и решителен. Он терпеть не мог Генриха и поклялся отобрать у него анжуйские владения, в конце концов сдержав эту клятву. С его воцарением междоусобицы сыновей вспыхнули с новой силой и достигли апогея, когда младший Генрих потребовал от Ричарда вассальной клятвы. Тот немедленно заявил, что имеет такое же право на наследство матери, как Генрих — на наследство отца, и поднял восстание в Аквитании. Король встал на сторону Генриха и отправил его подавлять мятеж в Пуату. Вместо этого тот присоединился к мятежникам и начал войну против отца и брата одновременно. Ричард убивал всех пленных, попавших к нему в руки. Когда король, пытаясь установить мир, прибыл в Лимож, лучники младшего Генриха обстреляли его и едва не убили.
Наконец Генрих примирился с отцом и собрался в крестовый поход, потребовав от короля воинов и припасы. Получив все это, он вместо Святой земли двинулся в Ангулем, где разграбил и сжег монастырь
Ознакомительная версия. Доступно 26 страниц из 127
