погружённого по пояс в горячую воду мужчину.
Его толстая коса была скручена в тугой жгут на затылке так, что ни один локон не касался казавшейся стеклянной поверхности воды. Лицо правителя Каттегата выглядело немного осунувшимся; под глазами залегли хоть и неглубокие, но весьма заметные тени. Тонкий шрам ровной линией выделялся на левой щеке, подсвечиваемый расположенными на каменных выступах масляными лампами.
Приподняв правую бровь, конунг невозмутимо проговорил:
— Какой же из меня каттегатец, если я перестану пугать норфолкцев?
Ангелина нехотя прыснула. Расцепив взмокшие от волнения ладони, она медленно стянула с головы пуховый платок. К удивлению девушки, её шею не пронзил ледяной поток ветра, напротив — исходящий от воды пар нагревал воздух, делая его немного теплее. Положив мягкую ткань на один из плоских камней, она потянулась к тесёмкам меховой накидки. Её пальцы мелко подрагивали, когда она распутывала тонкие, но плотные ниточки, а взгляд блуждал по сторонам, с интересом изучая окрестности.
Горячим источником оказалось небольшое, наполненное горячей водой углубление в каком-то окружённом камнями рве. Однородность пород и характер их расположения напомнили Ангелине об увиденных ею когда-то в учебнике по географии фотографиях с изображениями сформировавшихся после извержения вулкана всякого рода "гор" и "озёр" из застывшей лавы. Было ли это небольшое озеро, заботливо укрытое своеобразным каменным забором результатом вулканической деятельности? Или это природное явление иного свойства?
— Ты замёрзнешь, если будешь так долго раздеваться, — лениво проговорил Харальд.
Ангелина вздрогнула. Покачав головой, она одним быстрым движением стянула с ног сапоги, а после так же стремительно избавилась от длинного бордового платья. Стараясь не пересекаться взглядом с мужчиной, она осторожно приблизилась к озеру. Нащупав под ногами опору из камней, девушка медленно опустила одну ногу в воду. Кожу её тут же слегка обожгло жаром.
— Нужно привыкнуть, — конунг склонил голову набок, с лёгкой полуулыбкой наблюдая за действиями своей невесты.
— Я… поняла, — смущённо отозвалась Ангелина.
Её руки нервно блуждали по телу, подгоняемые неосознанным желанием девушки скрыться от внимательного взгляда сидящего напротив неё мужчины. Но разум, убеждённый в том, что ей не стоит показывать оппоненту своего смущения, давая тем самым тому возможность считать себя полновластным хозяином положения, непрестанно одёргивал непослушные конечности.
Глубоко вздохнув, Ангелина аккуратно погрузилась в воду. Стараясь держаться на расстоянии от конунга, она расположилась на противоположной стороне, вцепившись руками подводные каменные выступы. Мочки её ушей неприятно обожгло — исходивший от воды пар нагрел металл серёг, и те повисли угрожающими горячими углями возле шеи девушки.
— Ратель сказала, что ты неплохо освоилась здесь, — подождав, когда Ангелина разместится, спокойно проговорил Харальд. — Это правда?
— Да, — нагота мужчины, отчётливо прослеживающаяся под толщиной прозрачной воды, смущала её, и она старалась избегать любого зрительного контакта с ним, трусливо пряча глаза под выбившимися из высокой причёски редкими локонами. — Меня здесь… хорошо приняли, спасибо. Я ожидала худшего.
— Вот как? И чего же ты ожидала, Генриетта?
— Ну, не знаю… подвал с цепями, пыток, покушений… типа того.
Конунг весело рассмеялся.
— Похоже, в Норфолке обо мне думают ещё хуже, чем я представлял, — резюмировал он. — Мне нет резона держать тебя на цепи в подвале. Разве с будущими жёнами так обращаются?
Щёки Ангелины вспыхнули ещё сильнее. У неё не было проблем с тем, что бы принимать мысль об их скором замужестве, когда она находилась наедине с собой или беседовала об этом с Гудхильд, но обсуждать подобное с Харальдом… Это заставляло её испытывать смятение. Будто все разговоры до него были не более чем праздный трёп, а с ним эти намерения приобретали некую серьёзность, заставляли поверить в реальность происходящего.
— Не думал, что ты всё-таки придёшь сюда…, — помолчав немного, задумчиво проговорил мужчина. — Я удивлён.
— Почему я должна была отказаться? — Заставив себя, наконец, взглянуть на конунга, спросила Ангелина.
— Много причин… например, потому что твоя мать отказалась давать согласие на наш брак и сейчас активно готовится к войне, Генриетта.
Девушка прикусила внутреннюю сторону щеки. Как ей реагировать на это?
Раз Харальд считает, что это могло послужить причиной её отказа, то выходит, он предполагает, будто она должна была знать об этом до его прибытия… Но откуда? Разве что от Ратель, но та не говорила ей ни о чём подобном. Никто больше не смог бы быть информатором принцессы, и конунгу об этом должно быть известно — она не общалась ни с кем, кроме ярла и Гудхильд. К тому же, появись новость о предстоящей войне с Норфолком, она бы тот час же разлетелась по всему замку — хоть один ярл, да проболтался бы о решении королевы кому-нибудь из своих слуг… В конце концов, слухи, а особенно подобного толка, разлетались здесь, как горячие пирожки.
Остаётся только один вариант — мать Генриетты. Больше Ангелина ни от кого не смогла бы получить информацию, о которой знал, похоже, пока только сам Харальд. Скорее всего, этот вопрос — намеренная провокация… правитель Каттегата пытается ненавязчиво разузнать, не ведёт ли его новоявленная невестушка переписок со своей матерью за его спиной.
"Но это глупо, — лихорадочно соображая, подумала девушка. — Что помешает королеве приказать Генриетте не демонстрировать свою осведомлённость?"
Ангелина раздосадовано поджала губы. Она совсем запуталась. Может, здесь и нет никаких подводных камней… Может, Харальд просто хочет посмотреть на её реакцию? Понять, изменится ли её настрой теперь, когда знает о предстоящем противостоянии?
— Я… я не знала об этом, — с изрядной долей растерянности произнесла она.
— Я заметил… — мужчина усмехнулся.
— Но это, — поспешно добавила девушка, — ничего не меняет. То есть… алког… пьянство — это болезнь. Королева больна, и она не способна здраво оценивать ситуацию.
— Вот как, — после недолгого молчания произнёс Харальд.
Его светлые глаза пристально разглядывали раскрасневшуюся то ли от жара воды, то ли от смущения Ангелину, заставляя ту неловко ёрзать.
— Ты что-то задумала, Генриетта? — Внезапный, произнесённый грубоватым голосом вопрос выбил девушку из колеи.
— Ч-что? — Изумлённо спросила она.
— Ты задумала что-то, Генриетта? — Жёстко повторил конунг.
— Нет! С чего вы это взяли?
— Ты слишком хорошо ведёшь себя… Очень уж твоё поведение не вяжется с тем, что мне о тебе рассказывали, принцесса.
— Мы уже говорили об этом, — облизнув губы, парировала Ангелина. — Исходя из того, что мне о тебе рассказывали, ты уже должен был притопить меня в этом озере, перед этим как следует помучив!
Мужчина усмехнулся. Откинувшись на шершавую каменную поверхность скалы, он смерил свою оппонентку слегка удивлённым взглядом, а после, покачав головой, медленно произнёс:
— Справедливо… Что ж, победа за тобой, дорогая невестушка.
Ангелина наклонилась, пряча улыбку. Похоже, идея попытаться
