Книга Ты любишь предателя - Штефани Хассе

ВОСКРЕСЕНЬЕ, 13.12.

Стук выдергивает меня из сна. За окном виднеется тонкая полоса оранжевого на горизонте. Слишком рано для воскресенья, даже для жаворонка-Дионы.

– Кара, проснись! – голос Дионы звучит раздраженно, почти разгневанно. Она дергает за дверную ручку. – Если ты не откроешь, я войду другим путем.

Я сажусь и протираю глаза. Когда Диону, по моему желанию, с ликованием принимали обратно, я забрала свою Книгу Ворона и улизнула, не попрощавшись. Даже Ханне я написала только короткое сообщение о том, что мне нехорошо, и это определенно соответствует действительности. Я все еще чувствую себя глубоко несчастной и разбитой из-за информации о судьбе Беверли и ответственности, которая с этим связана. То, что я упустила единственный шанс избавиться от средства давления, направленного против меня, дело десятое.

– Кара Эмерсон! Открой чертову дверь! Нам надо поговорить!

Заспанная, я вылезаю из кровати, ковыляю к двери и поворачиваю ключ, после чего иду назад и падаю на кровать лицом вниз. Я слышу шаги Дионы, хотя в порядке исключения она не надела цокающие шпильки. Ее сладкий парфюм проникает в нос, когда она садится рядом.

– Ты могла попросить все что угодно, Кара. – Диона, как всегда, прямолинейна и не ходит вокруг да около. – Как ты могла потратить свое желание на меня? Могу поспорить, что ты пожелала свое видео. – В ее тоне слышится упрек, но он не способен скрыть облегчение, которое она, совершенно очевидно, испытывает.

Я улыбаюсь в подушку и затем отворачиваюсь. Она так хорошо меня знает. Но какую роль могут играть моя защищенность или стипендия по сравнению с тайной, которую я ношу с собой со вчерашнего вечера? Как я смогу когда-нибудь снова посмотреть в глаза Джошу и Ханне? Посмотреть и сказать:

– Девушка, которую вы оба так сильно любите, мертва… а парень, с которым я спала, ее убил.

Но я должна сказать им, прежде чем идти с этим в полицию. Смерть Беверли нельзя оставить просто так.

Мои попытки выбросить эти мысли из головы, потерев глаза, терпят неудачу, и я концентрируюсь на том, что на Дионе до сих пор платье со Снежного бала.

– Ты что, только вернулась с вечеринки? – спрашиваю я и приподнимаюсь.

Щеки Дионы становятся розовыми, как ее размазанная помада. Минутку…

– Ты не хочешь мне кое о чем сказать? – Я хватаюсь за эту возможность с благодарностью, чтобы хоть как-то отвлечься.

Диона улыбается, как на презентации новой модели. Ее глаза сияют как сапфиры, она робко опускает взгляд и теребит свои браслеты.

– Остин сказал, что при мысли о том, что меня больше не будет рядом, чуть не свихнулся. Я его поцеловала, чтобы он наконец заткнулся, иначе я бы разрыдалась.

Она пожимает плечами, как будто это не имеет большого значения, но волнение выдает ее. Она ждет моего суждения, которое получается довольно кратким:

– Давно бы так!

Она бросается мне на шею и обнимает меня. По крайней мере, это получилось само собой: найти Остина и сделать ему недвусмысленный – или грубый – намек.

– Спасибо, что пожертвовала своим желанием ради меня, – возвращается она к изначальной теме. – Я обязана тебе буквально всем. Если тебе что-то будет нужно, скажи мне.

Я отстраняю ее от себя и киваю.

– Я серьезно, Кара.

– Я запомню это, – говорю я и засыпаю ее вопросами о прошедшей ночи. Диона сразу воодушевляется, и я иду на попятную, когда подробности оказываются чересчур пикантными.

– Хорошо, хорошо. Достаточно, – перебиваю я ее.

В середине разговора она замолкает и становится серьезной. Очень серьезной. Как будто ее переключили.

– Вечер определенно прошел иначе, чем мы планировали. – Ее голос звучит тихо, но пронзительно.

Мы все еще сидим на моей кровати, прислонившись к стене, но теперь она сгибает ногу в колене, поворачивается ко мне и некоторое время сжимает мою руку.

– Я хотела тебе помочь и пригласила Тайлера, чтобы Джош наконец понял, какой он идиот, если думает о другой девушке, когда у него есть шанс быть с тобой.

Я реагирую на ее искренние слова судорожной попыткой улыбнуться. Однако улыбка быстро исчезает, когда на меня обрушивается лавина из последствий вчерашнего разговора с Тайлером.

Беверли мертва.

– Я хотела, чтобы Джош начал ревновать, и, думаю, мне это удалось. Вчера он не сводил с тебя глаз ни на секунду и, по его словам, чуть не сошел с ума, когда ты не вышла из сауны. Я приставила к нему Остина. – Она хмурит брови. – Ты знала, что Джош первым вышел из ледяной пещеры?