Глава 12. Выборы, выборы…
Скрипнули входные двери, лейтенант раздраженно бросил шарить по карманам и, кивнув мне на дверь, зашагал вперёд. Убранство здания внутри откровенно шокировало. За дверьми начинался небольшой тамбур — два стола слева и справа, дежурный солдат-альф 30го уровня, и вторая группа дверей. За ней разворачивался большой такой зал со столом во всю длину помещения. Деревянные стены с небольшим объемом резьбы, покрытые лаком, картины в рамках, три ажурные люстры с керосиновыми лампами, сами стол и стулья не простые, а резные, в узорах. И ковры под ногами.
— Ох… — Не находя слов я просто ахнул. Мой личный опыт пребывания в этой игре чересчур контрастен — с болот, к ночевке в доме с трупами орков, в палатку в лагере обездоленных и… сюда. В роскошное, иначе не выразиться, здание для совещаний. А еще тут кафе недалеко… З-зараза…
— Впечатляет? Аристократичность членов Ремесленного, Торгового и Магического Советов положительно влияет на Военный и Рабочий Советы, как, впрочем, и на наш быт и жилье. Мы, офицерский состав, выходцы из разных слоев и народов, но воспитаны в духе чести и верности, отчего близки к аристократии. Выходцы же из нижних слоев… — Саб-лейтенант морщится, — крестьяне, рабочие, всякие шахтёры и беднота. Решили, что изгнание изменило их жизнь, но суть осталась прежней… — Кто придумал этого персонажа?! Разрабы черти, это надо постараться написать такую личность, что за несколько фраз заставить себя ненавидеть. Он же мудак заносчивый! Ох, дайте мне сил кто-нибудь не сломать ему нос здесь и сейчас. Не, не смогу. Слабоват я…
— Революционный Совет, вы саб-лейтенант, как и прежде, не считаете достойными даже упоминания. Впрочем, это взаимно с их стороны. — Колкий комментарий Цауэра приободрял. Флотский офицер встрепенулся, ощутил себя уязвлённым:
— Прошу не упоминать этих…смутьянов в Зале Советов! Их место на болотах, на лесозаготовке, на…
— Это не вам решать, Оаклиф. — Вступление в разговор третей стороны отрезвило всех. С дальнего конца зала к нам шли трое. Первым, выделяясь ростом и статью еще один морской офицер, золотая вышивка на обшлагах кителя более серьезная, чем у саб-лейтенанта, значит это Аберкромби. Рядом горделиво вышагивает облачённый в черный деловой костюм-тройку гном со старомодным котелком на голове. Позади, отставая на шаг, идёт орк, в удивительно знакомом, где-то уже виденном облике — синие брюки, лаковые туфли, фиолетовый бархатный пиджак. — Председатель Революционного Совета, как и его сторонники желанные гости этого зала. — Говорил гном, слова дались ему непросто, не совсем разделяет такой взгляд деятель гномий, но дурной моряк замолк. — Присаживайтесь. Господин Лукинджи скоро придёт. Надеюсь, у вас нет претензий, что мы поучаствуем в беседе с новоприбывшим… человеком. — Смакуя это слово, альв успевший занять место за столом, впился в меня взглядом.
— Gorr Korvettenkapitän![60] — Курц вытянулся по стойке смирно, поприветствовал старшего по званию офицера, я последовал его примеру, получив одобрительный взмах рукой расслабился. Лейтенант же обратился уже к остальным присутствующим. — Господа Советники. Нет, претензий быть не может. Мы все члены единого общества.
— Присаживайтесь. — Заговорил Аберкромби доброжелательно, указывая на места напротив себя, предложил сесть. — Вижу, вы ранены, солдат, пригласить сюда медика?
— Моё ранение не помешает мне беседовать с вами, товарищ лейтенант-коммандер. — Бравадой мои слова и не пахли, я чувствовал, что настойка хорошо держится, и нет даже отклика боли.
— Glad to hear it[61], но после беседы вас доставят в лазарет. Давайте знакомиться. Меня зовут Акерли Аберкромби. Я глава Военного Совета и командующий всеми вооруженными силами Изгнанников в болотном регионе. Уважаемый цверг, — указывает на гнома в котелке, — Панкрац Мейндорц, глава Ремесленного Совета. Господин Руисио Гаргас, глава Торгового Совета. — Меня щелкнуло, где я видел очень похожую одежду — на трупе директора лесопилки. Рубалькаб, кажется, его фамилия была. Смотрю же я на исчезнувшего охранника Габрегу в облике своего брата, Руисио. Брида его прижучить желает, и квест мне говорит это сделать. Интересное дело вырастает. — Садитесь же, официальность сейчас ни к чему. — Лейтенант одобрительно кивнул мне и указал на стул. Мы с ним по одну сторону стола, важные шишки — по другую. Саб-лейтенант пока суть да дело свалил тихонько за двери, даже не интересуясь нужен ли он. Вышколенный засранец.
— Лейтенант Цауэр, расскажите о нашем госте…
— Вам сюда нельзя, идёт собрание! — Возглас из тамбура прервал Аберкромби, заставив всех оглядываться на двери, ведущие в зал.
— Члену Общего Совета запрещать входить в Зал Советов, это уже слишком. Уйдите с дороги. — Двери распахнулись, и в зал быстрым шагом проник лепрекон! Уже знакомый мне облик — малый рост, рыжие волосы с едва заметной сединой, короткие брюки и высокие гольфы, потёртый жилет и белая рубаха, перекинутый через руку пиджак. И красный галстук-бант на шее как яркий сигнал его принадлежности к Революционному Совету. В этом я уже уверен. — Tráthnóna maith[62]. Брида Ре Ригвейра сообщила, что товарищ Иван Морозов прибыл в наш лагерь, — лепрекон как заведённый стремительным шагом приблизился к нам, первым делом взглянул на мою руку, секунду подумал, кивнул себе и, улыбнувшись, произнёс: «Здравствуй» и двинул к Цауэру быстро пожав ему руку. — И вы без информирования Революционного Совета решили привлечь в свои ряды человека. Так категорически нельзя! Нарушаете общие договорённости! — Усевшись на выдвинутый стул рядом со мной, он пожевал губами. — Председатель Рабочего Совета, впрочем, тоже скоро будет здесь, да, её уже оповестили. И еще, где товарищ Лукинджи?
— Скоро будет здесь, господин Фергас… — Из троицы советников лишь Аберкромби сохранял внешнее спокойствие, орхас чуточку оскалился, гном же пучили глаза, и нервно елозил на своем месте, выражая непередаваемую бурю эмоций без единого слова. Лепрекон их раздражал.
— Товарищ.
— Товарищ Фергас Ример. Глава Революционного Совета. — Поправился флотский офицер. — Мы ни в коем случай не хотели нарушить установленный порядок в отношении выдающихся Изгнанников способных принести особую пользу нашему сообществу. Но смею заметить пред вами не гражданский, а военный Изгнанник. Он ведь прошел испытание, выполняя военные задачи, горр Цауэр? — Вот теперь начинается самое интересное. Меня попробуют поделить. Взгляд лейтенанта коммандера сверлит Курца.
— Нет, горр корветтенкапитан. Он выполнил задания общественного, военного, медицинского и рабочего характера. Всё за один день, и даже перевыполнил общие требования. — Теперь на лейтенанта уставились все. Затем на меня с неизменным выражением искреннего удивления.
— Iontach![63] Этот человек не просто солдат, он сознательный товарищ, способный! Значит он свободен выбирать свой путь самостоятельно… Но вы не ответили почему я не был приглашен? Особенно когда речь идёт о решении вопроса одиночного, и очень интересного товарища! — Настойчивость лепрекона радовала. Не даёт спуска буржуа-аристократам болотного разлива.
