и поведала ему секрет. Однако этот ограниченный и порочный не захотел удостоиться чести лицезрения ^^Акбб^^а) и, Hie желая удовольспюватьсяэтим, рввккыл весь план Байрам-хану. Но поскольку близился кгм^еаы. власти Бай-рам-хана, а это Божественно задуманное было спланировано самими управителями судьбы Шахиншаха, Байрам-хан счел де^1 ^е<се][ни^. пустыми сплетня ми и Hie придал ему никакого значения . Возвышенные знамена [тем временем] продвигались в Кул, развлекаясь по дороге охотой, и так как Ее Высочество Мириам-макани находилась в Дели и была нездорова, [Акбар] решил отправиться туда под этим пред-
логом. Он прибыл в городок Хурджах7 и остановился в Сараи Баханкил (?). Там его встретили Шихаб-ад-дин Ахмад-хан с братьями и другими родственниками, удостоившимися чести приветствовать [Акбара].
Они были одарены царскими милостями. Оттуда он продолжил путь в Дели и в счастливый час, 16 фарвардина, Божественного месяца, что соответствовало вторнику, 28 джумада ал-ахира (27 марта 95 1560 г.), этот город обрел небесную славу благодаря прибытию [Шахиншаха]. Человечество добилось осуществления своих желаний и возблагодарило небеса. Его Величество данной Аллахом мудростью стал проводником искренних, предоставив им возможность применить свои силы в достойном деле. [Акбар] отдал распоряжения доверенным слугам порогов судьбы и самым старшим членам семьи, гласившие, что поскольку Байрам-хан сошел с верного пути, он отрекся от него и потому прибыл в Дели. Каждый, кто п£^е_д<^:и Его Величеству Шахиншаху, или же умен и думает о собственной безопасности, или мечтает об осуществлении своих желаний, должен по получении этих приказов явиться ко Двврр — убежищу рода человеческого, где всяк прибывший будет осчастливлен высоким положением. Это положило начало установлению его владычества, соединенного с вечностью. Счастлив тот, кто соединился с возрастающей с каждым днем верховной властью! Один из этих приказов направили Шамс-ад-дин Мухаммад-хану Атке, находившемуся в Бхере8, дабы тот, ознакомившись с фирманом, отправился в Лахор и передал этот город Мир Мухаммад-хану Калану9, а затем спешно прибыл ко Двору. Он также обязался привести с собой Махди Касим-хана, ибо то был путь удачи. Шамс-ад-дин, руководимый абсолютной преданностью, сделал всё в соответствии с повелением и поспешил исполнить необходимое. Подобным же образом приказ с требованием прибыть [ко Двору] направили в Кабул Муним-хану. Со всех концов двинулись царские подданные к каабе удачи.
Когда Шамс-ад-дин Мухаммад-хан Атка прибыл на службу, его приняли с царскими почестями, а ввозвш^еиЕиге oрoрo пpовеoшлo вес ожидания. За свою преданность он получил титул, о котором даже не мечтал. Ему были подарены знамя, барабан и тумантогю Байрам-хана,
его заботам вверили управление Оенджабом. Разумные молодые мужи, давно преданные подданные и опытные [воины] толпами стекались со всех сторон к величественному Двору. Шихаб-ад-дин Ахмад-хан из соображений бдительности и предосторожности занялся укреплением крепости Дели и восстановлением бастионов и стен последней, а также взял на се(5я политические и фииансоовы дела. Вскоре весть о потере Байрам-ханом священного расположения [Шахиншаха] разнеслась повсюду. В его власти образовалась трещина, и люди стали уходить от него. Оервым, кто покинул его и направился к [ Высочайшему] т|э<^^^, стал Хан-ханан [Мупим-хаи], после которого по верному пути последовал и Кийя-хан Ганг. Он был старым и талантливым военачальником. Вслед за ним к возвышенному порогу ушли один за другим и остальные. Махам Анага 96 присоединилась к Шихаб-ад-дин Ахмад-хану и, будучи наделенной полномочиями вакилата, доложила Его Величеству о положении дел. Каждый, кто искренне пришел к [священному] порогу, оказался возвышен достойными постами и одарен титулом и джагиром.
Глава 24
Пробуждение Байрам-хана от сна нерадивости, его желание искупить свои преступления и то, как он сошел с пути истины
С благословенного часа, когда в стремлении поймать /Гжми* УДачу в Агре были подия ты возвышенные знамена, и
‘ВС'Ж вП^о вплоть до величественного прибытия [Акбара] в Дели е Байрам-хан не подозревал, несмотря на всю свою муд-
в ■ рость и проницательность, что игральные кости выпа
ли обратно его желаниям, и замысел мира принял ииню форму, и потому продолжал бить в барабан власти. Опьяненный гордыней, он не верил доходившим до его ушей донесениям, а луч истины, направляемый к его разуму искренними друзьями, не имел никакого действия , ибо ветер высокомерия витал в его голове, пока наконец военачальники не получили утешительные известия, и пс^в<2^1^д;у не распространились слухи об отчуждении священного разума. [Байрам-хан] убедился, что Его Величество Шаахиншах отправился в этоо раз на ооооу совершенно иного рода, и понял, что отстранен от дел, а Его Величество собрался взять бразды правления Султаната в свои руки. Он потерял нить намерений и пришел в замешательство. Осведомившись о мирзе Абу-л Касиме1, почувствовал лишь печаль и разочарование. В результате был вынужден прибегнуть к хитрости и послал Тарсун Мухаммад-хана, Хаджи Мухаммад-хана Систани и Ходжа Амин-ад-дин Махмуда, которому Шахиншах пожаловал за добрую службу титул Ходжа Джахан, к порогам удачи и, рассчитывая преуспеть посредством льстивых речей, передал с ними свои заверения в покорности и мольбу простить его проступки. Он и не подозревал, что Владыка разоблачения принимал утастие в суущбе Властелина Века, да(5ы тот мог выйти из-за завесы и явит [миру] свою кfма<^<роу в облике
U':135 Д.
управителя земли и земных обитателей, и стремящиеся к небесному двору ямогли ятать явидетелями проявлении кяиы к кяелааи квЯ для преумеожееия тому доказательятв, а земеые оКитатели оКрели надежду еа духовное и земное Клагоденятвие. Разве могут в подоКных оК-ятоятемюяьах помочь ложь и обман, и какие плодоы можю пожать [такими дейятвиями], кроме материальных и духовных потерь?
Итак, когда пояланники приКыли ко Двору и уялышали ялова мудрояти, то уятыдилияь и опечалилияь. Они увидели, что их яоК-ятвенное Клагополучие не завияело от ответа (вернее, не имело никакого отношения к ответу), бсохеге;. того, им не позволили покинуть Двор. Когда Байрам узнал о яоятоянии дел из их пияем и яооКщений явоих подчиненных — изумиляя и ухватал нить намерения в рруу Сначала подумал, что решающая переятановка яил еще не произошла, 97 так что ему возможно Кыятро отправитьяя туда и вяё уладить. Пояле некоторых размышлений ялова «иякренноять» и «преданноять», которые чаято ялетали я его гуК, оятановили [Байрама], однако идея верного ялужения его не устраивала, да и в мысля х ин было ннкакого желания поступав таким o^5fP^г^зг^I (?). В конце концов, он решил наКрояить на явои плечи
