появилась огромная трещина, что сопровождалось оглушающим треском. На этот раз трибуны просто шокировано молчали. Слов не осталось. В образовавшуюся трещину влетел десяток огненных шаров, взорвавшихся и заполнивших куб изнутри пламенем.
Когда Куб исчез, а пламя опало, я получил возможность лицезреть по-прежнему невозмутимого Люмье, не получившего никаких повреждений. Плёнка защиты всё также покрывала его тело и не позволяла моей магии нанести вред ректору. Однако я сумел его раззадорить и Люмье вошёл в раж. Он начал непрерывно атаковать меня всеми возможными способами. Мерцание, к этому времени, уже исчерпало себя, поэтому приходилось полагаться лишь на защиту. Впрочем, я не уступал ректору в мастерстве и успевал отвечать на его яростные атаки.
Защитный купол содрогался, потребляя огромное количество магической энергии, а мы с Люмье лишь ускоряли темп сражения. Он чередовал огромное количество слабых атак с более-менее мощными, развеять которые я банально не успевал. Быстро понял, что я могу развеять не всё и сделал ставку на скорость и количество. И это оправдало себя. Часть атак я разрушал изнутри, пользуясь дефектами фракталов, что-то отражала Орхидея, но ректор был слишком силён, поэтому моей защите отдыхать не приходилось.
Но и Люмье не мог сказать, что имеет какое-то преимущество в этой битве. Он исчерпал весьма ощутимую часть своих магических запасов, но не смог почувствовать, что создал хоть сколько-нибудь ощутимое давление на самого сильного из противников, с которыми он только сражался за всю свою жизнь. Он встречал сильных магов, он встречал множество тех, кто мог сравниться с ним в мастерстве. Реже, по силе. Он видел двоих, что на момент встречи были сильнее него. Но ни разу не вступал с ними в бой и привык, что в сражениях всегда был на доминирующей позиции, выступал с позиции силы и становился ведущим. И сейчас, в момент сражения с равным, или даже превосходящим по силе противником, он ощущал небывалый азарт. В первый раз за всю свою жизнь он полностью отпустил ситуацию и стремился лишь к победе, очистив голову от любых мыслей.
Мы с ректором продолжали сражение на пределе своих сил, разрывая арену на куски и заставляя пространство трещать от количества магии в воздухе, а трибуны продолжали погружаться в глубочайший шок. Даже король и герцог Арлийский, с детства обучаемые подавлять эмоции и сохранять спокойствие, не могли остаться равнодушными, видя сражение на таком уровне. С новой стороны открылся и ректор, до этого никогда не показывающий своей полной силы на поле боя. Но гораздо удивительнее было наблюдать за призванным магом, который показал зрителям то, чего ожидать было совершенно невозможно. Он владел магией, недоступной никому из собравшихся и владел ей на недосягаемом уровне. И это вызывало не только восхищение, но и страх. Ведь никто не сможет остановить такого мага, реши он присоединиться к врагу, вторгшемуся в этот мир.
В момент, когда ректор почти смог проломить мою защиту тройным проникающим ударом, пришедшем в одну точку защиты, который я пропустил из-за того, что уходил от более сильной атаки, я решил, что сражение пора бы заканчивать. Броню ректора простыми атаками я сломать или повредить не мог, в неё было слишком много сил, разрушить фракталы тоже не сумел, он слишком плотно контролировал каждую часть своего личного щита. Поэтому мне оставалось лишь продемонстрировать то, противостоять чему не в силах никто.
Вокруг меня вновь сформировался Пространственный Куб, а я стал концентрироваться и собирать магию ради нанесения одного решающего удара. Люмье резко усилил натиск на мою защиту, поняв, что его противник не мог спрятаться под защитой просто так и почувствовав надвигающуюся угрозу. Но пробить мою защиту он так и не сумел. Просто не успел. А я начал медленно разводить в стороны до этого сомкнутые ладони, между которыми сформировался шар, насыщенный магией до предела. Интуиция ректора взвыла о смертельной опасности и он прекратил свои атаки, сконцентрировавшись на наращивании защиты.
Шар увеличивался, росла и плотность магии. Я щедро расходовал силу, вложив почти всю оставшуюся энергию в один удар. Шар изменил форму, став стрелой, которая сорвалась из моих рук и с немыслимой скоростью понеслась в сторону Люмье, полыхая огромным количеством вложенной силы. Убийца Богов. Один из Тёмных, тот, что использовал лук, использовал нечто похожее в попытке убить богиню. Я скопировал эту атаку с помощью плетений родственных мне направлений. То, что для ректора моя атака смертельна, почувствовали все. И даже купол арены не смог бы его спасти от такой атаки, она пробьёт любую из возможных защит.
Ректор упал на колени и приготовился к смерти, но его столь скорый уход в мои планы не входил. Я переместился с помощью пространственного плетения и встал перед Люмье, вытянув руки. Специально сделал эту атаку уязвимой, вложил в неё один ограничитель, которым и воспользовался. Отразил стрелу Орхидеей, перенаправив атаку в небо. Стрела разорвала купол над ареной, пробила купол Академии, прошла сквозь защиту над городом, которая банально не успела среагировать и разорвалась высоко в небе. Столица содрогнулась, оглушающий взрыв сотряс городские стены и выбил множество стёкол по всему городу. Облака в небе мгновенно испарились, образовав пустое пространство на многие километры вокруг.
Когда все более-менее пришли в себя после взрыва, я обернулся к ректору и протянул ему руку.
— Ты очень и очень достойный маг. Сильнейший в своём поколении. — Люмье печально улыбнулся и принял мою помощь, позволив поднять себя на ноги.
— Из твоих уст это звучит как жестокая шутка, Арон. После того, что ты сегодня тут устроил, я просто обязан покинуть бездарно протираемое кресло ректора и передать пост тебе.
— Глупости. — Спокойно ответил я. — Ты и сам понимаешь, что это невозможно.
— Да. — С ещё более грустным выражением лица кивнул ректор. — Ты же маг из пророчества, если я всё правильно понял? Конец света, все дела, не помню подробностей.
— Да, он маг из пророчества. — Раздался голос герцога Арлийского. — И мы хотели бы сохранить эту информацию в тайне до определённого момента.
— Я не люблю болтать Августин, и ты это прекрасно знаешь. — Пожал герцогу протянутую руку ректор. — Но ты должен понимать, что после сегодняшних событий скрыть этого парня будет невозможно.
— Нам и не надо. — С каменным лицом ответил герцог, уже успевший взять себя в руки и затолкавший шок от сражения в глубины сознания. — Сегодняшнее сражение входило в планы короля. Мы, правда, не рассчитывали на ТАКОЙ эффект. — В ответ на осуждающий взгляд герцога я лишь пожал плечами. Стоило конкретизировать цели этого мероприятия. — Но, в
